Евгений Фрейберг - Корабли атакуют с полей

— Дяденька! — отчаянно крикнул Родион. — Не могу сдержать! Попробуй, как тянет!

— Вот я попробую плёткой. А ну давай сюды, живо!

Но едва пальцы солдата коснулись нитки, Родион незаметно скинул с мотка два витка, и надрезанная им ранее нитка оборвалась...

— Ну вот! — захныкал мальчик. — Упустил! Я знал, что так случится, что теперь делать буду? Ленточка Лёлькина улетела, попадёт мне за неё! Дяденька, можно мне туда сбегать? Змей далеко не улетит — упадёт!

— Нельзя туда ходить, не знаешь, что ли? Вон спрашивай у начальника. Солдат кивнул головой на вышедшего из дома пожилого офицера. — Спроси, может, пустит!

— Господин полковник! — крикнул он. — У пацана улетел змей! Он просится за ним сбегать. Пустить его или нет?

— Змей? — переспросил офицер. — А может быть, уж? — И он захохотал, довольный своей остротой. — А ну пойди сюда! — крикнул он Родиону.

Мальчик подошёл и с удивлением смотрел на маленького толстяка, с широким круглым лицом и маленькими свиными глазками. «Ну баба и баба, совсем как тётка Агафья! — подумал он. — Неужто не пустит?»

— Вон, вон, книзу пошёл! Упал, однако! — закричал солдат. — Вон за тем огородом!

— Позвольте мне, господин генерал, за ним сбегать, — попросил мальчик, жалобно смотря на полковника. — Я мигом слетаю! Змей-то Митькин, а ленточка Лёлькина, попадёт мне!

— Ладно! — сказал толстяк. — Но чтобы одна нога здесь, другая там! Понятно? Живо!

Родион помчался, но, немного пробежав по главной улице, свернул на боковую, которая шла к реке. Где-то там упал змей. Но мальчика интересовали пушки, а не змей. Он знал, что они должны быть совсем недалеко, и потому побежал тропинкой, которая была проложена над рекой. Он внимательно рассматривал все овраги и лощины, но пушек нигде не было видно. «Где же они, окаянные?! — размышлял мальчик. — Куда их запрятали беляки?»

Он перешёл через глубокий овраг и увидел, что дальше расстилается поле. «Здесь они никак не могут быть, — решил он. — Но где же они? Пройду ещё маленько и вернусь, ничего не сделаешь!» Но вдруг впереди он увидел, как, словно из-под земли, поднимались вершинки деревьев. «Что такое, как же они растут?» — удивился мальчик. Он быстро прошёл вперёд и неожиданно оказался на краю обрыва, который круто спускался в узкую глубокую лощину. В том месте, где она расширялась, стояли палатки. А ближе к реке, у самой воды, виднелись пушки! Они высоко задрали к небу свои стволы и были похожи на странных огромных жуков. Около пушек ходили часовые. «Вот они!» — восхищённо прошептал Родион. Он широко раскрыл глаза, словно боялся, что пушки смогут исчезнуть так же чудесно, как и появились. «Восемь штук! Хитрые беляки, как их поставили, под самую гору! Конечно, их никак не увидишь!»

На самом берегу реки, недалеко от пушек, возвышалась большая одинокая берёза. «Во, примета! — обрадовался мальчик. — Какая высоченная, её издалеча видно! Теперь домой!»

Он поспешно пустился в обратный путь. Ему хотелось бежать что было мочи, чтобы рассказать скорее о пушках, но нельзя было привлекать внимание белых. Он тихо пошёл по тропинке, будто гуляя, срывая по дороге цветы и останавливался, наблюдая за жаворонками, точно застывшими в воздухе. Песни птиц звучали как-то особенно звонко, словно и они радовались успеху мальчика. Но на душе у Родиона было неспокойно. «Если беляки заметили, что я видел их пушки, будет плохо», — думал он.

Но вот показалась застава. Двое солдат сидели на завалинке дома, по дороге с винтовкой на изготовку ходил незнакомый чубатый казак. Сердце Родиона тревожно забилось. «Не вернуться ли обратно и подождать, когда стемнеет? — мелькнула мысль. — Во рожа какая страшная! Такой не пропустит!» Но было уже поздно: его заметили.

— Эй! — крикнул чубатый. — Ходи сюда, живо! Чего здесь делаешь, шпионишь?

— Что ты, дяденька, я за змеем бегал, мне разрешили!

— Я покажу тебе змея, шпион поганый! Семёнов, взять его!

Подошёл солдат.

— Это не шпион, Василий Никандрыч, — сказал он. — Господин полковник приказал его пропустить. У него, вишь, змей улетел.

— Какой к чёрту змей! Чего городишь? Меня, брат, не обманешь, шпион это!

— Дяденька, какой же я шпион? — испуганно заговорил мальчик. — Лента Лёлькина улетела, без неё мне никак нельзя вертаться, запорет тятька. Пустите меня, дяденька!

— Вот господин полковник идёт, — заметил солдат. — Он скажет, что с ним делать.

Родька бросился было навстречу идущему, но его остановил сердитый окрик казака:

— Стой! А то зараз пулю получишь в мягкое место!

Офицер подошёл и, мельком взглянув на мальчика, спросил:

— Ну чего у вас тут? Шпиона поймали? Ай да молодцы! Хвалю! Вот что, парень! — обратился он к Родьке. — Бери ноги в охапку и катись отсюда полным ходом, чтобы и духу твоего здесь не было! Понятно?

— Понятно, господин генерал! — живо отозвался мальчик и что было духу помчался по улице.

Чубатый казак неторопливо вскинул винтовку и прицелился...

— Брось баловаться! — сказал полковник, рукой отводя дуло винтовки. Чего он тебе сделал, что ты его застрелить хочешь? Будто это заяц, а не человек! Побереги лучше патроны, пригодятся.

А Родион бежал и ждал выстрела. Он слышал, что беляки часто так делают — отпустят пленного, а потом стреляют. Но выстрела не последовало, и мальчик юркнул в первую боковую улочку. Навстречу ему выскочил Митька.

— Ну как, нашёл? — взволнованно спросил он. — А ленточку не украли?

— Потом, потом, Митька! — На бегу крикнул Родион. — Потом расскажу!

Он побежал к мастерским, где работал дядя Петя. У проходных ворот стоял часовой.

— Куда прёшь? — грубо закричал он, скидывая с плеча винтовку. — Пошёл отсюда, пока цел! Нечего здесь шататься!

— Господин солдат, дядю мне надо, он здесь работает.

— Потом придёшь, когда гудок будет. Проваливай!

— А тебе кого надо, парень? — спросил проходивший мимо рабочий. Может, я знаю?

— Мастера мне, дядей Петей звать, позови, пожалуйста!

Рабочий ушёл, и в дверях скоро появился дядя Петя. Он сердито посмотрел на мальчика.

— Ну, чего надо? Ежели насчёт самоката, так зря пришёл, времени нет с ним возиться. А матке скажи, что молока больше не буду у неё брать. Чистая вода, а не молоко! Так и скажи.

Удивлённый мальчик не успел рта раскрыть, как дядя Петя резко повернулся, и дверь за ним захлопнулась. Родион постоял немного, ничего не понимая, и потом медленно направился к дому.

«Что такое с ним? — размышлял мальчик. — Разговаривать не стал, про какой-то самокат поминал, мамку ругал, будто забыл, что её убили. Может, он решил, что я ничего путного не узнал и только зря его беспокою?! Вот беда какая! — досадовал Родион. — Так всё удачно получилось, а он и слушать не захотел!»