Дуглас Боттинг - Джеральд Даррелл. Путешествие В Эдвенчер

В Мендосу Джеральд с Дэвидом выехали в три часа ночи. Поездка про­шла спокойно. Джеральд спал до рассвета, а затем сменил уставшего Дэви­да. «Вдруг мои глаза широко распахнулись, — писал он Джеки, — …мы выехали на вершину холма, и перед нами открылась картина Анд, велико­лепная цепь гор самых причудливых очертаний, укутанных снеговыми ша­лями. Это было настолько прекрасно, что я разбудил Дэвида, чтобы он тоже полюбовачся пейзажем. Но он начал ворчать, а потом сказал мне, что мотор стучит. Это меня так огорчило, что я уселся завтракать, но Дэвид сказал, что для него мотор гораздо важнее Анд, что ему нужно заниматься мотором, а не таращиться на горы. Я был вынужден признать справедли­вость его слов.

Дорогая, я люблю тебя. Когда ты уехала, я утратил весь интерес в экс­педиции. Мне не на кого кричать, некого упрекать, не на кого сердиться, никто не знает, какой я паразит, никто не говорит мне, какой я хороший, никого нет рядом, когда мне кто-то нужен, мне некого любить. Я так хочу вернуться в Англию, надеюсь, нам удастся вернуться раньше мая. Что бы ты ни решила сделать, я всегда буду любить тебя и надеюсь, что ты тоже любишь меня. Все, чего я прошу, не принимай решения до моего возвра­щения. Не обещаю измениться, стать хорошим мальчиком и всегда делать то, чего ты от меня хочешь, потому что это была бы ложь. Ты знаешь, что это невозможно, потому что хорошо со мной знакома. Поэтому все, что я могу пообещать тебе, если ты останешься со мной, я буду таким же парази­том, как всегда, может быть, чуть лучше. Все, что я знаю, так это то, что, когда ты уехала, я понял, как сильно тебя люблю!»

Пока Джеральд был в Аргентине, Дэвид Эттенборо снимал и ловил бро­неносцев, а также других небольших животных в Гран-Чако в Парагвае. Вернувшись в Буэнос-Айрес со своими животными, он узнал, что еще один зверолов ожидает корабля для возвращения в Англию. Это был Джеральд Даррелл. Они встречались раньше, когда Эттенборо только начинал свою карьеру на Би-би-си. В Буэнос-Айресе Джеральд рассказал Дэвиду о созда­нии собственного зоопарка. Эттенборо вспоминал:

«Ему было слегка за тридцать, но выглядел он лет на десять моложе. Длинные волосы постоянно падали ему на глаза. Мы были соперниками, но тем не менее я запомнил только его открытую широкую улыбку и неве­роятное остроумие. У нас было много общего. Мы обсуждали, как кормить броненосцев, как лечить диарею у этих созданий. Даррелл порекомендовал мне добавлять немного земли в молотое мясо и концентрированное молоко. Мы оба поражались тому, что любимой пищей гривастых волков, предста­вителей семейства собачьих, является не мясо, а бананы. Вечерами мы пе­реходили с пива на дешевое южноамериканское бренди. Джерри увлечен­но говорил о своих планах. Он рассказал мне, что собирается открыть соб­ственный зоопарк. Я счел его безумцем. Как может простой человек, не миллионер, иметь собственный зоопарк? Но Джерри был непреклонен. Он уже убедился в том, что может писать бестселлеры. Он написал несколько книг, а полученные деньги направил на финансирование зоопарка своей мечты».

Джеральд рассказал Эттенборо, что его зоопарк будет отличаться от обычных зоопарков, к которым он относился весьма критично. Клетки и вольеры в них построены для удобства публики, а не животных. Большин­ство зоопарков неправильно подбирают животных, отдавая предпочтение крупным, эффектным зверям — тиграм, львам, носорогам и гиппопота­мам. Их дорого содержать, к тому же им нужны большие пространства. Мелкие животные — мармозетки, броненосцы, скорпионы, бабочки и даже муравьи — представляют для публики не меньший интерес, если их пра­вильно содержать и показывать. «Сильнее всего, — вспоминает Эттенбо­ро, — он критиковал зоопарки, в которых не пытаются разводить животных. Когда зверь погибает, зоопарк просто покупает нового… Он со­бирался изменить положение вещей».

Много лет спустя, вспоминая отъезд из Аргентины, Джеральд поразил­ся своей смелости, своей гордыне. Но как же благодарен он был своему на­ивному оптимизму, ослепившему его настолько, что он не видел тех труд­ностей, с которыми ему придется столкнуться.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ЦЕНА СТАРАНИЙ

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

ЗООПАРК РОДИЛСЯ: 1959-1960

Несчастные животные проводили уже третью зиму в садике дома Мар­гарет в Борнмуте. Поместье на Джерси стояло пустое и заброшенное, ук­рытое сенью деревьев, готовясь в самому драматичному и необычному со­бытию в своей истории.

Зимой в поместье прибыла первая партия животных, которым было суждено здесь поселиться. С помощью Кена Смита и Джерри Бриза, восем­надцатилетнего сына Маргарет, клетки погрузили на грузовики и достави­ли в порт Веймута, чтобы переправить на Джерси. В поместье Огр их раз­местили в амбарах и флигелях, пока для них не будут построены постоян­ные жилища. Джеральд был в Аргентине, но его держали в курсе событий. «В поместье Огр кипит бурная деятельность, — писали ему. — Плотники и каменщики месят цемент и сооружают клетки из всего, что находится под рукой. Клетки на ногах, как мы их называем, сооружают из необработан­ного дерева, цепочек и проволоки. Упаковочные ящики прекрасно подхо­дят для мелких животных. В ход идут все кусочки проволоки. Мы исполь­зуем все, что другие люди выбрасывают».

Кену Смиту помогали молодые, полные энтузиазма помощники из ме­стных жителей, а также те, кто приехал к нему из Пейтонского зоопарка. Среди них была его жена Труди, ставшая начальником отдела млекопи­тающих, Тимоти Карр (отдел птиц), Найджел Хэнлан (отдел рептилий), Родерик Добсон (орнитолог) стал главным плотником, Ник Блампайд ве­теринаром, Лес Галливер, Майкл Армстронг, Кей Пейдж, Джерри Бриз, Найджел Олбрайт и Аннет Белл трудились на всех участках. Летом, спустя пять недель после открытия зоопарка, туда пришел Джереми Маллинсон, за ним последовали Иоланда Вильсон, Ли Томас, Питер Гловер, Билл Тиммис, Лесли Нортон, Джон Хартли, Джон (Шел) Маллет, Бетти Бойзар, Стефан Омрод и Квентин Блоксам. Бетти Бойзар (в замужестве Ренуф), Хартли, Блоксам и Маллинсон работают в зоопарке и до сих пор, причем Маллисон впоследствии стал директором Джерсийского зоопарка.

Кен Смит пригласил Майкла Армстронга младшим помощником в от­дел птиц в январе 1959 года, когда зоопарк только задумывался. «Смит провел меня по всему поместью, — вспоминал Армстронг. — Он сказал: «Мы надеемся устроить то-то вот здесь, а то-то вот там». Но единственным, что я увидел, была клетка с двумя индийскими попугаями. День был пас­мурный, шел дождь, птицы имели очень несчастный вид. И это было все». Но под руководством Смита работа шла очень споро.