Александр Проханов - Я русский солдат! Годы сражения

А. Проханов: — К сожалению, вы меня не услышали. Потому что я говорил о вещах, не связанных с развязками, Москва ценна для России и для всего человечества своей неповторимой московской тайной. Хорошо, я зайду, спикирую на вас с другой высоты. Под другим углом. Вы сказали о вывозимых из Москвы миллиардах. Они вывозятся, в общем-то, не из Москвы. Они вывозятся из России.

А. Навальный: — Совершенно верно.

А. Проханов: — Москва — это помпа, это страшный пылесос, с помощью которого вывозятся все ценности, добываемые в России. В Москве существуют банки, конторы, корпорации, которые транслируют любую русскую копейку, которая заработана где-нибудь в Сибири, Норильске или на нефтяных полях Тюмени, за границу. Вкладывают в другую цивилизацию. Поэтому Москва сама по себе является маткой, из которой вылез в 1991 году этот страшный чудовищный олигархический уклад. И вы придете сюда опять ремонтировать дороги, вы придете сюда бить по рукам вороватых чиновников, улучшать жизнь в Москве…

А. Навальный: — Можно я вас спрошу. Причем тут Москва?

А. Проханов: — Это Москва.

А. Навальный: — Это не Москва, это просто система власти. Можно тогда сказать, что они вылезли в свое время из Екатеринбурга в виде Ельцина, потом они вылезли из Питера в виде Путина. На самом деле города здесь ни при чём. Просто определенная группа людей захватила, узурпировала власть и устроила финансовые потоки таким образом, что национальное богатство, национальная рента работает на их обогащение. Вы же правы совершенно, когда говорите, что Москва все высасывает. Но Москва в этом смысле является транзитным пунктом. Мы же за последние 15 лет продали нефти и газа на 3 триллиона долларов, колоссальные деньги. На аналогичные деньги Брежнев построил фабрики и заводы. Обустроил всю страну. Что получили мы за последние 15 лет? Назовите мне хоть одно предприятие, которое было построено в России. Поэтому я, наверное, во вторую, в десятую, в 25-ю даже очередь могу говорить о каких-то высоких материях, но сейчас я бы хотел говорить приземлено, может быть, я просто говорю о том, что есть какие-то процессы, которые нужно наладить в Москве. Если мы в Москве сократим уровень коррупции хотя бы на 25 %, что запросто можно сделать, я точно знаю, как сделать, колоссальные богатства достанутся москвичам.

А. Проханов: — Допустим, я допускаю, что мы сократим уровень коррупции, но ведь уклад, который был создан, он перекачивает русские богатства за границу без коррупции. Он перекачивает их по закону — так устроен уклад, так устроены законы, корпорации. Вы, собираясь стать лидером Москвы, вы хотите в целом в дальнейшем (не на уровне Москвы конечно, а в дальнейшем, потому что ваша карьера может длиться и дальше) проламывать кремлевские стены, вы хотите менять этот чертов уклад. Это страшный чертов уклад, который затолкал нас в черную дыру.

А. Навальный: — Совершенно верно. Это главная задача моей политической деятельности. Я хочу, чтобы национальные богатства России работали на народ России.

Вот эту помпу, которую вы описываете так замечательно художественным образом, я ее наблюдаю совершенно предметно, когда занимаюсь расследованием коррупции во всех этих «Газпромах», «Роснефти» и так далее. Это совершенно конкретные вещи. Я бы не назвал это укладом. Это просто достаточно примитивная грубая финансовая схема. Вы же знаете, что у нас главный торговец российской нефтью, друг Владимира Путина Геннадий Тимченко, даже отказался от российского гражданства. Он гражданин Финляндии, проживающий в Швейцарии, через свою швейцарскую оффшорную контору продает большую часть российской нефти, а сейчас он еще в Москве строит метро и дороги. Это же не уклад. Это конкретные три человека, которые сказали: «Давай, ты заходишь на всю нефть, и всю нефть мы будем продавать через твою контору, ты на этом станешь миллиардером». Он и стал миллиардером. Что же здесь говорить про уклад? С этим не согласен никто. 99 % жителей России вопиют просто, они не согласны, и я строю свою политическую деятельность, в том числе для того, чтобы им помочь.

А. Проханов: — Как это делать? Резать головы, отсекать от кормушки, устраивать революцию? Речь идет об изменении, повторяю, уклада, об изменении гигантского комплекса сложившихся отношений после 1991 в России, речь идет о смене элит. Как менять элиты, через что?

А. Навальный: — Мой ответ — концентрация политической воли, которая сейчас есть у граждан России. Все осознали, что происходит. Мы должны эту политическую волю сконцентрировать и выразить, в том числе на выборах 8 числа.

А. Проханов: — Хорошо, политическая воля — прекрасно, более того, политикой без политической воли заниматься бессмысленно. Вы идете в политику, вы резко идете в политику, вы идете в политику, как стенобитная машина. Окованная стальным…

А. Навальный: — Да я как мягкий котик иду. Никакого нет железа, я говорю о совершенно нормальных, очевидных вещах. Я выступаю перед молодежью, перед бизнесменами, перед пенсионерами. Это очень простые вещи. Для чего нам нужна стенобитная машина? Чтобы убедить граждан, что нехорошо продавать нефть через оффшорную компанию? Что нефть и газ должны работать на граждан России? Все с этим согласны. Задача даже не ломать никакую стену, а задача просто собрать вот сейчас на выборах в Москве два миллиона человек, которые придут на выборы и скажут: «Все, мы больше так не хотим. Мы не хотим, чтобы любая московская дорога стоила в три раза дороже, чем в Европе. Не хотим. Прекратите».

А. Проханов: — Алексей, это наивно.

А. Навальный: — Почему?

А. Проханов: — Да потому что собрались полтора миллиона москвичей в 1991 году и сказали: «Мы не хотим так жить». И после того как они сказали: «Мы не хотим так жить», — возник Тимченко. Или где-нибудь в «Солидарности» сломали Ярузельскому хребет, и после этого возникла несчастная, обездоленная, лишенная перспектив стратегических Польша.

А. Навальный: — К сожалению, да, случилось так, что вышли в 1991 году, сказали: «Мы не хотим». Они изменили то, что хотели изменить. Но они были обмануты людьми, которые обещали им замечательную жизнь…

А. Проханов: — Попробуйте не обмануть еще раз москвичей. Объясните: если вы идете во власть, вы же идете не для того, чтобы просто победить? Вы идете во власть, по всей видимости, с каким-то большим проектом?