Мирон Хергиани - Тигр скал. Мирон Хергиани
Неужто начинающих испытывают на этих вот скалах? Это ж картофельное поле, а не скалы! Разве сравнятся они с кручами Дала-Кора? Или с отвесными утесами Легвмери и Кахури? Что это за альпинистские тропы, они больше похожи на окрестности Лагами, где ребята ставят по весне ловушки для дроздов!..
Он беспокойно озирался, переминаясь с ноги на ногу, ну чисто жеребец, готовый к скачкам на празднестве Улиши! Не стоялось ему, нет, он уже наметил взглядом тропу, по которой быстрее ветра взбежит на вершину, наикратчайшую тропу!
Руководители лагеря с одобрительной улыбкой наблюдали за поведением юноши. Они тоже заинтересовались — а ну, как подготовлен юный отпрыск рода Хергиани? Еще один из них, влюбленный в вершины...
Максиме улыбнулся в усы:
— Ну-ка, ты, размазня, давай беги. Беги да гляди не сверни себе шею...
Михаил легко, свободным пружинистым бегом пересек площадку у подножия скал. Он успел заметить, что старший тренер засек на ручных часах время. Это еще более его раззадорило. Он бежал, не обходя отвесных склонов: сокращал путь, стремясь выиграть во времени. Ему казалось, что чем короче и круче изберет он путь, тем лучшее впечатление произведет на тренеров. Сейчас ему пригодились все те приемы и правила восхождения, которым обучали его Бекну и Бесарион, чтобы быстрее и как можно ловчее одолеть высоту. Вот уже остался один пробег — один небольшой склон. Почему-то этот последний отрезок показался ему легко преодолимым. Успокоенный, он с уверенностью поднимался, однако склон оказался обманчивым и неожиданно стал осыпаться под ногами. Михаил топтался на месте, но вверх идти не смог. Оползла вершина, с грохотом сыпались земля и скальные обломки. Михаил, обескураженный и растерянный, едва успел отскочить в сторону.
Между ним и старшими, наблюдавшими за этим пробным восхождением, повисла туча пыли. Михаил никого не мог видеть и не слышал голосов. Но ему казалось, что они там, поглядывая на часы, смеются, ну прямо покатываются со смеху... И вспомнилась ему история жеребенка, который бежал впереди матери.
В ЖИЗНИ СЛУЧАЮТСЯ ЧУДЕСА
— Многое что вспоминается мне из детства... В Англии, когда я повис на одной руке на утесе, подобно Веткилу, мне вдруг привиделся огромный камень — саджилдао, лежавший во дворе храма. Мы, ребята, собирались там чуть не каждый день. Прибегали с утра раннего, окружали камень и поочередно вступали с ним и единоборство: вцепившись пальцами, пытались поднять — кто выше. Поднимали сперва правой рукой, потом левой, часто выигрывал левша, и победителю страшно завидовали.
Во дворе храма постоянно стоял гомон, звенели ребячьи голоса. Те, кто еще не дорос до того, чтобы поднимать саджилдао, соревновались неподалеку в метании камней, совсем маленькие играли в рик-тапела, чиликаджохи и другие игры. Для всех хватало здесь развлечений — старшие рассаживались на длинных скамьях, установленных вдоль стены Пилиани, в лапаро, и степенно, неторопливо беседовали о житье-бытье, о том о сем, о заботах деревни. Каждый из собеседников обязан был говорить правду, и только правду, и притом свои личные интересы подчинять интересам всей общины.
Деревенские девчонки в свободное от занятий и домашней работы время играли в «классы». Как бесенята, прыгали и скакали они по квадратам и кругам, начерченным прутиком на земле.
Почему-то именно те далекие, давным-давно минувшие дни выплыли из глубин памяти в минуты тяжелейшего испытания. Мне показалось, что и сейчас я нагнулся к камню-саджилдао, присел, впился пальцами в серую глыбу и изо всех сил тяну, тяну его кверху...
...Это произошло в 1960 году. По приглашению Английской федерации альпинизма в Великобританию прибыли шестеро выдающихся советских альпинистов. Хозяева предложили гостям для демонстрации их мастерства неприступную, еще не покоренную стену. Старейший член советской делегации, известный альпинист Иосэб (Иосиф) Кахиани устремил взгляд на самого молодого — Михаила Хергиани. И остальные посмотрели на него. Михаил понял — принял безмолвное предложение.
...Поначалу он шел хорошо. Но трасса постепенно усложнялась. Покатый склон переходил в отрицательный. А одолеть отрицательную стену без веревки, да еще в одиночку, почти невозможно. Что делать? Возвращаться назад? Снизу за ним наблюдают тысячи глаз, что скажут эти чужие люди? Что скажут они не только о Михаиле Хергиани, но и обо всех советских высотниках? А что скажет он сам, вернувшись домой, товарищам, коллегам, что скажет народу?
В те мгновения и привиделся ему серый огромный камень, диковинной формой похожий на узкогорлый кувшин. Серый... цвета пепла, цвета золы. Он странно парил в воздухе, потом тяжело опустился на землю... во дворе церкви Спасителя,— и тут только сообразил Михаил, что это видение, забытый образ... камень детства...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
— ...Мне показалось, что он меньше размером, словно обтаял, но тяжелее. Я поднимал его, напрягая все силы, тащил кверху. Разница между переживаемым в детстве и происходившим теперь была лишь в том, что теперь я сам висел на этом роковом камне. Будто кто-то намертво вложил его в эту отвесную стену, а я, вцепившись в гладкую поверхность, тянул изо всех сил, тащил кверху — не камень, нет, — свое тело...
Мной владело такое чувство, точно я больше не принадлежу себе. Снова подумал я о стоявших внизу товарищах. Картины родной земли замелькали передо мной. Нет, осрамиться было никак нельзя!
«Чему быть, того не миновать», — подумал я и еще раз ощупал гладкую поверхность. И вдруг нащупал трещину! Я зацепился за нее средним пальцем и продвинулся на шаг вперед... И снова поиск, снова шарю рукой по скале!.. Внезапно, сам не знаю как, охваченный безумным порывом, — как тогда, в детстве, поднимая саджилдао, — я очутился на вершине скалы. С той поры я твердо верю, глубоко верю, что в жизни и в самом деле бывают чудеса.
Я не знаю, что произошло, какой бес повел меня по этой дикой крутизне, но вот что я вынес из всего этого: между борьбой со скалами и единоборством с камнем саджилдао существовала какая-то незримая подспудная связь. И еще, что совершенно очевидно и не требует доказательств: и там и тут вся тяжесть в Основном приходится на пальцы рук.
Когда меня спрашивают порой, как я удерживаюсь на весу, уцепившись за опору одним пальцем, перед внутренним взором моим сразу же возникает камень саджилдао, вспоминаются герои сказок Белого старца — Беткил, Чорла и еще — зимний праздник Джгвиби...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
