Анатолий Сульянов - Берия. Арестовать в Кремле

— Доверие, товарищ министр, оправдаю!..

Выйдя в приемную, Зуб увидел Москаленко, Батицкого, Баксова, Юферова, о чем-то оживленно беседующих. Он поздоровался и присел на стул. Тут же в кабинет министра пригласили генерал-полковника Москаленко.

— Входите, Кирилл Семенович, — услышал Зуб голос министра, и дверь закрыли.

— Я познакомился с вашими товарищами. Не успел поговорить с вашим адъютантом. Выбор ваш одобряю. А теперь, — Булганин пригласил Москаленко к столу с картой Москвы и схемой Кремля. — Вот это здание. Вы въедете через Боровицкие ворота, повернете вот сюда, — мой водитель знает, куда подъехать. Я встречу вас у подъезда в 11.50.

В кабинет, решительно открыв дверь, вошел Жуков и поздоровался с Москаленко — с Булганиным они виделись рано утром.

— Что за офицеры в приемной? — спросил Жуков у Москаленко.

— Полковник Зуб — начальник политуправления и подполковник Юферов — мой адъютант.

— Я, Георгий Константинович, уже побеседовал с ними. Люди надежные, испытаны боем, — Булганин снял очки. — Фронтовики.

— Я, товарищ министр, — Жуков подчеркнуто вытянулся, — хотел уточнить порядок доставки группы в Кремль.

— На моей машине, а ее не останавливают, на совещание поедут товарищи Москаленко, Батицкий, Зуб и адъютант Москаленко Юферов. С вами едет генерал Баксов. У входа в здание я вас встречу. Вы, Георгий Константинович, чем-то взволнованы?

— Позвонили из гаража — моя машина неисправна.

— Этого еще не хватало! Я вызову на всякий случай еще одну машину, и вы поедете на ней.

— Спасибо, товарищ министр. Это запасной вариант. Мою машину обещали отремонтировать… Я принял меры!

Жуков в ту ночь оставался в рабочем кабинете и, когда утром узнал, что машина неисправна, позвонил начальнику гаража, выдал по-фронтовому. Это же надо такому случиться — в такой день и отказ двигателя.

— Я могу идти, товарищ министр? — Москаленко понял, что лучше всего ему выйти в приемную, мало ли какие разговоры могут быть у министра с первым заместителем.

— Да, да, пожалуйста.

Как только Москаленко вышел, Жуков спросил:

— Готовность моей группы? Я должен знать точно.

— Где-то около часа дня.

— А от чего это зависит?

— Не торопись, Георгий Константинович. Все узнаешь в свое время.

Зазвонил телефон «кремлевки». Булганин снял трубку, послушал и протянул ее Жукову.

— Тебя Хрущев ищет.

Разговор был нескорый. Жуков согласно кивал головой, изредка повторял: «Понял. Все ясно».

Адъютант министра посадил в зашторенную машину Булганина, как и было приказано, Москаленко, Батицкого, Зуба и Юферова; сам сел на место министра; сзади, на машине первого замминистра, ехали Жуков и Баксов. Все напряженно смотрели вперед, стараясь предугадать направление движения, и когда машина, проскочив по Моховой, повернула направо, стало ясно: ехали в Кремль! Волнение резко усилилось — въезжали в святая святых, где беспрепятственно господствовали силы госбезопасности, а с ними каждый предпочитал не связываться, помня, как тысячи командиров и политработников пали под дулами НКВД. Никто не проронил ни слова, думали лишь о неясном будущем: что их ждало здесь, на брусчатке таинственного для них Кремля? Охрана стояла попарно у каждой двери, площади Кремля были пустынны. Они, кроме Жукова, впервые видели Кремль изнутри, от Боровицких до Спасских ворот, и потому сидели притихшие, затаив дыхание. Машина сделала резкий поворот и остановилась у подъезда, возле которого стоял Булганин. Москаленко, а за ним все остальные вышли из машин и направились к двери.

— Это со мной на совещание, — Булганин произнес жестко и четко, чеканя каждое слово, на мгновение задержавшись у стоящих перед входом офицеров госбезопасности. Шестерка, возглавляемая Булганиным, поднялась по лестнице, прошла мимо дверей и вошла в большую комнату. Министр, не скрывая волнения, усадил всех на стулья и перед уходом сказал: — Здесь ждите.

Жуков вспомнил, как в годы войны он много раз для доклада входил вот в ту знакомую дверь — кабинет И. В. Сталина, ту дверь, в которой скрылся Булганин.

Сталин… Сколько мет в жизни Жукова оставил этот малоразговорчивый, небольшого роста человек, легко входящий в гнев, гроза для каждого, кто соприкасался с ним, умевший навязать волю всем, кто оказывался рядом, не терпевший возражений, незнаек, торопыг, необоснованных предложений, любивший тщательно скрываемую лесть, подхалимаж. Здесь, в этом кабинете, Сталин в огненном июле сорок первого года снял его с должности начальника Генштаба, здесь утверждался план разгрома врага под Сталинградом и Курском, в Белоруссии и под Берлином. Сколько раз доводилось выслушивать его некомпетентные суждения в сорок первом — сорок втором годах, спорить, доказывать…

«Товарищ Жюков» — так произносил Сталин его фамилию. Отсюда, из кабинета, в первой половине октября сорок первого Сталин позвонил только что назначенному командующим Западным фронтом Жукову и спросил:

— Товарищ Жюков! Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю это с болью в душе. Говорите честно, как коммунист.

— Удержим, товарищ Сталин.

Интересно, стоит ли тот телефон вч-связи? Сколько переговорено по нему за долгие годы войны…

Жуков поднялся и принялся ходить вдоль ряда стульев у стены, на которых сидели притихшие, с встревоженными глазами люди, обеспокоенно смотревшие на ту самую дверь. Неспроста им приказано прибыть с оружием, видимо, кого-то арестовывать, а может, и не одного. Жди всякого, вон сколько охраны на улице, внутри зданий. «Могут, — спрашивал себя Жуков, — ворваться сюда офицеры МВД?» Могут, и рта не успеешь открыть, как будешь надвое рассечен автоматной очередью…

Медленно тянулось время; казалось, секундная стрелка потяжелела и едва двигалась по циферблату. Жуков приоткрыл дверь: мягко ступая по ковровой дорожке, неслышно прошел офицер охраны. За ним второй, третий. Что это? Куда они идут? Он проследил взглядом за их лицами, походкой, прикрыл дверь. И вновь тишина, нарушаемая лишь доносившимися от Спасской башни ударами кремлевских курантов.

Из кабинета вышли Булганин и Хрущев, остановились перед поднявшимися генералами и офицерами; их лица тоже были полны напряжения и ожидания.

— Пришло время сказать вам причину вызова вас сюда, — Булганин обвел взглядом всех, вытянувшихся перед ним участников опасной акции.

— Вам поручается ответственнейшее задание, — вмешался Хрущев, — арестовать подлеца Берия!

— Все готовы? Оружие проверено? — спросил Булганин.

— Все готово. Задание, товарищ министр, будет выполнено! — четко доложил генерал-полковник Москаленко.