Нина и Арка Света - Муни Витчер
– Он умер?! – испугалась Рокси.
Биров усмехнулся:
– О чем ты говоришь! Я его усыпил. Это Пыль Беспамятная – субстанция, которая заставляет человека забыть, что с ним до этого приключилось. Так что, когда он проснется, он даже не вспомнит, что был здесь.
Додо в отчаянии развел руками:
– Но мы не мо…мо…можем оста…оста… оставить его здесь! Если его на…на…найдет Каркон, он то…то…точно убьет его.
– В таком случае помогите мне вынести его на улицу, – попросил Биров.
С большим трудом они вытащили Пьетро Зулина на улицу и отнесли на некоторое расстояние от стен дворца. Черная Мгла еще не рассеялась, и никто не мог разглядеть лежащего на земле незадачливого журналиста.
– Теперь что мы будем делать? – Рокси вернулась во двор, не выпуская из рук Талдом.
– Будем ждать сигнала, – ответил Биров.
– Сигнала? Какого сигнала? – переспросила девочка.
– Сама узнаешь какого, как только мы его получим. – Биров посмотрел на небо, все еще затянутое темной дымкой. – Надеюсь, что это будет известие о родителях Нины. А пока положитесь на меня и на моего друга, профессора Мезинского.
Биров обнял за плечи ребят. У них из головы не выходила мысль о подруге. Сколько же душевных сил необходимо ей в ожидании испытания, самого опасного в ее жизни! Но его целью было спасение родителей. Для Нины это было даже важнее восстановления Золотого Числа.
Напряжение становилось столь сильным, что, казалось, Фьоре было трудно дышать. Сидя на диване в Апельсиновом Зале, она не сводила глаз с песочных часов. Дождавшись, когда песок полностью пересыплется в нижнюю чашу в десятый раз, она вскочила и дотронулась до плеча мэра, все так же погруженного в изучение волшебного подарка Бириана Бирова.
– Сеньор мэр, очнитесь! Нам пора!
Девочка была перевозбуждена: пойти к колонне с Крылатым Львом было для нее равноценно подвигу.
Людовико Сестьери вскочил, уронив книгу на пол.
– Быстрее, мы не можем терять время! – Фьоре схватила его за руку и буквально потащила к выходу.
Заставить бежать толстяка мэра было нелегко, но, к счастью, пристань Джудекки была всего в сотне метров от виллы «Эспасия». Запыхавшись, они взбежали на катер, полный ожесточенных венецианцев.
При виде мэра толпа завопила:
– Лгун! Вы лгун!
Какая-то старуха принялась размахивать тростью над головой несчастного мэра.
Людовико Сестьери не знал, как отбиваться от нападавших на него. Поездка от Джудекки до пристани Сан-Марко стала для него настоящей пыткой.
Фьоре, прижимая к груди алхимические часы, старалась успокоить рассерженных людей, которые всю дорогу обвиняли мэра в том, что он обманул их своим Указом.
– Вы все врали! Дворец заколдован! Черное облако расползется по всей Венеции и мы все умрем!
– За все это я, неуважаемый мэр, отдубасю вас прямо сейчас! – играя мускулами, подступался к нему здоровенный горожанин.
Но наконец катер пристал к пристани Сан-Марко. С неожиданной прытью Людовико спрыгнул на берег и побежал к площади. Фьоре устремилась за ним, крича:
– Остановитесь под колонной Крылатого Льва! Ждите меня там! Только не сбегите!
Внезапно с запада на город налетел горячий воздушный смерч, поднимая пыль и гоня по лагуне высоченные волны, которые с грохотом обрушивались на берег. Небо внезапно потемнело, словно его накрыло карконианское облако. Сильные порывы ветра срывали черепицу с крыш, его пронзительный свист звучал предвестием беды.
Люди, собравшиеся на площади Сан-Марко, умолкли, задрав головы к небу. Ужас наполнял их сердца.
Мэр и Фьоре добежали до подножия колонны и теперь стояли под ней, тяжело дыша. Юная алхимичка с тревогой посмотрела на огромную статую Каменного Льва, неподвижно стоящего на вершине колонны. Еще раз ей предстояло увидеть, как зверь вернется к жизни, а она хорошо знала, на что он способен.
Собрав все силы, девочка, как велел ей профессор, подбросила часы вверх. Шквал ветра утащил их к самой морде льва, где они взорвались, осыпав статую синим песком. Часть песчинок полетела вниз необычным дождем. Как только магический песок из часов коснулся земли, раздался удар грома, и земля под ногами мэра вздыбилась. Его толстенькое тело вспорхнуло бабочкой до самой вершины колонны со стоящим на ней могучим мраморным зверем.
– Смотрите, он летит! Мэр летит! – завопила толпа.
Вереща как резанный, с выпученными от ужаса глазами, Людовико Сестьери извернулся и ухватился за передние лапы Крылатого Льва. Порывы ветра трепали его словно флаг в воздухе, смешанном с синей пылью. Фьоре, замерев, наблюдала за сценой, молясь, чтобы профессор появился как можно скорее и сказал ей, что делать дальше!
Люди подняли руки к почерневшему небу. Многие женщины пронзительно кричали:
– Это колдовство! Магия! Венеция проклята! Мэр заколдован!
Небо на глазах темнело: ночь поглотила день. Гигантский смерч приближался с необычайной скоростью. Ветер усилился, и несчастный мэр с трудом держался за могучие лапы мраморного льва. Внезапно в черноте неба образовался разрыв.
Солнечный луч ударил в колонну, вокруг которой еще метались синие песчинки. В свете зарниц стали видны три фигуры, которые приближались, вращаясь как обезумевшие волчки.
Фьоре подняла Талдом к небу:
– Это они! Они здесь! Они здесь!
Время и пространство слились воедино. Алхимический мир говорящей Книги, в который нырнули профессор, Нина и Ческо, пронес их над быстро сменяющими друг друга пейзажами, которые питали их мысли и тела мощной ирреальной энергией, и теперь катапультировал в реальный мир, представленный любимой ими Венецией.
Люди, охваченные паникой, пали на колени.
Небо демонстрировало им спектакль, какого никто из них никогда не видел!
Пурпурный плащ профессора Миши наполнился воздухом будто парашют. На нем он и обнявшие его Нина и Ческо мягко спланировали на спину мраморного зверя.
– Смотрите! Там Нина и ее друг! – воспряли духом венецианцы, указывая на них пальцами.
– Да, это она! Юная колдунья с Джудекки, которая превратила в камень Каркона и его слуг! – подтвердила пожилая женщина, выразив все, о чем подумали стоявшие на площади.
Если здесь появилась колдунья с Джудекки, значит, Каркон ожил! И статуи, в которые она их замуровала, пусты! Князь воскрес и вернулся, чтобы отомстить за это! От этих мыслей у людей перехватывало дыхание.
Возбуждение горожан подогревало появление рядом с Ниной бородатого старика в пурпурном плаще. Со всех сторон слышались вопросы: кто это? кто это может быть? Никому и в голову не приходило, что это живший когда-то в Венеции и давным-давно умерший знаменитый профессор Михаил Мезинский!
Управляя плащом, профессор плавно опустился на землю рядом с Фьоре, взял ее за руку и взмахнул Талдомом. Плащ вздулся и поднял их к вершине колонны. Там они присоединились к Нине и Ческо, стоявшим на спине мраморного символа Венеции.
