Розмари Салливан - Дочь Сталина
По пути назад в Талиесин Питерс почти все время молчал. Она смотрела на него: «Неважно, что он говорит; мы не болтаем, я просто сижу рядом с ним». Он напоминал Светлане Браджеша Сингха, который тоже говорил мало. «В нем был тот же самый дух тишины, мира, внутренней чистоты». Она в панике говорила себе: «Не ввязывайся в это… Ты должна быть осторожна! Ты должна быть осторожна!» Светлана начала с нетерпением ждать дня отъезда.
Но снова настала суббота, официальный прием, и Иованна настояла, чтобы Светлана надела ее голубое шифоновое платье-тунику. Была музыка и танцы, все вокруг напоминало какой-то маскарад. Светлана чувствовала себя одной из тех экзотических птиц, которые населяли Парадайз Вэлли. Когда она сказала Ольгиванне, что собирается скоро уезжать, та настояла, чтобы Светлана осталась хотя бы до пасхи, и той показалось невежливым отказаться. Как было заведено, она сидела вместе с архитекторами и их женами и раскрашивала пасхальные яйца. Светлана недоумевала, когда же эти люди работают? Когда работает Уэсли Питерс? Он всегда готов был повозить ее по окрестностям. Она даже спрашивала себя: «Что все это значит?» Но, тем не менее, откладывала отъезд.
В такие ключевые моменты своей жизни Светлана обычно боролась со своим скептицизмом и отдавалась чувствам. Она называла это «следовать воле судьбы» или «плыть по течению реки». Ей даже не приходило в голову, что роль судьбы в данном случае сыграла Ольгиванна. Возможно, Светлана была наивна, или ей просто был очень нужен кто-то, или Ольгиванна оказалась очень хорошим манипулятором и хорошо приготовила ловушку. Камал Амин рассказывал, что Ольгиванна с самого начала «окружила Светлану невидимой и почти неощутимой защитой». И действовала она основательно. Когда Амин сказал, что его друг собирается приехать в Талиесин в то же время, что и Светлана, Ольгиванна заставила его поменять билет, чтобы двое гостей никак не попали на один рейс. «А вдруг он начнет с ней отношения», — жаловалась Ольгиванна. Когда Амин подарил Светлане букет цветов в честь ее приезда в Талиесин, на следующий же день его пересадили за дальний стол и все его контакты со Светланой были строго ограничены. «Было понятно, что Ольгиванна разработала свой план».
Ольгиванна выбрала для Светланы Уэсли Питерса. Он был высок, красив, обаятелен, имел трагическое прошлое и находился под полным контролем Ольгиванны — идеальный кандидат. Все в Талиесине следили за стремительно развивающимся романом. То, что Светлана и Питерс сексуально привлекали друг друга, было понятно с первого взгляда.
У Амина не получилось предупредить Светлану о происходящем. Он считал, что она человек, который нуждается в помощи: «Она привыкла жить в чудовищной неопределенности, противоречивости и неуверенности в завтрашнем дне». Он заметил, что она «говорит вкрадчивым голосом, привлекательная, и с ней приятно быть вместе». Но иногда Светлана замыкалась в себе, и тогда до нее невозможно было достучаться. Прочитав ее книгу, Амин знал историю Светланы — разбившее вдребезги всю ее жизнь самоубийство матери, аресты, тюремное заключение и расстрелы ближайших родственников и друзей. Амин думал, что, возможно, Уэс сделает ее счастливой, но сомневался в этом.
К концу второй недели Уэсли Питерс пригласил Светлану на обед в ресторан «Трейдер Вик» в Скоттсдэйле». На этот раз он заговорил. Он рассказывал о первой Светлане, своей любимой жене, и о трагической автомобильной катастрофе, за которую он чувствовал свою ответственность. Хотя Питерс был вдовцом уже двадцать пять лет, он рассказывал о катастрофе так, словно она произошла вчера. Он слушал, как Светлана рассказывала о своем детстве, о разбитых браках, о смерти Браджеша Сингха. Когда ресторан закрылся, они все продолжали говорить.
А потом Светлана сказала: «Вы мне очень нравитесь», и неожиданно оказалось, что они говорят о том, как остаться вместе. Как Светлана это запомнила, Уэс сказал: «О, я очень рад. Скажу об этом миссис Райт».
Четвертого апреля, всего через три недели после ее приезда в Талиесин Вест, к изумлению ее друзей в Принстоне, Светлана и Уэсли Питерс поженились. На самом деле, друзья Светланы не поняли одной вещи: Уэс покорил ее сердце тем, что сразу предложил свадьбу, а не любовные отношения. Конечно, уже три раза ее браки разваливались, но Уэсли Питерс казался «таким чистым, таким порядочным и таким грустным». Ей хотелось раствориться в его жизни.
По Талиесину ходила шутка о том, что свою следующую книгу Светлана должна назвать «Только три недели».
На свадьбу, которая проходила в маленькой гостиной в Талиесине, было приглашено множество гостей. Никого не предупредили, ради какого события они собираются, пока они не приехали в поселение. Там была миссис Ригли, обладательница огромного предприятия по производству жевательной резинки, а также Эд Мюррей, редактор местной газеты «Аризона Репаблик». Держа свадьбу в секрете и обеспечив Мюррею сенсационную новость, Ольгиванна рассчитывала на то, что он будет у нее в долгу и это сослужит ей службу в будущем.
«Моя дочь — Светлана!» — с триумфом представляла Светлану каждому из своих гостей миссис Райт. Светлана неожиданно испугалась, но она больше волновалась, что не сможет повторить образ своей тезки — «то, чего все от меня здесь так хотели». В ее голове вдруг зазвучал голос ее отца: «Ты только посмотри на себя! Да кто тебя захочет!» Но теперь уже было поздно думать и сомневаться. Светлана не хотела и думать о том, что в ее поспешном замужестве что-то может пойти не так.
Невесту на свадьбе представлял только один гость — Алан Шварц. Светлана позвонила ему в офис и сказала:
— Алан, помнишь, когда я рассказывала тебе о моем брате, ты сказал:
«Если я буду когда-нибудь тебе нужен, ты только скажи, и я приду».
— Да, так и было, — согласился я.
— Мне нужно, чтобы ты приехал сюда, в Талиесин, — сказала она. — Прямо завтра.
— Зачем? — спросил я.
— Мне просто нужно, чтобы ты приехал, — ответила она. — У тебя есть розовый галстук?
— Думаю, да.
— Тогда прихвати его с собой.
Шварц приехал в Талиесин, не имея ни малейшего понятия, зачем он так срочно понадобился. Его встретили в аэропорту с машиной и отвезли в поселение. Светлана стояла у входа рядом с высоким незнакомцем.
— Алан, это Уэс, — сказала она, а потом проводила Шварца в домик для гостей и спросила, не хотел бы он выпить джина с тоником.
— Я бы чего-нибудь выпил, — сказал он. — Потому что я и понятия не имею, зачем я здесь.
