Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 3. Развитие капитализма в России

VII. Капиталистическая работа на дому, как придаток мануфактуры

Капиталистическая работа на дому, – т. е. домашняя переработка за сдельную плату материала, полученного от предпринимателя, – встречается, как было указано в предыдущей главе, и в мелких крестьянских промыслах. Ниже мы увидим, что она встречается (и в широких размерах) также наряду с фабрикой, т. е. крупной машинной индустрией. Таким образом, капиталистическая работа на дому встречается на всех стадиях развития капитализма в промышленности, но наиболее характерна она именно для мануфактуры. И мелкие крестьянские промыслы, и крупная машинная индустрия очень легко обходятся без работы на дому. Мануфактурный же период развития капитализма, – со свойственным ему сохранением связи работника с землей, с обилием мелких заведений вокруг крупных – трудно, почти невозможно себе представить без раздачи работы по домам[469]. И русские данные, действительно, свидетельствуют, как мы видели, о том, что в промыслах, организованных по типу капиталистической мануфактуры, раздача работы на дома практикуется в особенно широких размерах. Вот почему мы считаем наиболее правильным именно в этой главе рассмотреть характерные особенности капиталистической работы на дому, хотя некоторые из приводимых ниже примеров и не могут быть приурочены специально к мануфактуре.

Укажем прежде всего на обилие посредников между капиталистом и работником при домашней работе. Крупный предприниматель не может сам раздавать материал сотням и тысячам рабочих, разбросанных иногда в разных селениях; необходимо появление посредников (в некоторых случаях даже иерархии посредников), которые берут материал оптом и раздают по мелочам. Получается настоящая sweating system, система вышибания пота, система наиболее напряженной эксплуатации: близко стоящий к работнику «мастерок» (или «светелочник» или «торговка» в кружевном промысле и пр. и пр.) умеет пользоваться даже особенными случаями нужды последнего и изыскивает такие приемы эксплуатации, которые были бы немыслимы в крупном заведении, которые абсолютно устраняют возможность какого-либо контроля и надзора[470].

Наряду с sweating system и, пожалуй, как одну из форм ее, следует поставить truck-system, расплату припасами, которая преследуется на фабриках и продолжает царить в кустарных промыслах, особенно при раздаче работы на дома. Выше, при описании отдельных промыслов, приведены были примеры этого распространенного явления.

Далее, капиталистическая работа на дому неизбежно связана с чрезвычайно антигигиенической обстановкой работы. Полная нищета работника, полная невозможность регулировать какими-либо правилами условия работы, соединение жилого и рабочего помещения, – таковы те условия, которые превращают квартиры занятых на дому рабочих в очаги санитарных безобразии и профессиональных болезней. В крупных заведениях возможна еще борьба против аналогичных явлений, домашняя же работа является в этом отношении наиболее «либеральным» видом капиталистической эксплуатации.

Непомерная длина рабочего дня – также одно из необходимых свойств домашней работы на капиталиста и мелких промыслов вообще. Выше были уже приведены некоторые примеры сравнительной длины рабочего дня на «фабриках» и у «кустарей».

Привлечение к производству женщин и детей с самого раннего возраста наблюдается почти всегда при домашней работе. Для иллюстрации приводим некоторые данные из описания женских промыслов в Московской губ. Размоткой бумаги занято 10 004 женщины; дети начинают работать с 5–6 лет (!), дневной заработок – 10 коп., годовой – 17 руб. Рабочий день в женских промыслах вообще доходит до 18 часов. В вязальном промысле начинают работать с 6 лет, дневной заработок – 10 коп.; годовой – 22 руб. Итоги женских промыслов: работниц 37 514; начинают работать с 5–6 лет (в 6 промыслах из 19, причем эти 6 промыслов дают 32 400 работниц); средний дневной заработок – 13 коп., годовой – 26 р. 20 к.[471]

Одна из наиболее вредных сторон капиталистической работы на дому состоит в том, что она ведет к понижению уровня потребностей работника. Предприниматель получает возможность выбирать себе рабочих в таких захолустьях, где жизненный уровень населения стоит особенно низко и где связь с землей позволяет работать за бесценок. Напр., хозяин деревенского чулочного заведения объясняет, что в Москве дороги квартиры, да мастериц «нужно кормить белым хлебом… А у нас работают в своей же избе, едят черный хлеб… Ну, как же Москве с нами тягаться?»[472]. В промысле раз мотки бумаги чрезвычайная дешевизна заработной платы объясняется тем, что для крестьянских жен, дочерей и т. д. это лишь подсобный заработок. «Таким образом, существующая система этого производства для лиц, живущих исключительно заработком от него, понижает заработную плату до невозможного, заставляет ее для лиц, живущих исключительно фабричным трудом, спускаться ниже minimum's потребностей, или же задерживает поднятие уровня последних. И то, и другое создает крайне ненормальные условия»[473]. «Фабрика ищет дешевого ткача, – говорит г. Харизоменов, – и такого она находит в его родной деревне, вдали от центров промышленности… Понижение заработной платы от центров промышленности к периферии – факт, не подлежащий сомнению»[474]. Предприниматели, следовательно, прекрасно умеют пользоваться теми условиями, которые искусственно задерживают население в деревнях.

Раздробленность рабочих на дому – не менее вредная сторона этой системы. Вот рельефная характеристика этой стороны дела, исходящая от самих скупщиков: «Операции тех и других» (мелких и крупных скупщиков гвоздей у тверских кузнецов) «построены на одних началах – при заборе гвоздей расплачиваться частью деньгами, частью железом и всегда иметь кузнецов для большей сговорчивости у себя на дому»[475]. В этих словах заключается нехитрая разгадка «жизненности» нашей «кустарной» промышленности!

Раздробленность рабочих на дому и обилие посредников естественно ведет к процветанию кабалы, ко всяким формам личной зависимости, сопровождающим обыкновенно «патриархальные» отношения в деревенских захолустьях. Долги рабочих хозяевам – самое распространенное явление в «кустарных» промыслах вообще, и при домашней работе в частности[476]. Работник обыкновенно не только Lohnsklave[477], но и Schuldsklave[478]. Выше были указаны некоторые примеры того положения, в которое ставит рабочего «патриархальность» деревенских отношений[479].