Юлия Андреева - Анна Павлова. Жизнь в танце

Анна Павлова в образе Флоры для постановки балета «Пробуждение Флоры». 1900 г.

Потом спектакль много раз повторялся с участием Павловой. Либретто «Баядерки» написал Сергей Николаевич Худеков[46], музыку Людвиг Минкус[47], поставил балет Мариус Иванович Петипа. Премьера спектакля состоялась в далеком 1877 году, с тех пор он считался «жемчужиной» гения Петипа и неудивительно, что Мариус Иванович пригласил на главную роль свою любимую ученицу.

Двадцать восьмого апреля 1902 года Павлова в первый раз вышла на сцену в образе Никии и сразу же покорила своей игрой публику.

Вообще «Баядерка» необыкновенно красочный спектакль. Далекая и прекрасная Индия с брахманами, браминами, факирами, танцовщицами баядерками… Тем не менее завораживает не только восточный колорит. В центре повествования – любовь танцовщицы Никии и воина Солора, которых ждут испытания. В Никию влюблен Великий брамин, в Солора – дочь раджи, красавица Гамзатти. Она готова подарить Никии все свое золото, если та откажется от любимого. Никия отвергает грязную сделку, и Гамзатти обещает погубить соперницу. Она требует, чтобы ее отец раджа выдал ее за Солора, назначается день свадьбы. На этой свадьбе Никия получает корзину цветов от Гамзатти. Выползшая из корзины змея жалит баядерку. Спасти девушку теперь может только влюбленный в нее брамин, но та отказывается от его помощи. Умирая, Никия напоминает Солору, что тот поклялся любить ее вечно.

В этой роли Павлова могла показать себя как трагическая актриса, и ей это удалось. После успеха в «Баядерке» ее статус в театре возрос, а ежегодный оклад поднялся. Теперь она могла порадовать маму жалованием в 1800 рублей в год.

Балет «Баядерка» в постановке Мариуса Петипа и Людвига Минкуса. Анна Павлова в роли Никии

После «Баядерки» Павлова работала над главной и судьбоносной для себя ролью в возобновленном Петипа балете «Жизель». Вместе с Мариусом Ивановичем над постановкой «Жизели» трудился помощник балетмейстера Александр Викторович Ширяев[48]. «Работа над этим балетом представляла для меня двойное удовольствие, – писал Ширяев в книге «Петербургский балет». – Прежде всего, я очень любил «Жизель» как прекрасный и непревзойденный образец романтического балета. Все нравилось мне в нем: поэтичный сюжет, построенный на старой немецкой легенде о виллисах, мелодичная музыка Адана[49] и превосходные по композиции танцы. Но, помимо всего этого, главную роль должна была исполнять А. П. Павлова, чудесное хореографическое дарование которой тогда только еще распускалось. «Жизель» был первым ответственным балетом Павловой».

Анна Павлова в балете «Жизель»

Когда-то в роли Жизели прославилась легендарная Тальони, с которой все больше сравнивали Павлову. Невозможно было найти балет, в котором Анна блеснула бы так, как она это сделала в «Жизели». Не случайно на «Русских сезонах» в Париже французы назовут Павлову «Русской Жизелью». «Старые любители балета, видевшие предыдущих исполнительниц Жизели, оказались единодушны в оценке павловской героини: Жизель Павловой удивительно естественна и очень проникновенна, – пишет в своей книге «Анна Павлова» Валерия Носова. – Павлова сумела здесь «переиграть» себя, она была психологичнее, чем в других балетах. Ее Жизель выглядела на редкость многосторонней, бездонной по силе переживаемых чувств. И вместе с тем очень современной. Павловской Жизели было свойственно смятенное мироощущение начала века. Она искала гармонии и не находила ее. Не случайно современникам Павловой приходило на ум сравнение балерины с Верой Федоровной Комиссаржевской[50]».

Благодаря техническому устройству сцены во время спектакля Павлова могла вдруг взлететь на ветви деревьев или броситься вниз, летя над сценой. Многие балерины отказывались от подобных трюков, но Анна не ведала страха: «Еле касаясь земли, она подымалась ввысь и парила над сценой как некое призрачное, невесомое создание. Мгновениями казалось, что видишь сон, что действие целиком проходит как бы в воздухе», – писала о Павловой ее подруга Наталья Владимировна Труханова[51]. «Павлова не была «артисткой», а «явлением», – продолжает она рассказывать об Анне. – В «Жизели» это чувствовалось особенно ясно. Поворот ее поистине лебединой шеи, опущенная голова, натуральное как бы «заикание» в движении – несколько штрихов, и Жизель – маленькое создание, не приспособленное к жизни, – жила на сцене реальной жизнью. У Павловой был непосредственный искренний темперамент, который поднимал ее над «артистичностью» и возносил до гениальности».

Посмотрев спектакль с участием Анны, театральный критик А.А. Плещеев[52] писал в мае 1903 года: «Обманутая в своих ожиданиях, с разбитым сердцем умирала Жизель – Павлова… Сотканная из «любви», Жизель – Павлова не умерла, а «растаяла».

Наталья Владимировна Труханова (1885–1956) – в начале ХХ века была очень известной балериной. Некоторое время Труханова работала в труппе Анны Павловой, с которой ее связывали дружеские отношения

Начало карьеры

Можно было Павлову разбирать технически, залюбоваться ее руками, чудесными изгибами ее кисти, изумительно выгнутым подъемом ноги, хрупкостью плеч. Очаровывала ее строгая в своей божественности красота, вводила в восторг ее игра, где мудрость сочеталась с легкостью, артистизм с непосредственностью, где все озаряла, обволакивала нежность и трогательный лиризм… Можно было рассуждать и взвешивать, оценивать и определять – не удавалось и не удастся одного: разгадать тайну игры Павловой. Эта тайна скользила, не поддаваясь ни описанию, ни самому красивому неистовству слов, ни их математической точности. Веяние Святого Духа, воплощенного в неземных формах высочайшего искусства, носилось над залом, нежно пронизывало душу, надолго, навсегда оставалось в памяти потрясение благородного сердца. Но формулы не было, и ни один из зрителей, ни один из критиков до сих пор так и не сумел запечатлеть явленного им чуда, проплывшего перед их глазами таинства сладчайшего из сновидений искусства…

Теперь Павлова с матерью поселились в доме на Коломенской улице в небольшой квартирке с горничной. Денег в обрез, корифейки получают полторы тысячи в год, а ведь кроме средств на наем жилья, оплату услуг горничной нужно что-то есть и платить за извозчика (до театра на пролетке минут сорок). Кроме того, ей еще нужно самой покупать себе гримировальные принадлежности, трико, туники, атласные туфельки. Приходится экономить, но Анна чувствует себя вполне счастливой, и, казалось бы, даже не замечает колких взглядов. Собственно сплетники интересуются только одним – чья это любовница попала в театр? И отчего бы тому, у кого хватило власти или денег продвинуть вчерашнюю выпускницу в корифейки, не купить ей новые туфельки и более дорогой грим? К слову, все эти шушуканья за спиной юной танцовщицы никак не были связаны с профессиональными качествами девушки, просто в Мариинке так было принято – если есть танцовщица, у нее должен быть и богатый покровитель. Нет, значит появится.