Сон демона - Брюссоло Серж

– Да уж, – рассмеялся он. – Ребятня всегда все знает. Однако здесь все по-другому! Миражи вовсе не безобидны. Напротив, они опасны.

– Как так?

– Они не исчезают, когда к ним приближаешься. Наоборот, они становятся все более и более реальными. Это двери, которые открываются в другие вселенные. Не нужно туда входить. Ты слышишь меня? Если ты заметишь в пустыне что-нибудь необычное, не приближайся!

– Пако! – взвыл вдруг хозяин буфета. – Сто раз тебе говорил, чтобы ты не задуривал головы клиентам! Убирайся, пока я не напинал тебе под зад! – И, обернувшись к Пегги, добавил: – Не сердитесь на него, мисс. Это просто чокнутый старик, от постоянной жары у него помутился рассудок. В молодости он однажды умирал от жажды в пустыне, вот и тронулся умом.

Пегги Сью хотела стать на защиту мексиканца, но того и след простыл.

«Он испарился, как тень, – подумала девочка. – Тень, которая не исчезает на солнце».

Ей стало не по себе. Она присоединилась к родителям, сидящим под допотопным вентилятором, гул которого делал всякую беседу невозможной. Все заказали содовую. А для синей собаки принесли плошку свежей воды. Пес все время оставался настороже.

– В пустыне находится нечто живое, – протранслировала мысленно Пегги Сью. – Старик в сомбреро не солгал. Нам нужно быть начеку.

Из-за жары ни у кого не было аппетита. Джулии вовсе не нравилась идея надолго застрять в этом месте.

– Это только на время, – оправдывался папа. – Скоро я найду другую работу. И, кроме того, это может оказаться занятным – я имею в виду старые самолеты, забытые в ангарах. Когда я был маленьким, я мечтал стать военным летчиком.

– Ты уже тогда был мальчиком, – возразила Джулия. – А я девочка, и железяки наводят на меня тоску.

Тронулись в путь. Усаживаясь за руль, папа тоже обратил внимание на странную табличку, предупреждающую водителей о миражах в пустыне. Он пожал плечами.

– Обычный трюк, чтобы пощекотать нервы туристам, – усмехнулся он. – Отпускники любят, чтобы их понарошку пугали.

Как только он произнес эти слова, к машине подошел мальчуган, одетый во все белое, с корзиной под мышкой.

«Индеец, – подумала Пегги Сью. – Он так бедно одет, и вид у него испуганный».

Она заметила, что корзина мальчика наполнена солнцезащитными очками со странными раскрашенными стеклами.

– Совсем недорого, – пробормотал паренек, протягивая пару очков мистеру Фэрвею. – Мы делаем их сами… Эти очки волшебные: они защитят вас от миражей.

– Каким образом? – усмехнулся отец Пегги Сью.

– Стекла… – произнес мальчик еле слышно. – Они помешают вам видеть злые изображения, появляющиеся из песка. Возможно, они спасут вам жизнь. Знаете, на этой дороге люди пропадают один за другим. Находят брошенные машины с вещами в багажнике. Это потому, что люди пошли навстречу миражам.

– Что за чепуху ты несешь? – нервно бросил мистер Фэрвей, не любивший, чтобы ему вешали лапшу на уши. – Я что, по-твоему, похож на дурака?

– Но это правда! – захныкал юный индеец. – Я вас не обманываю! Картины, выходящие из песка, проглотят вас, если вы меня не послушаете.

Больше он ничего не успел сказать, потому что хозяин забегаловки прогнал его так же, как перед этим несчастного Пако. Мальчишка убежал, унося свои забавные очки.

– Хм, – буркнул Бэрни Фэрвей. – А что, у вас тут и впрямь люди исчезают с дороги, ведущей через пески?

Буфетчик замялся.

– Вы ведь знаете, – сказал он наконец, – туристы – народ любопытный и неосторожный. Они часто сворачивают с дороги, чтобы сделать фотографии. А пустыня шутить не любит. Здесь быстро теряешь чувство ориентировки.

– Я не турист, – обиженно фыркнул отец Пегги Сью. – Я приехал сюда работать. Я новый сторож аэродрома «Виста Дьябло».

Услышав эту новость, буфетчик широко раскрыл глаза.

– Да там нечего делать, – пробормотал он. – Уж лет тридцать, как аэропорт не используется.

– Почему? – поинтересовалась Пегги Сью.

– Слишком много аварий, – вздохнул мужчина. – Все из-за миражей. Иллюзии, возникающие из песка, обманывают пилотов. Им кажется, что они видят… предметы… и они приземляются прямо на острые скалы. Тут в песках полно разбитых самолетов.

– Но почему миражи возникают именно в этом месте? – настаивала Пегги.

– Понятия не имею, – пожал плечами хозяин. – Наверное, из-за жары, из-за слишком яркого света… Да какая разница.

Видно было, что разговор ему неприятен. Он поднялся и собрался уходить.

– Впрочем, – бросил он напоследок, – не останавливайтесь, что бы вы ни увидели. Это дружеский совет.

Он развернулся и ушел.

– Еще один чокнутый! – выдохнула Джулия. – Ну и ну! Мы обосновались в стране чокнутых!

Мама покраснела от жары и без конца отирала лицо платком. Ее белая ирландская кожа плохо выносила солнце.

– Не волнуйтесь, девочки, – заявил папа наигранно-легкомысленным тоном. – В этой глухомани люди странные от постоянного одиночества. Но ведь они незлые.

«Да, – нервно подумала Пегги Сью, – это миражи злые, а не люди».

Синий пес дрожал всем телом, нервно прижав уши.

Автомобиль покинул парковку и покатил по дороге, покрытой желтой пылью, простирающейся до самого горизонта. Красные изрезанные скалы выглядели красиво, но отнюдь не безопасно.

– Можно подумать, какое-то чудовище изгрызло их своими челюстями, – телепатически проворчал пес. – Вот, взгляни: как будто огромное животное оставило здесь отпечатки своих зубов. Я, допустим, могу изгрызть старый башмак, но этому зверю требуется целая страна!

«Прекрати! – подумала Пегги Сью. Она начала нервничать. – Не говори больше ничего».

Никто в машине не разговаривал. Никогда еще семье Фэрвей не случалось оказаться в столь враждебном окружении.

– Ах, вон там! – вскрикнула вдруг Джулия, ткнув пальцем в стекло. – Посмотрите: там брошенная машина!

И действительно: на обочине дороги стоял автомобиль. Дверцы были распахнуты. Ветер пустыни нанес в салон много песку, покрывавшего теперь сиденья.

– Что случилось с владельцами? – простонала мама. – Бэрни, что ты делаешь? Ты по крайней мере не вздумал остановиться?

Но ее муж уже нажал на тормоза. Все вышли, кроме мамы, которая осталась в машине и даже не отстегнула ремни. Она умоляла дочерей побыстрее вернуться.

Папа обошел вокруг занесенного песком автомобиля.

– Ты видела? – прозвучал в мозгу Пегги Сью голос синей собаки. – Вещи сложены на заднем сиденье, они еще выступают из песка. На панели управления лежит фотоаппарат, очень дорогой. Если он до сих пор не исчез, значит, воры боятся подходить близко.

– Я тоже об этом подумала, – ответила девочка. – Это плохой знак. Ты продолжаешь слышать голоса?

– Да. Жалобы и причитания. У этого песка странный запах. Живой запах.

– Живой?

– Да. Как будто это и не песок вовсе. Животное, молекулы которого рассеяны.

Бэрни Фэрвей взглянул на свою собственную машину, нахмурив брови.

– Забавно, – заметил он, включая управление, – никто не попытался завладеть этой машиной, а она совсем новая. Хорошая модель. Ни один вор даже на мотор не покусился. Просто уму непостижимо!

Он отъехал. Километров через десять Пегги Сью обнаружила второй брошенный автомобиль. На этот раз машина съехала с дороги и немного углубилась в пустыню. Песок занес ее почти полностью. Папа ничего не сказал, возможно, чтобы не беспокоить жену, которая мирно дремала, прикрыв глаза и положив затылок на подголовник.

Жара стояла такая жуткая, что Пегги удивлялась, почему кактусы не вспыхивают огнем.

Как и следовало ожидать, мотор перегрелся.

– Нужно опять остановиться, – заявил папа, – иначе мы рискуем угодить в аварию. Я приторможу вон там, около утесов. Там есть тень.

– Девочки, я запрещаю вам выходить! – воскликнула проснувшаяся мама. – Камни наверняка кишат скорпионами.

– Скорпионы выходят ночью, – сказала Пегги, чтобы ее успокоить. – Они не любят солнце.

Бэрни Фэрвей остановил машину у скалы, похожей на гигантский каменный палец, поднятый к небу.