Отто Коцебу - Путешествия вокруг света

26-го. Пока я был на берегу, корабль посетил комендант крепости Орота[143], капитан Таитано, который пригласил лейтенанта Шишмарева к себе. Его жилище находилось позади косы Орота в деревне Агат; желая посетить его и обозреть окрестности, я отправился туда в сопровождении Вильсона. Весь экипаж просился сегодня выйти на берег, и я согласился, позволив людям нарвать в лесу столько апельсинов, сколько смогут унести. Мы привалили к южной части гавани; узкая тропинка повела нас через густой кустарник поперек косы; вскоре увидели мы море и вышли к большой открытой бухте, в которой находятся три небольших острова. Отсюда прошли мы по пальмовой аллее в близлежащую деревню Агат; в двух милях позади нее видна круглая гора – самое высокое место на всем острове. Капитан Таитано принял нас с крайней учтивостью; живописное местоположение жилища оставило у нас приятное впечатление; мы очень весело возвращались на корабль, где застали экипаж, очень довольный как прогулкой, так и собранными апельсинами.

27 ноября после полудня я оставил с Шишмаревым корабль, чтобы посетить губернатора; у деревни Массу мы застали лошадь и одного мула; когда мы прибыли, нас приняли так же ласково, как в первый раз. Было собрано множество жителей, которые должны были показать пляску; но так как здесь более нет национальных плясок, то была представлена сцена, как мексиканский король Монтецума [Моктесума] принимал Кортеса и забавлял его пляской своих подданных.

28-го рано утром мы возвратились на корабль, поскольку я намеревался на следующий день оставить Гуагам. Дон Луи де Торрес провожал нас со всеми офицерами, а губернатор, желая дать мне некоторые депеши в Манилу, обещал приехать позже и ночевать на корабле. Мы провели веселый вечер в обществе испанских офицеров, которые все остались у нас ночевать; губернатор замешкался и прибыл 29-го утром. Корабль был обильно снабжен свежими припасами, между которыми находился даже живой бык. Мы расстались с изъявлением чувствительной благодарности, а когда губернатор вступил в свою шлюпку, то был салютован пятью выстрелами и троекратным «ура!». В 8 часов были мы уже вне гавани.

Мы нашли широту гавани 13°26'41'' с., долготу 144°50'6'' в. Склонение компаса 5°34' О.

Глава XIV. Плавание от о. Гуагама до Манилы и оттуда в Санкт-Петербург

30 ноября 1817 г. – 3 августа 1818 г.

Вступление в Китайское море. – Прибытие к о. Коррежидор близ Манилы. – Прибытие командующего «Рюриком» на Манильский рейд. – Посещение губернатора. – Прибытие в гавань Кавите на о. Люсоне. – Многотрудная починка «Рюрика». – Посещение города Манилы и его окрестностей. – Безмерное употребление табаку в тех странах. – Отплытие из Кавите и отход от о. Люсона. – Предотвращение нападения малайских пиратов. – Проход через Гаспарский пролив. – Мена с тамошними островитянами. – Проход через Зондский пролив. – Штормы у мыса Доброй Надежды. – Прибытие в Столовую бухту. – Встреча с капитаном Фрейсинетом, командующим французским корветом «Урания». – Жестокий шторм. – Отбытие из Капа. – Приближение к о. Св. Елены. – Определение долготы о. Вознесения. – Пересечение экватора. – Прибытие в Портсмут. – Отплытие из Англии и прибытие в Санкт-Петербург.

Множество морских птиц 1 декабря в широте 16°31' с., долготе 140°54' в. предвещало близость необитаемого острова. По Арросмитовой карте в этой широте находится песчаная мель, которая, как утверждают, была также замечена испанскими мореплавателями. 6-го. Широта 20°0'0'' с., долгота 127°48' в. Уже несколько дней как открылась значительная течь в корабле – вероятно, оторвался лист обшивки, а черви проточили дерево; это увеличило наше желание прибыть как можно скорее в Манилу[144]. 9-го в 10 часов утра был открыт с салинга в 27 милях к W о. Батон, один из островов Баши.

Я направил теперь свой курс так, чтобы между о. Сантанг и тремя Баллингтоновыми скалами вступить в Китайское море. Свежий ветер нам благоприятствовал, и уже в половине 4-го часа пополудни самая восточная и бо́льшая из Баллингтоновых скал лежала прямо на юг от нас в 7 милях. Хронометры показывали долготу ее 122°46'30'' в., широта найдена 19°58'5'' с. Затем я стал править южнее, чтобы обогнуть мыс Боядор; мало-помалу показывались высокие утесистые Бабуянские острова[145]; следовательно, мы уже вышли из Великого океана, по которому плавали более двух лет. Грустное чувство охватило меня при расставании с Южным морем, где мы подвергались разным страданиям, но и наслаждались многими удовольствиями; теперь я считал свое путешествие как бы оконченным. При вступлении в Китайское море встречаешь чрезвычайную перемену в атмосфере. Вместо постоянно ясного неба здесь видны тучи, носимые ветром в разных направлениях, горизонт всегда пасмурен. Течение увлекло нас сегодня на 18 миль к SO 18°.

10-го числа в полдень мы находились в широте 19°12' с. и долготе 120°17' в. Течение увлекло нас со вчерашнего дня на 26 1/4 мили к NO 3°. Мы зарифили марсели из-за сильного ветра с берега от OtN, который быстро нес нас к мысу Болинао; иногда мы усматривали сквозь туман вершины гор на о. Люсоне [Лусоне]. 11-го ветер несколько поутих, и мы нашли течение 34 1/2 мили к NО 14°. 12-го вечером усмотрели мыс Болинао и обогнули его в продолжение ночи. Мы держались все время в виду берега, а 14-го числа в полдень обогнули мыс Капонес и старались лавированием достичь Манильской бухты. Вода в корабле заметно увеличивалась[146].

15-го в полдень мы находились вблизи о. Коррежидор (Коррехидор) и видели на нем в полном действии телеграф, сообщавший в Манилу известие о нашем прибытии. С заходом солнца мы достигли южного входа в Манильскую бухту; здесь нас остановило большое двадцативесельное судно, называемое «панго». Один испанский офицер прибыл к нам на корабль, с большой учтивостью осведомился, к какой нации мы принадлежим и зачем хотим зайти в Манилу, чтобы донести об этом губернатору. У о. Коррежидор стоит несколько таких вахтенных судов. Офицер оставил нам лоцмана, который должен был вести корабль в Манилу; но он был весьма неискусен в своем ремесле, имевшаяся же у меня карта Манильской бухты была крайне ошибочна; поэтому я руководствовался сведениями, собранными мною из разных описаний путешественников. Мы пролавировали всю ночь, но при слабом ветре весьма мало подвигались вперед.

16-го слабый ветер все еще удерживал нас у о. Коррежидор. Поднявшийся ветерок подал нам надежду достичь вскоре города Манилы, который был уже в виду, но наступивший вслед за тем штиль принудил нас стать на якоре в 8 милях от города. 17-го безветрие продолжалось. В час пополудни подъехало к нам шестнадцативесельное судно. Два офицера, посланные от губернатора, приветствовали нас от его имени и уверяли, что он чрезвычайно рад увидеть русский флаг в своем порту, чего доныне еще не случалось. Эти офицеры весьма лестно говорили о России, которую называли спасительницей Европы. Я воспользовался случаем и отправился на «панго» в город, где хотел явиться к губернатору и просить его о позволении плыть в Кавите, чтобы там вычинить «Рюрик». Шамиссо, зная испанский язык, поехал со мной, и мы прибыли в 4 часа на рейд, на котором стояло на якоре восемь купеческих кораблей под американским и английским флагами.