Борис Тененбаум - Великий Наполеон

Пруссия надеялась выставить 100 тысяч человек, Россия спешно формировала новые полки, которые подтягивались к западной границе. Свою помощь обещала и Швеция. Делалось все возможное для того, чтобы расколоть германскую Рейнскую Конфедерацию, где теоретически Наполеон был протектором. В Саксонии, например, на стороне союзников были симпатии и народа, и армии – но Эжен де Богарнэ успел собрать кое-какие части и установил на Эльбе некий защитный барьер. Так что король Саксонии колебался, не зная, на чью сторону ему встать.

К соглашению с союзниками в непрямой форме присоединилась и Австрия – в январе 1813-го она подписала с Россией мир. Формально Наполеону трудно было к этому придраться – в конце концов, Австрия воевала с Россией довольно условно, и после того, как французские войска – или то, что от них осталось, – ушли обратно за Неман, в австро-российской войне смысла никакого не было.

Начиная с 1809 года австрийской внешней политикой управлял бывший посол Австрии в Париже Клемент фон Меттерних. И делал он это чрезвычайно ловко – без всякой суеты, осторожно и аккуратно, он отводил государственный корабль Австрийской Империи в сторону от наполеоновской Империи. На поверхности все было гладко – родственная дружба между императором Францем и его возлюбленным зятем, Наполеоном Первым, продолжала цвести. Но, как сказал австрийский фельдмаршал князь Карл Шварценберг:

«…брак, который был заключен по политическим причинам, может быть по политическим причинам и расторгнут…»

К этому дело и шло, а покуда Австрия спешно вооружалась.

V

Совершенно такие же меры принимал и Наполеон. Досрочный призыв дал ему 137 тысяч человек – но их еще надо было обучить. В армию немедленно включили части Национальной Гвардии, включая и ту 1-ю когорту, которая так неудачно оказалась вовлеченной в заговор генерала Мале. Из всех этих «когорт» сформировали 88 линейных пехотных батальонов, достаточное количество для 22 новых полков четырехбатальонного состава. Канониры флота были использованы для формирования новых артиллерийских батарей – пушки, как правило, были слишком тяжелыми для использования на суше, но все орудия, которые можно было таскать четверкой лошадей, с кораблей сняли. Наполеон знал, что пехота у него уже не та, что была, и пытался возместить ее худшее качество увеличением количества артиллерийских стволов. Это было трудно – не хватало ни пушек, ни лошадей для упряжек.

Нехватка лошадей была вообще одной из самых трудных проблем – в России оказались погублены не только упряжные лошади, но и вся французская кавалерия. Наполеон считал, что пехотинца можно обучить за 3–4 месяца, и зима 1813 года и была использована как раз для этой цели – но кавалериста надо учить куда дольше, а уж если ему не на чем ездить…

Остро ощущалась нехватка кавалерийских командиров. В общем, восстановить свою кавалерию Наполеон так и не смог, но 3000 человек, взятых из жандармерии, все-таки составили какое-то ядро. Целью было собрать 657 тысяч человек, что оказалось неосуществимым. Но весной 1813-го у Наполеона оказалось все же побольше 400 тысяч войска, разбросанного по всем концам его бескрайней Империи, с малочисленной и плохой по качеству конницей, недостаточной артиллерией, с нехваткой офицеров и крайне измотанным высшим командным составом.

Призыв 1813 года шел, если так можно выразиться, в двух направлениях – призывники нередко дезертировали. Армейская кокарда теперь многим казалась не гордым знаком принадлежности к лучшей в мире Великой Армии, а пропуском на тот свет.

Плохо было даже с маршалами. Мюрат, на которого Наполеон возлагал надежды по реорганизации вырвавшихся из России войск… вокруг созданных запасов в Вильно, бросил все и уехал в свой Неаполь. Его сменил Эжен де Богарнэ, но и ему пришлось отступать до тех пор, пока он не смог стабилизировать фронт в Саксонии. На его голову при этом сыпались проклятия и выговоры Наполеона из Парижа – кстати, совершенно несправедливые. Ситуация была такой, что с ней вряд ли справился бы и он сам. A Эжен, его пасынок, был толковым человеком, но чудес творить не умел. Ему пришлось оставить и Варшаву, и Берлин. 27 марта 1813 года пал даже Дрезден. Данциг и Гамбург тоже были уже потеряны, когда 15 апреля Наполеон выехал из Парижа к своей армии, расположенной в Германии. Он знал, что вместо запланированной им было военной кампании между Вислой и Одером ему придется воевать у Эльбы, имея в тылу очень ненадежных германских «союзников».

25 апреля 1813 года Наполеон прибыл в Эрфурт. Между Эльбой и Майном у него было 179 тысяч человек и 372 пушки.

VI

28 апреля 1813 года в тихом городке Бунцлау умер фельдмаршал, светлейший князь Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов. С царем он не примирился даже и перед смертью: утверждалось, что царь Александр Первый, прощаясь с фельдмаршалом, по обычаю сказал ему: «Прости, Михайло Илларионович…», на что Кутузов ответил: «Я-то прощу – но простит ли Россия?» По крайней мере, так утверждалось в кругах старороссов, очень не одобрявших всю эту кампанию 1813-го, с их точки зрения России совершенно ненужную. Их точка зрения получила почти немедленное подтверждение – 1 мая 1813 года у Лютцена произошло столкновение между французской армией и войсками союзников, неожиданное для обеих сторон. Вот это последнее обстоятельство – неожиданное для обеих сторон – нуждается в комментариях.

Еще с римских времен было известно, что наилучшие результаты на поле боя достигаются тогда, когда используются комбинированные вооруженные силы. Это можно сравнить с шахматной доской. У каждой из фигур есть свое предназначение: пешки удерживают пространство, ладьи контролируют вертикали и горизонтали, слоны действуют по диагоналям, кони способны перепрыгивать через фигуры, и так далее. Но у фигур есть и свои ограничения – скажем, пешки не ходят назад, кони за один ход могут продвинуться только на три клетки, слоны ходят или по белым, или по черным диагоналям и не могут менять их цвет – ну, в общем, вы понимаете…

И истинный мастер тот, кто наилучшим образом использует всю гамму возможностей, предоставляемых ему его фигурами, и обходит те недостатки, которые у них есть.

В начале XIX века такими «фигурами» для военных служили пехота, кавалерия и артиллерия, причем все три рода войск делились еще и на «легкую» и «тяжелую» разновидности. Скажем, легкая пехота действовала в рассыпном строю в авангарде, а линейная пехота, собранная в крупные массы и построенная линиями или колоннами, наносила главный удар. Тяжелая конница, вроде кирасир, служила для использования созданной пехотой и артиллерией бреши в рядах врага, а легкая конница служила для охраны и разведки, создавая кавалерийскую «завесу» между своими и вражескими частями. У Наполеона в 1813 году легкой конницы было крайне мало, и в результате он был вынужден драться вслепую, мало что зная о расположении войск противника, так что то, что он не обнаружил присутствия войск союзников у Баутцена, совершенно понятно и объяснимо. Но вот почему они приняли расположившиеся на привал части корпуса маршала Нея за горсть отбившихся от главной армии солдат, объяснению не поддается.