Рагнар Квам - Тур Хейердал. Биография. Книга I. Человек и океан

— У них не было кораблей.

Тур знал это. «Аксиома» Лотропа.

— Да, но у них были плоты, — нерешительно возразил Тур. — Вы же знаете, из бальзового дерева.

Спинден снисходительно улыбнулся и сказал свое последнее слово, положившее конец дискуссии:

— Что ж, попытайтесь сами совершить путешествие из Перу к островам Тихого океана на плоту из бальзовой древесины{480}.

Тур настолько смутился, что не нашел, что ответить. Почти восемь лет — не больше и не меньше — он трудился над своей рукописью, создавая по кирпичикам свою теорию, а Спинден даже не взглянул на его труд. Тур был просто в отчаянии{481}.

Чтобы как-то разрядить атмосферу, Спинден предложил Туру пожить в его квартире на 46-й улице, рядом с библиотекой. Совсем бесплатно, да еще и домработница будет ему помогать. Сам же доктор Спинден как раз собрался в Мексику.

Тур поблагодарил. Это было очень любезно. Он поднялся, и Спинден проводил его до двери. На прощание он посоветовал Туру специализироваться либо на Полинезии, либо на Америке, и не смешивать две различные части света. Это ни к чему хорошему не приведет.

— И не забудьте это, — он протянул рукопись{482}.

Тур взял коричневую папку и двинулся вниз по Истерн Паркуэй. Итак Спинден поддразнил его: если ты уверен в своей теории, то садись на плот и плыви.

Тур прожил несколько недель в квартире Спиндена. В библиотеке он находил все новые материалы в поддержку своей теории. Он сделал восемьдесят добавлений к рукописи, причем некоторые заняли многие страницы{483}. Свободное время он коротал в беседах с домработницей-негритянкой.

Денег у Тура было немного, и жил он по-спартански, все вечера проводя в библиотеке Спиндена. Он не мог не обратить внимания на то, что труды Лотропа занимают очень много места на полках. Иногда он сидел и рисовал. Он хотел создать альбом с рисунками á lа Сторм Петерсен[31], который будет называться «Современный человек и другие дикари». И если альбом не придется по вкусу американцам, то уж в Норвегии наверняка будет иметь успех{484}.

Работая всю неделю между небоскребами на Манхэттене, Тур с нетерпением ждал выходных. Вильхельм Эйтрем с женой переехали в дом Ульсена в Оссининге, и там он всегда был желанным гостем. В воскресенье 15 сентября они как всегда сидели у бассейна. Тур вдруг заговорил о своих планах совершить путешествие на плоту от перуанского берега к островам Тихого океана. Он достал принесенную с собой карту и попросил Эйтрема, используя свой капитанский опыт, рассчитать, сколько времени займет такое морское путешествие.

Капитан страшно изумился и стал отговаривать его даже думать об этом. Эйтрем не сомневался в мореходных качествах бальзового плота, но спрашивал, что Тур будет делать в экстренном случае, если понадобится помощь. Ведь плот почти невозможно отыскать в океане. А если кого-то смоет в море во время шторма, то он наверняка утонет{485}.

Аргументы Эйтрема не подействовали на Тура. «Уж если Тур вбил себе что-нибудь в голову, то его не переубедишь»{486}.

К следующему воскресенью Эйтрем раздобыл судоходную карту Тихого океана, где были показаны направления и сила ветров и морских течений. Тур набросал маршрут от морского порта Кальяо в Перу до ближайшего атолла во Французской Полинезии. Расстояние составило около четырех тысяч морских миль или почти восемь тысяч километров. Эйтрем рассчитал, что с учетом существующих условий — силы течений и ветров — в начале года плот сможет плыть со скоростью около полутора узлов или 40 морских миль в сутки. Путешествие займет, таким образом, примерно сто или точнее, девяносто семь дней. Расчет основывался, однако, на том, что все пойдет по плану. Но путешественникам на всякий случай, нужно было взять с собой все необходимое по крайней мере дней на сто двадцать.

Девяносто семь дней или около того. Это была чрезвычайно важная цифра для путешествия на плоту, ибо фактор времени играет главную роль в любой экспедиции.

В один из дней пришел наконец ответ от доктора Фей-Купера Коула, руководителя антропологического института при Чикагском университете и эксперта по так называемому Малайскому архипелагу — Филиппинским островам и Индонезии. Он прочитал рукопись и нашел, что автор хорошо аргументирует возможную связь между американским континентом и Полинезией. Однако, по его мнению, Хейердал приступил к работе, уже будучи сторонником «определенных идей о происхождении полинезийцев». Коул покритиковал Тура за игнорирование сходства, которое имелось также между Полинезией и Азией, но, тем не менее, отметил, что диссертация может быть стимулом для интересной дискуссии, и пожелал Туру успеха в дальнейшей работе.

Для Тура такая условная поддержка была совершенно недостаточной, и в письме тестю и теще он со всей силой обрушивается на Коула: «Он принадлежит к тому типу ученых, которые до смерти боятся всего нового, еще не признанного авторитетами, и критикует меня, хотя не имеет никаких контраргументов и не может опровергнуть приводимые мной факты»{487}.

Тур не видел трудностей в том, чтобы защитить свою позицию. Связи полинезийцев с Азией были детально исследованы и без него, ибо все, кто занимался проблемой, без исключения, были убеждены в том, что именно Азия — родина полинезийцев. Никто из них не счел нужным изучить возможную общность полинезийцев и жителей американского континента. Тем не менее он отнесся к словам Коула серьезно и, дабы защитить себя от подобной критики в будущем, решил изложить свои соображения во вступительной части к рукописи.

Поскольку на американском научном фронте дела шли неважно, Тур решил попытать счастья в Канаде, тем более что однажды он уже получил поддержку от канадского профессора Чарльза Хилл-Тоута. Теперь он обратился к изучавшему связи между полинезийцами и северо-западными американцами доктору Мариусу Барбо, в котором когда-то видел своего конкурента. В конце сентября он приехал к Барбо в Оттаву и оставил ему свою рукопись. Барбо обещал дать ответ к 1 ноября.

К этому времени Тур надеялся также получить ответ от антрополога Рут Бенедикт из Колумбийского университета в Нью-Йорке. Когда-то она училась вместе с Маргарет Мид, и американские индейцы входили в круг ее научных интересов. Тур уже встречался с ней в Университете Джонса Хопкинса в Балтиморе, где она поделилась с ним одним любопытным наблюдением: корни полинезийцев, вероятно, следует искать в культуре с иерархическим общественным строем, где народом правил своего рода обожествленный король-священник; аналогичный общественный строй был у индейцев, живших на территориях современных Мексики и Перу{488}. Поэтому Хейердал надеялся, что Рут Бенедикт поддержит его.