Чёрная Карета - Эндрю Питерсон
– Довольно! – сказала Ния и повернулась к Артаму. – Скажи драконам, что я Королева-мать, это мой отец, и я прощаю его за былые преступления. Они должны его пропустить!
Артам помедлил.
– Скажи им! – резко повторила Ния.
Дракон вновь издал рычание и прищурился. Джаннер с тревогой подумал, что у дракона кончается терпение.
– Это лишнее, – тихо ответил Артам. – Они тебя понимают.
– Ния, не надо, – вмешался Подо. – Я так и не искупил свою вину. Хватит уже бегать от расплаты.
«Послушай старика», – велел дракон.
– Он говорит… говорит, что ты должна послушать Подо, – сказал Артам.
– Нет! – ответила Ния властно и так крепко прижала к себе Тинка, что тот заскулил.
Дракон перестал слушать Нию. Он поднял голову и зашипел. Остальные драконы вновь задвигались в воде, корабль закачался – казалось, они вот-вот разнесут судно в щепки и проглотят его без остатка.
– Пожалуйста, владыка! – взмолилась Лили. – Разве ничего нельзя сделать?!
В ответ дракон позвал: «Гульвен! Иди сюда, дочь моя! Покажи этим трусам, что сделал с тобой Пронзающий чешую».
Из воды рядом со стариком показался рубиновый дракон. Он был вдвое меньше остальных и плыл изящно склонившись. Когда он приблизился, старик отстранился, давая ему место. У рубинового дракона недоставало глаза. Длинный изогнутый шрам тянулся от темени через глазницу к углу пасти. Один плавник висел неподвижно, изрезанный в лохмотья, чешуя кое-где была погнута и сломана – Джаннер догадался, что много лет назад её пронзили гарпуны. Зубы в пасти, вместо того чтобы сиять ровными рядами, напоминали старый забор, полный дыр.
Подо как ребёнок замотал головой:
– Прошу вас, владыки, пожалуйста, не надо, я этого не вынесу.
Дракон наклонил изуродованную голову над палубой, взглянул единственным глазом на Подо и заворчал. Джаннер рассчитывал услышать слова, но стояла тишина. Лили и Ния закрыли глаза.
«Дочь моя, – произнёс старый дракон, – некогда была прекрасна как молодая луна. Но меч Пронзающего чешую и копья его приспешников навеки оставили на ней шрамы».
Джаннера замутило. Одно дело – знать, что твой дедушка совершал плохие поступки. И совсем другое – видеть результаты этих поступков собственными глазами. И наверняка от рук Подо пострадал не один дракон. Джаннер попытался взглянуть на деда – и не смог.
«Помнишь её, старик?»
– Он хочет знать… помнишь ли ты её, – сказал Артам. – Это дочь старого дракона.
Подо покачал головой.
«Тогда вспомни вот это, – произнёс старый дракон. – Покажи ему, Гульвен».
Рубиновый дракон тяжело вздохнул.
«Покажи!»
Гульвен погрузила голову в воду. Вынырнув, она что-то бросила на палубу. Белая кость по доскам подкатилась к Подо.
– Моя нога, – прошептал тот и взглянул на рубинового дракона. – Так это была ты… Я помню. Создатель… как мне жаль.
«Гульвен, отомсти, – произнёс старый дракон. – Убей того, кто губил нас».
64
И море стало алым
– Не надо! – закричал Джаннер.
Рубиновый дракон зарычал, подобрался – и остановился.
«Рази!» – велел старый дракон.
Но взгляд Гульвен упал на Лили и её искалеченную ногу. Потом драконица посмотрела на стоящего на коленях Подо. Его трясло.
«Нет», – устало произнёс молодой голос.
«Что?» – с удивлением спросил старый дракон.
«Пусть плывут, – сказала Гульвен. – Его раны глубже моих». – И скрылась под водой.
Ярость старого серого дракона сотрясла воздух. Бока у него затрепетали, как флаги на ветру. Его бессловесный крик вонзился в мозг Джаннера; мальчик закрыл глаза и обхватил голову руками. Остальные драконы подхватили гнев вожака, и вода вокруг корабля вспенилась как в Фингапском водопаде.
Артам взвился в воздух и взмахнул мечом. Дёрнув мордой, дракон отшвырнул Артама, и тот грянулся об утёс с такой силой, что в море полетели куски льда. Артам был оглушён ударом, но его крылья работали словно сами по себе. Едва коснувшись ногами воды, он взмыл вверх и снова закружил над драконом.
Джаннер больше ничего не слышал. Дракон обезумел. Мальчик знал, что если бы Артам не отвлекал дракона, тот бы уже разнёс корабль и все они погибли.
– Джаннер! – крикнула Лили. – Принеси Первую Книгу! Скорей!
– Зачем? Я даже не знаю, где она!
– Спроси у Эррола! Гаммон сказал, все наши вещи на корабле! Иди же!
Джаннер понятия не имел, что задумала Лили, но был рад сделать хоть что-то, лишь бы не стоять просто так в ожидании смерти. Он спрыгнул с трапа, краем глаза заметив Оскара, который по-прежнему барахтался на спине и никак не мог обрести опору на качающейся палубе. Эррол и остальные моряки между тем справились с Серыми Клыками и припёрли их к борту.
– Эррол, где наши вещи? – крикнул Джаннер.
– В капитанской каюте, вон за той дверью!
Джаннер влетел в каюту и на полу в груде одеял и мехов увидел свой мешок. Он достал старую книгу, гадая, что задумала Лили. Вынырнув из каюты, он обнаружил, что старый дракон кружит, лязгая зубами, а вокруг него как муха носится Артам. Щёлканье драконьих челюстей походило на звук, с которым молния крушит дубы. Подо и остальные даже не думали прятаться – все прекрасно понимали, что это бесполезно. Если дракон пожелает убить Подо, он своего добьётся. Даже если старик спрячется в трюме, дракон одним ударом разломает корабль на куски.
Джаннер взлетел по ступенькам и остановился рядом с Лили. Она торопливо принялась листать книгу, потом сунула её брату:
– Держи так, чтоб мне было видно!
Джаннер посмотрел на страницы, но ничего не увидел, кроме странных букв и чёрточек.
Лили полезла в карман и достала свистоарфу. Солнечный зайчик упал на морду дракона. Тот замер.
Дрожащими руками девочка поднесла к губам свистоарфу и устремила взгляд на запись в старинной книге. Весь мир словно окутала тишина. Кимерцы, Артам и даже Серые Клыки ждали, что будет дальше.
Мелодия встала над морем, как рассвет.
При первых нотах дракон медленно и тяжело вздохнул и закрыл глаза. Музыка Лили набирала силу и красоту, а когда девочка дошла до припева, морской дракон издал громоподобный тёплый звук. Его голос звучал гулко, насыщенно и почему-то благоуханно – так могло бы петь дерево, когда весной на нём распускаются цветы.
– Мотив Юргена, – понял Оскар, который перестал барахтаться и лежал на спине, улыбаясь до ушей. – Умница, Лили.
Дракон медленно и изящно поднял голову к небу, и в его сверкающей чешуе отразилось солнце. Морское чудовище возвышалось над кораблём словно гигантский золотой скипетр. Вскоре и другие драконы присоединились к песне, и Джаннеру показалось, что у него разорвётся сердце. Лязгнув, мечи выпали из безвольных рук кимерцев – дюжие бородачи стояли и благоговейно слушали. Артам, раскинув руки и крылья, нежился в звуках
