Серебряная дудочка Маккримонса - Автор Неизвестен -- Народные сказки

СЕРЕБРЯНАЯ

ДУДОЧКА

МАККРИМОНСА

ШОТЛАНДСКИЕ ЛЕГЕНДЫ

Художник

В. Маляренко

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ

Выступившая за кромку берега скала навсегда застыла в ледяных объятиях северного моря. Ее вековое оцепенение будто палец, приложенный к губам и призывающий слушать, как резвятся белые моржи, как пронзительно вскрикивают птицы, как томно и грозно дышит море.

И вдруг почудится, что воздух напоен не шумом прибоя, о нет! Над пространством и временем здесь ворожит нежная песня северной дивы — русалки. И тогда по-новому предстанет и нависшая над морем скала. Уже не воплощенным безмолвием кажется она, но как зримо проявленный звук, резкий и чистый, и невыразимо печальный…

Такой любят шотландцы свою родину, суровая природа которой наложила неповторимый отпечаток и на национальный характер, и на культуру потомков древних кельтов.

Мы предлагаем тебе, юный читатель, послушать мелодии, исполненные «серебряной дудочкой Маккримонса». Чудесная волынка героя одной из легенд вполне могла напеть и все остальные, одновременно бесхитростные и волнующе таинственные.

Прислушайтесь! Ведь это сама Поэзия вместе с Томасом-Рифмачом откликается на зов прекрасной королевы и при свете серебристой луны скрывается в лесу.

Наверное, под очарованием этой легенды, объясняющей природу творчества, но объясняющей его тайной, русский поэт Лермонтов полушутя-полувсерьез выводил генеалогию своих предков от шотландского барда Томаса Лермонта.

Фантастическое как элемент повседневного бытия — особенность поэтики шотландских легенд и основа иррациональной логики древних скоттов.

Оттенить эту иррациональность в сборнике призваны предпосланные каждой легенде стихи. Они также плод фольклора, но фольклора веселого и эксцентричного английского национального гения. «Стихи для детской», как их называют в Англии, то со смешками и дурашливыми ухмылками, то с трогательным усилением чудесного, вступая во взаимодействие с легендами, перепевают на свой лад их сюжетные мотивы, способствуя, как нам кажется, рождению неожиданного полифонизма в звучании книги.

Тому же служат и иллюстрации художника Валерия Маляренко, который, подхватив сразу две мелодии — английского рожка и шотландской волынки, преломляет их в зеркале своего воображения.

БУРНАЯ НОЧЬ[1]

Когда ни звезды, ни луна

Не светят в поздний час,

Я слышу топот скакуна,

Что мчится мимо нас.

Кто это скачет на коне

В сырую полночь в тишине?

Под ветром дерево скрипит,

Качаются суда,

И снова гулкий стук копыт

Доносится сюда.

И, возвращаясь в ту же ночь,

Галопом всадник скачет прочь.

ТАМ ЛИН[2]

Прекрасная Дже́нет жила в замке своего отца, славного графа Марча.

Вместе с другими девушками она проводила дни в высокой башне замка — они там шили и вышивали шелковые одеяния. Только Дженет не очень внимательно следила, чтобы шов у нее получался прямой и ровный. Она больше любила глядеть в окошко.

А за окошком виднелись деревья Картехогского леса, куда девушкам из замка ходить строго-настрого запрещалось. В этом лесу, как говорили, охотились рыцари королевы эльфов, и горе той девушке, которая пошла бы туда гулять и повстречала одного из них!

Но Дженет не хотела этого слушать. И в один прекрасный день шитье было отброшено в сторону, иголка очутилась на полу, а сама девушка в зеленом лесу.

Гуляя по лесу, Дженет увидела на поляне белого коня, привязанного к дереву. Конь был белее молока, а сбруя на нем сверкала чистым золотом. Дженет пошла дальше и пришла к поляне, усыпанной розами. Не успела она сорвать один цветок, как вдруг перед ней словно из-под земли вырос юноша.

— Зачем ты сорвала белую розу, прекрасная Дженет? — спросил он. — Кто тебе позволил? И как ты посмела прийти в Картехо́гский лес без моего разрешения?

— Где хочу, там и рву цветы! — ответила Дженет. — А просить у тебя разрешения и не подумаю.

Услышав такой дерзкий ответ, юноша рассмеялся, отчего все семь колокольчиков на его поясе весело зазвенели. Потом сорвал красную