Заговор мерлина - Джонс Диана Уинн
Ну, про это, наверное, лучше расскажу я. Родди говорит, она была слишком занята тем, объясняя королевским пажам, что Алиша исчезла насовсем. Они хотели знать куда, а Родди об этом было известно не больше, чем им самим.
Я был ошеломлен, напуган, у меня все болело, я замерз, и все происходящее больше походило на беспорядочный сон, чем на что-либо другое. Я сидел на мокрой траве, глаза мне норовил залепить снег, а я смотрел, как Гвинан Нудд приветствует лорда-хранителя Британии — здесь-то его зовут лордом-хранителем Островов Блаженных, но я его зову лордом-хранителем Британии. Думаю, когда-то он был королем Артуром, но насчет этого я не уверен.
Они держались друг с другом весьма любезно и царственно, и видно было, что они ровня. Лорд-хранитель Островов Блаженных, одетый в алый плащ, сказал:
— Приятная встреча в час перемен, князь! Вы забираете всех, кто тут есть?
Гвинан Нудд поклонился. На его лице играла ужасающая мрачная усмешка.
— Воистину приятная встреча, ваше величество! Я собираю свою жатву, но есть здесь человек, которому надлежит сделаться вашим.
И он указал кошмарной конской головой с развевающимися клочьями шкуры на человека, которого Родди называла сэром Джеймсом. А потом Гвинан Нудд ускакал, и больше я его не видел.
Лорд-хранитель Островов Блаженных поманил свободной рукой кого-то, кто находился у него за спиной.
— Возьмите его и привяжите к хвосту последнего коня! — приказал он.
Человек, которому было велено — высокий, мускулистый рыцарь, — наклонился и поволок сэра Джеймса куда-то назад. Сэр Джеймс все распространялся о том, что это хамство, но никто не обращал на него внимания, и через некоторое время он заткнулся, и его я тоже больше не видел. Лорд-хранитель же медленно тронулся дальше, а я остался сидеть и, несмотря на слепящий снег, разглядел, что порывы метели в точности следуют за линиями вихря и все это вроде как стремится к тому дымящемуся ведру, которое оставил Иафет.
Я поднял голову, потому что король — то есть нынешний король Островов — пытался поймать за уздцы коня лорда-хранителя. Бедняга выглядел почти таким же несчастным, каким я себя чувствовал. Лицо у него раскраснелось, как бывает в метель, и борода была вся в снежных хлопьях.
— Простите меня! — говорил он, глядя снизу вверх на лорда-хранителя. — Я не очень хорошо себя вел, да?
— Многие другие вели себя не лучше, — довольно добродушно отвечал лорд-хранитель. Он ехал не останавливаясь, так что королю приходилось бежать трусцой, чтобы оставаться рядом. — Королевством править отнюдь не просто.
— Я знаю, я знаю! — воскликнул король. — Но теперь я буду больше стараться, клянусь! А много ли мне осталось?
Думаю, именно это король и хотел спросить на самом деле, но лорд-хранитель ответил ему:
— Это не тот вопрос, на который мне следует отвечать, и не тот, который вам следует задавать. Но впредь осмотрительнее выбирайте себе советников. А теперь прошу прощения. Я должен объехать королевство.
Он поехал прочь, и мимо меня прошло множество длинных лошадиных ног. На некоторых восседали рыцари в доспехах, на других — немыслимо прекрасные дамы, а на некоторых — существа весьма странного вида. Король какое-то время бежал следом за ними с униженным и отчаянным видом, а потом сдался. И бесконечная кавалькада проезжала в тумане, минуя нас обоих.
В то же самое время — Грундо говорит, что это происходило постоянно, — из снежных спиралей посыпались вниз полчища прозрачных существ, и вместе с ними появилось множество других незримых существ, которые выглядят темными, буйными и кровожадными и обычно появляются только ночью. Все эти существа неслись наискосок через толпу зрителей. Они все сыпались и сыпались, их были сотни и тысячи. Они должны были бы преградить путь всадникам лорда-хранителя, но они каким-то странным образом находились как бы в ином пласте пространства. Я сидел и смотрел, как они с визгом проносятся мимо меня и всех тех, кто не успел спрятаться в автобусах, включая двоих архиепископов, которые сломя голову кинулись наутек. И в то же самое время я видел царственных рыцарей и величественных дам, проезжающих через то же самое место. Это было действительно странно.
И в разгар всего этого вернулся дракон. Его тень накрыла нас, и все потемнело. Когда я посмотрел наверх сквозь летящий, кружащий снег, я с трудом разглядел его огромный серый силуэт, парящий выше облаков. До меня донесся его могучий голос:
— ПОДАЙ МНЕ КОНЕЦ ВИХРЯ!
Я понял, что он имеет в виду. Я встал, пошатываясь, прошел сквозь потоки прозрачных существ, между лошадиными ногами, которые проходили мимо, не касаясь меня, и подошел к дымящемуся ведру Иафета. Рядом с ним я обнаружил Грундо и Тоби, они пытались укрыться за ведром от снега — это было бесполезно, потому что снег летел со всех сторон. Я очень обрадовался, увидев их. Меня всего трясло и дергало от магии саламандр. Я понимал, что в одиночку не управлюсь.
— Помогите мне, — попросил я. — Нужно подать конец этого вихря наверх, дракону.
Они здорово напугались, но тем не менее взялись за дело и помогли мне поднять ведро. Это оказалось на удивление просто. Тоби сказал:
— Оно ничем не закреплено!
Ведро действительно просто стояло на земле и было не тяжелое, просто неудобное. Последний фут или около того мне пришлось поднимать его одному, потому что я был гораздо выше ребят. Ведро гудело, качалось и норовило выскользнуть из рук, но мне все-таки удалось удержать его до тех пор, пока из метели не появился огромный блестящий коготь и не взял его у меня.
— ТЕПЕРЬ ВСЕ ИЗМЕНИТСЯ! — сказал дракон.
Я не знаю точно, что он сделал. Я слышал, как захлопали его могучие крылья. А потом все стало иным. Все сдвинулось на девяносто градусов и так застряло. Магия стала иной, причем повсюду.
Глава 3. РОДДИ
Я отпустила магию на волю, а дракон снова зафиксировал ее. Он повернул вихрь на четверть круга и оставил так. Я ощутила перемену, но я смотрела вслед своему дедушке Гвину, который уезжал вдаль, темный силуэт на фоне снега, и за всадниками трусила длинная вереница людей, становясь все меньше и меньше. Он больше ни разу не взглянул на меня. Зная то, что я знала о нем, оно, пожалуй, и к лучшему, но я хотела, чтобы он увидел меня. Я хотела, чтобы он хоть раз взглянул на меня с одобрением. Но он просто уехал.
Я моргнула. Слезы у меня на глазах, казалось, сделались частью пейзажа. Весь тающий снег сверкал радугой в лучах заходящего солнца, и снежные шапки на каменных плитах Стоунхенджа сияли белизной. Стоунхендж вновь вернулся в наш мир. Я посмотрела туда, где я видела — или мне померещилось — Солсбери и Древний Сарум, но их и след простыл. Вот тут я и осознала, насколько переменилась магия. Теперь будет куда сложнее видеть или делать что-то. И, насколько я могла судить, это распространялось и на все остальные миры тоже.
Дракон исчез. Я стояла почти одна посреди сверкающей, тающей равнины.
Похоже, все люди, кроме тех, кого увели прочь, разбежались. Вдали прыгали по ухабам два королевских лимузина и один из автобусов, выбирающиеся на дорогу, но многие машины и автобусы остались стоять пустыми. Одной из них была машина, в которой мы приехали сюда. Дора исчезла. Какие-то ведьмы подвезли ее до Лондона.
Неподалеку от меня сидели рядом со старым ржавым ведром трое мальчишек, все очень грязные. Ник все еще дрожал и подергивался. Как только я его увидела, мне в голову пришло «Розмарин: исцеление». Я испытала такое облегчение, что едва не расплакалась снова. Я нарочно старалась не искать знания хромой женщины, на случай, если все они погибли в вихре. Я, пошатываясь, направилась к Нику, разыскивая в файле «Розмарин» то, что могло ему помочь.
Но не успела я подойти к нему, как с холма послышались крики и со стороны Стоунхенджа к нам принялась осторожно спускаться слониха. На шее слонихи сидел Романов, а на седле, которое раскачивалось у нее на спине, озабоченно подавшись вперед, ехали мама и папа. Вместе с ними ехали дедушка — мой нормальный, смертный дедушка Хайд — и миссис Кендейс.
