Натан Бедфорд Форрест. Биография - Jack Hurst

@importknig

Перевод этой книги подготовлен сообществом "Книжный импорт".

Каждые несколько дней в нём выходят любительские переводы новых зарубежных книг в жанре non-fiction, которые скорее всего никогда не будут официально изданы в России.

Все переводы распространяются бесплатно и в ознакомительных целях среди подписчиков сообщества.

Подпишитесь на нас в Telegram: https://t.me/importknig

Джек Хёрст «Натан Бедфорд Форрест. Биография»

Оглавление

Пролог

Часть I. FRONTIERSMAN

1

2

3

Часть II. ТОРГОВЕЦ РАБАМИ

4

5

6

7

8

10

Часть III. СОЛДАТ

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

Часть IV. КЛАНСМАН

25

27

28

29

30

31

32

Часть V. PENITENT

33

34

Эпилог

Пролог

Через десять лет после Гражданской войны Юг перевернул ее итоги. Представители губернатора Огайо и бывшего генерала Союза Резерфорда Б. Хейса сдались бывшим конфедератам, ставшим сенаторами и конгрессменами Соединенных Штатов, и эмиссары Хейса согласились вернуть Югу полное домашнее правление, которое армии Конфедерации потеряли в ходе восстания, подавленного в 1865 году. Взамен южане обеспечили тот перевес, который позволил победить демократу Сэмюэлю Дж. Тилдену и избрать Хейса президентом. Отступив от своих консервативно-демократических принципов, они засвидетельствовали сомнительные бюллетени республиканцев в Луизиане и Южной Каролине и отдали эти штаты Хейсу, тем самым решив тупиковую гонку с помощью одного голоса выборщиков и предотвратив угрозу возобновления официальных военных действий. Став девятнадцатым главой исполнительной власти страны, Хейс вывел из Луизианы, Южной Каролины и Флориды последние оккупационные войска Реконструкции. Конфедеративный Юг остался фактически свободным, чтобы вновь поработить ту треть своего народа, которую Авраам Линкольн объявил эмансипированной в 1863 году.

Двенадцатилетняя борьба после капитуляции Роберта Э. Ли в Аппоматтоксе, штат Вирджиния, была в некотором смысле столь же уродливой, как и четыре года войны: партизанское дело, в котором группы непримиримых повстанцев совершали ночные нападения в призрачных саванах, символизирующих мертвых конфедератов. Однако их методы были отнюдь не призрачными. Избивая, бичуя и убивая, они отгоняли от избирательных урн чернокожих и белых, стремившихся - одни искренне, другие иначе - продвинуть хрупкую концепцию расового равенства. До капитуляции Хейса эти ночные всадники уже захватили большую часть старой Конфедерации по частям. Политическая власть в Вирджинии и Теннесси была возвращена в 1869 году, Северная Каролина и Алабама - в следующем, Джорджия - в следующем, Техас - в 1873, Арканзас - в 1874, а Миссисипи - в 1875. Сделка Хейса, как ее стали называть на сайте , вернула три последних отделившихся штата - Флориду, Луизиану и Южную Каролину - под контроль неоконфедератов, который продлится еще почти столетие.

Пока бывшие конфедераты примазывались к Хейсу в Вашингтоне, в Мемфисе, штат Теннесси, умирал недолгий, но ключевой лидер их подпольной войны за восстановление Ребелдома. Обнищавший, постаревший раньше времени, с его великолепной фигурой, уменьшившейся до исхудалой оболочки весом едва ли в сто фунтов, пятидесятипятилетний Натан Бедфорд Форрест - самый сильный и, возможно, самый яркий символ в военном пантеоне Конфедерации - наконец-то принял христианскую веру женщин своей семьи и начал каяться. Один из генералов Конфедерации, видевший его на закате его сил, обнаружил, что некогда демонический воин обладает "мягкостью выражения, голосом и манерами женщины".1

"Я уже не тот человек, которого вы... знали", - сказал он бывшему военному помощнику, который не видел его много лет.2

Вряд ли. Человек, которого знал бывший подчиненный, был знаменитым "Волшебником седла" Юга - эпической фигурой, которая, пройдя путь от лишений в бревенчатой хижине до богатства в качестве работорговца в эпоху Антибеллума, стала единственным солдатом Юга и Севера, который поступил на военную службу рядовым и дослужился до звания генерал-лейтенанта. Он также был бесстрашным бойцом, убившим тридцать солдат Союза врукопашную, из-под него застрелили двадцать девять лошадей, и его так боялись даже самые воинственные противники, что один из них, сам Уильям Т. Шерман, назвал его "дьяволом", которого следует "выследить и убить, если это будет стоить 10 000 жизней и разорит [национальную] казну". Ли, Шерман и другие лидеры обеих сторон в итоге назвали его самым выдающимся солдатом, которого создала война.3

Будучи кавалеристом, Форрест был мало склонен к безрассудству, свойственному конным солдатам его эпохи. Он часто экономил силы, используя их в качестве молниеносной пехоты, лошади которой использовались для достижения критических точек, где можно было сойти на землю и сражаться за укрытием. Однако независимо от того, был ли он конным или пешим, его цель всегда была наступательной: найти наиболее выгодные позиции, с которых можно атаковать - снова и снова, часто с нескольких направлений сразу. Когда враг обращался в бегство, он иногда преследовал его несколько дней, не прекращая атаки. Как и люди Стоунволла Джексона, только более лично, солдаты Форреста боялись его больше, чем врага, и не без оснований. Нападая на них или стреляя в них своими руками, когда они пытались бежать от сражений, он заставлял их бежать в противоположном направлении. Его любимой военной тактикой было нападение, которому настолько доверял, что применял его даже к нападающему противнику, а не просто ожидал нападения.

Символизируя его отношение к жизни, зарядка также обычно была лучшим средством достижения одной из его главных военных целей. Эта цель и его послевоенное описание стали одной из самых известных в истории формул успешного ведения войны. По его словам, его целью было добраться до критической позиции "первым с наибольшим количеством людей". Однако это было лишь предисловием к его общей цели. Если Шерман дал знаменитое определение войне как "аду", то Форрест дал более конкретное определение, доведя организованный бой до его ужасной сути. "Война, - говорил он, - означает борьбу, а борьба означает убийство".4

Альберт Т. Гудлоу, встретившись с Форрестом после войны на борту парохода, спросил, как ему удавалось выигрывать почти все сражения, несмотря на то, что его почти всегда сильно превосходили в численности. Ответ был как у человека, который не только сражался, но и думал. Он сказал, что большинство мужчин смотрят на поле боя "с ужасом и оцепенением", и поэтому он старался сделать его первое появление "настолько шокирующим для врага, насколько... возможно", бросая "все свои силы против них в самой свирепой и воинственной манере, какая только возможна". Таким образом, он ошеломлял и деморализовывал... в самом начале" и, "с неослабевающей яростью", продолжал деморализацию "постоянным повторением ударов... убивая, захватывая и гоня их без особого труда".5