Ричард Овери - Сталин и Гитлер

Если Сталин и не был тупым, то он не был и интеллектуалом, «умничание», по его мнению, было равнозначно чуть ли не преступлению. Характер его личности в 1920-х годах казался, особенно на фоне Ленина и Троцкого, явно плебейским. Он был груб; часто сквернословил, даже жене Ленина, что дало повод для возникновения приложения к «завещанию» последнего. Привычка к употреблению ругательств изолировала низшие классы коммунистического движения от образованной и благородной большевистской интеллигенции, ставшей редким явлением в среде новой правящей элиты, которой Сталин окружил себя в 1930-х годах. Неспособный выдерживать хороший тон, лишенный социального лоска (на обеде в честь союзников в 1943 году он был вынужден смущенно спросить, как надо пользоваться многочисленными приборами, окружавшими его тарелку), обладая небольшими размерами тела, Сталин уходил в сторону, вместо того чтобы ответить грубостью, пусть даже в автократической манере28. Непритязательный перед теми, кого он хотел ввести в заблуждение, он позволял себе быть вспыльчивым, вульгарным, отчужденным или властным по отношению к подчиненным и безжалостно жестоким к тем, кого он считал своими личными врагами. Очевидно, в силу своей природы Сталин был мстительным и чувствовал себя незащищенным; а культура вендетты, возможно, была им позаимствована из его родной Грузии; Сталин, по воспоминаниям Каменева, во время сибирской ссылки читал и перечитывал Макиавелли; однако о взглядах Сталина на политические взаимоотношения практически ничего доподлинно не известно29. Между тем, как политик, он довел искусство манипулирования людьми и использования их для своих целей до совершенства.

Существует ходячий анекдот, возможно приукрашенный, так как его автором был Троцкий, что однажды после обеда в 1924 году Сталин, Каменев и руководитель службы безопасности Феликс Дзержинский поспорили друг с другом о том, что каждому из них больше всего нравится. Сталин выбрал следующее: «Самое большое удовольствие в жизни – это наметить жертву, тщательно подготовить атаку, нанести мощный удар, а затем лечь в постель и мирно уснуть»30. Так это или нет, но эта история раскрывает центральный элемент политического комплекса Сталина. Его взгляды на других людей характеризовались абсолютным цинизмом и оппортунизмом: полезным ему людям он всячески потворствовал, поскольку нуждался в них, и только если они не стояли на его пути или если у него были возможности их перехитрить. Его методы слежки за людьми напоминали повадки хищника, хорошо знающего свою жертву. Скрытный и нетерпимый, Сталин, однако, умел входить в доверие даже к тем, кого он пытался свалить. «Следите за Сталиным внимательно, – говорят, повторял Ленин. – Он всегда готов предать вас»31. У Сталина было мало близких друзей, хотя он и мог, когда того хотел, быть общительным, веселым и дружелюбным. На протяжении всей своей карьеры он был сильно обременен недоверием к другим людям, которое позже стало граничить с патологией. И, как следствие, его инстинкты отличались капризностью и мстительностью, даже если его публичный облик, распропагандированный на плакатах и портретах 1930-х годов, являл, по словам одного из многих иностранных визитеров, очарованных Сталиным, «образ приятного, уважаемого стареющего человека»32.

Несомненно, Сталин был продуктом двадцати лет подпольной политической жизни, в условиях которой не было места доверию, где повсюду скрывались полицейские шпионы и провокаторы. Секретность и необходимость полагаться только на себя стали второй натурой, а опасность предательства – суровой правдой жизни. Он впитал в себя этику подпольного мира и, отшлифовав ее в горниле гражданской войны, перенес в практику высокой политики. В 1930-х и 1940-х годах, будучи диктатором всего Советского Союза, он вел себя так, как будто внедрение, маскировка, предательство и резкие, ведущие к расколу партии аргументы по идеологическим и тактическим вопросам, являющиеся реалиями подпольной жизни, все еще живы и действуют в условиях зрелого однопартийного государства. И все же Сталин позднего периода был более эффективной и уравновешенной личностью по сравнению с озлобленным юношей, скрывавшимся в подполье. Он сполна воспользовался недостатками своей личности. Его угрюмость перешла в невозмутимость, его неуклюжая робость стала непритворной скромностью, его ходульная высокопарная манера речи трансформировалась в замедленное, хорошо продуманное, насмешливое представление, которое могло длиться по три-четыре часа. По выражению его лица было невозможно понять его истинные мысли, затаившиеся в его голове. И только желтовато-коричневые глаза, привычно мечущиеся из стороны в сторону, как будто в поиске уязвимых мест у его собеседника, выдавали гостю беспокойство, прячущееся за его внешним спокойствием33.

Наряду с эволюцией его личности менялась и манера работать. Он никогда не был тем мягкосердечным служащим, который возникал из распространяемых о нем мифов, эдаким бюрократом, обернувшимся диктатором. Николай Бухарин, редактор «Правды» в 1920-х годах и главная жертва последующих сталинских репрессий, отмечал «лень» как основную черту Сталина, что никак не согласуется с имиджем неутомимого служащего, освободившего своих соперников от тягот административной работы34. Сталин действительно был неутомим, но его работой была политика. Он пренебрегал обязанностями народного комиссара до такой степени, что Ленин был вынужден вынести ему публичное порицание за невыполнение им задачи превращения Рабкрина в эффективное учреждение. Сталину не нравилась бюрократическая работа, и в 1924 году он оставил оба комиссариата. Рутинная работа секретариата была возложена на огромную команду служащих и помощников, набранных Сталиным после 1922 года. Сталин был активистом и революционером и оставался таковым так долго, как это только было возможно. Его персональная обыденность в 1930-х годах часто контрастировала с рутиной Гитлера, но здесь были и сходства. Он вставал поздно и ложился поздно; заседания назначались почти каждый день, ежедневно проходила и работа с корреспонденцией, но он мог и отсутствовать, уехав на дачу, а в 1930-х годах стал брать длинные отпуска. Вечерами он иногда бывал занят ужином, за которым мог последовать фильм в кремлевском кинотеатре, после чего иногда начинались дискуссии, которые временами затягивались до самого поздна. Пил он мало, обычно легкое грузинское вино, но любил наблюдать за тем, как напивались его гости. Любил общество женщин, с которыми мог быть очаровательным до галантности. Однако, как правило, Сталин ужинал скромно в просто обставленной трехкомнатной квартире, специально обустроенной для него в Кремле. Он был женат дважды, но после самоубийства его второй жены в 1931 году, оказавшего на него сильное воздействие, Сталин оставался одиноким на протяжении всего периода его диктаторства, хотя и не соблюдая целибата35. Он никогда не выставлял свою власть напоказ и не любил и высмеивал, когда это делали другие. Его ненависть к привилегиям никуда не исчезла, однако, являясь высшим государственным лицом и политиком мирового уровня в период после 1945 года, он одевался более официально и демонстрировал куда большую респектабельность, чем будучи партийным политиком 1930-х годов.