Александр Байгушев - Русский орден внутри КПСС. Помощник М. А. Суслова вспоминает

Александр Байгушев

Русский орден внутри КПСС. Помощник МЛ. Суслова вспоминает…

Введение. Исчезнет ли русская нация?

Одна встреча во многом определила мои взгляды и мою борьбу. В далекой моей молодости, в середине 60-х годов, когда меня молодым человеком профессионалы готовили на случай возможных нелегальных вояжей на Запад, со мной стала индивидуально заниматься дочка знаменитого Михаила Владимировича Родзянко. Старая, но еще поразительно красивая дама проживала в Швейцарии. Однако регулярно наведывалась в Москву, где в КГБ и АПН натаскивала будущих ряженых «немцев», не столько даже оттачивая на характерный беспроигрышный диалект во владении языком, сколько нажимая, чтобы не засыпаться, на манеру держаться в обществе, характерные бытовые детали, манеру есть и прочее, прочее. Аристократическую даму расположило ко мне мое прохоровское происхождение (по матери). Дед мой, в молодости знакомец ее отца Родзянко, мне тоже кое-что успел порассказать. И, найдя кровно интересующую обоих нас проблему, мы с ней в наши «выходы в общество» — на концерты и выставки, в театр и рестораны по линии «Интуриста», смешиваясь с немецкими туристами и практикуясь в немецком, — часами тайно беседовали на тему, исчезнет ли русская нация?

Сама постановка такого вопроса воспринимается как чудовищная. Однако, увы, сегодняшнее наше жуткое положение: политическая и экономическая забитость русских, культурная манкуртизация, стремительное вымирание, подготовленная нам «этническая бомба» — уже делает такой жуткий вопрос вполне банальным. Но и тогда в 60-х, в апогее хрущевской, троцкистско-космополитической «Оттепели» быть русским и вращаться в приближенных к партии кругах интеллигенции, тогда по составу преимущественно еврейской, было ох как не сладко, я чувствовал себя в стане «чужих».

Вадим Кожинов вспоминал об обстановке в 60-х, в которой мое поколение, мы, русские интеллигенты (которые вскоре полуподпольно объединятся в «русских клубах»!), входили в культурную жизнь. Был какой-то ужас. Было «их» полное, как сейчас на телеэкране в программе «Культура», засилье вокруг. В интервью специзданию «Русский переплет» (5. 8. 1999 г.) Кожинов признавался: «Я общался почти исключительно с евреями. Потому что русских не было (?), они исчезли (?), то есть русские высокого интеллекта и высокой культуры, их почти не было».

Мы были так «ими» забиты, так ими «обмишурены», что даже лучшие из нас чуть ни молились на них. А они держались как высшие существа; особо не ценить их могли только презренные «антисемиты». Вадим Кожинов искренен: «Когда я приехал к Михаилу Михайловичу Бахтину (выдающийся русский ученый, теоретик русского полифонического романа — А.Б.) чуть ли не первое, о чем я его спросил: “Михаил Михайлович, я не могу понять, как вы мне порекомендовали почитать Розанова, ведь он такой страшный антисемит”». Кожинову казалось, что читать такую книжку, такого автора просто неприлично. И он был, как громом-молнией, поражен спокойно-грустным ответом великого Бахтина: «Что ж поделаешь, но примерно также думали и писали о “них”, правда, чуть меньше, чем Василий Васильевич Розанов, почти все великие писатели и мыслители России, начиная с Пушкина, Лермонтова, Гоголя или Киреевского, Аксакова и прочая».

Кожинов растерялся, не поверил ушам своим: «И тут я опять изумился: “Ну, как же так?! я не читал”. Он же мне говорит: “Понимаете, это замалчивается, многое выбрасывается. Например, в собрании сочинений Льва Толстого, которое называется полным, есть более пятидесяти купюр, касающихся еврейского вопроса. Так все думали, потому что это воспринималось как реальная опасность, реальная угроза”».

Вадим Кожинов признается (и такое было со многими из нас; у каждого из нас был свой Бахтин, снявший пелену с глаз!): «Это открытие было для меня колоссальным переломом. В то время не было человека в мире, который мог бы вот так меня изменить. Мне до этого казалось, что сказать что-нибудь критическое об евреях значило проявить себя как человека неинтеллигентного. Что интеллигентный человек, культурный человек не может ничего говорить против евреев. Ну, хотя бы потому, что это такой страдающий народ, гибли от рук нацистов, что это недопустимо».

Евреи действительно еще со средневековья носили мученический венец. В 1290 году евреи были изгнаны из Англии. В 1306 году изгнаны из Франции. В 1492 году после жуткой «севильской резни» изгнаны из Испании. В Германии евреям отводили особые кварталы («гетто»). В тот же период для выходящего из гетто «ношение позорного еврейского знака» — в виде желтого кружка на одежде или безобразной остроконечной шляпы с рогами считалось обязательным» (С. Дубнов «Учебник еврейской истории для школы и самообразования»).

А уже в наше время гитлеровский варварский холокост (уничтожение евреев) вызвал содрогание во всем мире.

Но за этими черными полосами в истории еврейства, нельзя не видеть и другого. Евреи каждый раз, благодаря свой сплоченности, поднимались с колен и успешно занимали ведущие позиции в мире. Оттесняли с ведущих позиций в обществе «туземцев».

У нас в царской России, по типу гетто, была введена «черта оседлости» для евреев. Но наша русская благородная общественность бурно протестовала. М.Е. Салтыков-Щедрин, сам не только постоянный автор передовых «Отечественных записок», но и вице-губернатор, трезво видел, «что из евреев вербуется значительный контингент ростовщиков и эксплуататоров разного рода», но, тем не менее, возмущался: как же можно за счет одного типа переносить обвинение на все еврейское племя?! он негодовал: «История никогда не начертывала на своих страницах вопроса более тяжелого, более чуждого человечности, более мучительного, нежели вопрос еврейский… Нет ничего бесчеловечнее и безумнее предания, выходящего из темных ущелий далекого прошлого… переносящего клеймо позора, отчуждения и ненависти… Чтобы еврей не предпринял, он всегда остается стигматизированным». Благородная общественность победила.

Но мы их жалели, а они нас презирали. Увы, было и такое. Борьба есть борьба, даже если она «всего лишь» духовная. И после того, как русская опора — наш родной «черносотенный» Союз Русского Народа проиграл духовное противостояние с «ними» в иудаизированном 1917-м году, то, говоря любимыми словами «Меченого»-Горбачева, «процесс пошел». Иудо-советская власть с первых же своих шагов программно заявила, что будет воспитывать, вместо русских, «новых человеков» для Мировой Революции. Пережитками от «тюрьмы народов», какой якобы была Российская Империя, были объявлены сама русская национальность и вообще свое русское Отечество.