Кавказская война Российской Империи - Ростислав Андреевич Фадеев

Ростислав Андреевич Фадеев

Кавказская война Российской Империи

Часть 1

Покорение русскими Кавказа

В сентябре 1859 года Россия прочитала с удивлением, едва веря своим глазам, телеграфические донесения князя Барятинского государю императору, извещавшие, «что восточный Кавказ покорен от моря Каспийского до военно-грузинской дороги». Что «Шамиль взят и отправлен в Петербург»; русское общество знало, хотя и смутно, что в последнее время дела пошли на Кавказе хорошо, но далеко еще не ждало такого быстрого конца.

Кавказская война продолжалась шестьдесят лет[1]. Россия привыкла мало-помалу к мысли, что такое положение дел естественно и должно длиться чуть ли не вечно, тем больше, что Кавказ около полувека оставался в совершенной тени и публика судила о нем по нескольким повестям да рассказам людей, приезжавших на пятигорские воды. С 1845 года стали печатать в газетах извлечения из реляций; но они могли осветить дело только для человека, знакомого с Кавказом. При чрезвычайном разнообразии этой обширной страны самый зрелый опыт, приобретенный на одном из ее военных театров, не дает еще никакой возможности правильно судить о другом; издали все сливалось в один неопределенный образ, самые коренные изменения в положении вещей сглаживались, и мыслящий русский человек, незнакомый с Кавказом, не мог, разумеется, связать разноречащих событий и приходил поневоле, отыскивая решения этой задачи, к самым невероятным заключениям. Наше общество, в массе, не сознавало даже цели, для которой государство так настойчиво, с такими пожертвованиями добивалось покорения гор. Страны, составляющие Кавказское наместничество, богатые природою, поставленные в удивительном географическом положении для высокого развития в будущем, все-таки, с чисто экономической точки зрения, независимо от других соображений, не могли вознаградить понесенных для обладания ими жертв. На Кавказе решался вопрос не экономический или если даже отчасти экономический, то не заключенный в пределах этой страны. Понятно, что для большинства общества этот вопрос, необъяснимый прямой перспективой дела, оставался темным. Покорение восточных гор обрадовало Россию в ее патриотизме, как победа над упорным врагом, независимо от громадного значения этого события, гораздо яснее понимаемого до сих пор за границей, чем у нас. Утверждение бесспорного русского владычества на кавказском перешейке заключает в себе столько последствий, необходимых или возможных, прямых и косвенных, что покуда еще невозможно обнять их разом; они будут выказываться одно за другим, такою длинною цепью, что разве следующее поколение будет знать весь объем событий 1859 года.

Покуда еще нельзя писать историю русского владычества на Кавказе. Для истории такого долгого и сложного периода нужна предварительная разработка материалов, заваливших в продолжение шестидесяти лет многие архивы; к этому недавно только приступила особая комиссия. Когда-нибудь Россия прочтет полную историю Кавказской войны, составляющей один из великих и занимательнейших эпизодов нашей истории, не только по важности вопросов, решенных русским оружием в этом отдаленном углу империи, но и по чрезвычайному напряжению человеческого духа, которым борьба ознаменовалась с обеих сторон; по неслыханному упорству, с которым она продолжалась десятки лет, беспрерывно видоизменяясь в своем характере; по особой нравственной физиономии, если можно сказать, запечатлевшей сотни тысяч русских, передвинутых на Кавказ. Приступать к такому труду нельзя вполовину; но можно показать наглядно смысл событий Кавказской войны в их причинах, движении и результате. В этом состоит цель предстоящей книги. Каждый русский должен знать, хотя в главных чертах, что делается на Кавказе, где бьются десятки тысяч его соотечественников.

Начало Кавказской войны совпадает с первым годом текущего столетия, когда Россия приняла под свою власть Грузинское царство[2]. Это событие определило новые отношения государства к полудиким племенам Кавказа; из заграничных и чуждых нам они сделались внутренними, и Россия необходимо должна была подчинить их своей власти. Отсюда возникла многолетняя и кровавая борьба, до сих пор еще не совсем конченная. Кавказ потребовал больших жертв; но чего бы он ни стоил, ни один русский не имеет права на это жаловаться, потому что занятие Закавказских областей не было ни случайным, ни произвольным событием в русской истории. Оно подготовлялось веками, было вызвано великими государственными потребностями и исполнилось само собою. Еще в шестнадцатом столетии, когда русский народ уединенно вырастал на берегах Оки и Волхова, отделенный от Кавказа дикою пустыней, священные обязанности и великие надежды приковывали к этому краю внимание первых царей. Домашняя борьба с мусульманством, давившим Россию со всех сторон, была решена. Чрез развалины татарских царств, основанных на русской почве, Московскому государству открылся обширный горизонт к югу и востоку; там, вдали, виднелись свободные моря, богатая торговля, единоверные народы – грузины и кавказские горцы, тогда еще наполовину христиане, протягивавшие руку России. С одной стороны, Волга выводила русских к Каспийскому морю, окруженному богатыми народами, не имевшими ни одной лодки, – к морю без хозяина; господство на этом море необходимо вело со временем к владычеству над раздробленными и бессильными владениями прикаспийского Кавказа. Европейская торговля, отыскивая доступ к золотым странам Востока, силилась пробить себе путь чрез московское государство и сопредельные с ним пустыни и увлекла за собой русских на дорогу, и без того указанную естественным положением их земли. С другой стороны, в Россию долетали стоны православной Грузии, стоптанной варварскими нашествиями, изнеможенной бесконечною борьбою, бившейся в это время уже не за право быть самостоятельным народом, а только за право не отречься от Христа. Мусульманское изуверство, распаленное пред этим новым учением шиитства, было в полном разгаре. Отчаявшись преодолеть твердость христианского племени, персияне систематически вырезывали население целых областей.

Начиная с 16-го века почти каждое грузинское семейство могло молиться мученикам своей крови. В Москву одну за другой привозили грузинские святыни, спасаемые от поругания мусульман. И царь, и простолюдин с одинаковою скорбью слушали рассказы о неистовствах, совершаемых неверными над православным населением Грузии; самые сердечные чувства народа были задеты и влекли русских на путь, уже указанный и политикой, и торговлей. И действительно, с XVI века начались попытки русских царей, с одной стороны поддержать изнемогавшую Грузию, с другой – утвердить свое торговое и политическое господство в прикаспийских странах. Эти попытки продолжались, развиваясь все в больших размерах, до конца XVIII века. Сначала они представляли почти непреодолимые препятствия. Россия еще не соприкасалась с Кавказом; между ними лежала обширная пустыня, наполненная кочевыми хищниками и шайками бездомных удальцов, почти непроходимая. Но тем временем русский народ вырастал, поселения раздвигались, пустыня превращалась понемногу в заселенные области. В начале XVIII века все пространство от Оки до устий Дона