Тайны Руси - Булычев Кир
ЧЕТЫРЕЖДЫ ЦАРЬ. Исчезнувшие короны
Коронация сначала великих князей Московских, а потом и московских государей была церемонией очень сложной и тщательно разработанной. Заранее расписывался каждый шаг участников действа. Соответственно «чину» коронационных торжеств.
Центром церемонии была сама коронация – возложение на голову царю «венца», то есть короны. Но дело в том, что корона в России отличалась от королевских корон других стран.
Корона, которая считалась главной, называлась шапкой Мономаха по имени византийского императора, а не в честь киевского средневекового князя, как многие у нас думают.
От этой формы короны – шапки, отороченной мехом, – пошли изоизображения головных уборов пророков и царей на русских иконах.
В духовной грамоте царь Иван Грозный, когда он в очередной раз оставлял царство и прятался в паучью тень за троном, благословлял своего наследника Ивана «шапкой Мономаховой и всем чином царским, что прислал... царь Константин Мономах из Царя Града». Но помимо этого в грамоте говорилось о возложении на него «всех шапок царских».
Откуда же могли возникнуть другие короны на Руси?
Очень просто: Россия состояла не только из собственно России, то есть Московского царства, но и покоренного Иваном Грозным царства Казанского. Это случилось в 1552 году. А вот в 1556 году к Москве была присоединена Астрахань, и ее название – Астраханское царство – тоже вошло в число титулов московского царя.
Англичанин Горси, посетивший Москву в царствование Ивана Грозного, утверждал, что на посольском приеме в 1573 году он видел три царские короны. Нет сомнений, что имелись в виду именно короны трех русских царств.
Первая корона – шапка Мономаха. О ней все известно.
Вторая корона тоже сохранилась до наших дней и называется шапкой Казанской.
Казанская шапка появилась в составе русских регалий в середине XVI века, как раз когда Иван Грозный взял штурмом Казань и присоединил Казанское царство к своей державе. Она находится в Оружейной палате в Кремле и, в отличие от шапки Мономаха, кажется произведением восточного мастера. Есть предание, что шапка Казанская была сделана для татарского царевича Симеона Бекбулатовича, которому Иван Грозный «понарошку» передавал власть в России, чтобы под шумок пронюхать, кто ему верен, а кто замышляет злодейство. Правда, потом головы полетели и у тех, и у других.
То есть и корона эта якобы была шутовской.
Но современные исследователи уверены в том, что корона была сделана сразу после взятия Казани специально для Грозного. Может быть, в ее основе была корона казанского хана, но потом она была переделана для царя русского.
А вот третья шапка, Астраханская, о чем писал не только англичанин, но и другие дипломаты, была выше двух первых корон. Видно, с каждым присоединенным царством Иван Грозный чувствовал себя все более важным владыкой. Выбросить шапку Мономаха он не решился, но Казанская корона была вдвое выше ее, а что касается Астраханской, то она показалась наблюдателям «тройной». Следовательно, если шапка Мономаха была «ординарной», Казанская вдвое выше ее – «двойной», то Астраханская была на треть выше Казанской и, вернее всего, украшения на ней шли в три яруса.
Подтверждением этому могут служить слова венского посла Кобенцеля, который видел на голове Ивана Грозного «убор, отличный от того, в котором он давал мне аудиенцию... по виду он похож был на тиару Папы, виденную мной в Риме».
А папская тиара – сооружение весьма высокое.
Казалось бы, зачем Ивану Грозному новые царства? Тем более что если Казань можно считать за царство – все же земля немалая, и сами казанцы много лет правили Русью, – то уж Астрахань никак на звание царства не вытягивала, а получила корону выше русской.
Объясняется такая «коллекционная страсть» русского царя довольно просто. Ивану Грозному желательно было стать императором. А ведь империя – это государство, включающее в себя множество иных государств и стран. Лишь недавно русские правители получили прозвание царей, но хотелось сделать еще один шаг – из вассального княжества превратиться в мировую державу. С этим были связаны и успехи, и провалы политики Ивана Грозного.
До тех пор пока он строил империю за счет своих, российских же, соседей, поглощая и усмиряя их и совершая кровавые походы против беззащитных новгородцев и псковичей, Грозный смотрелся великим властителем. До сих пор еще у нас есть историки, которые утверждают, как в свое время велел товарищ Сталин, что Грозный был великим полководцем и творцом Российской державы.
Но стоило его войскам шагнуть за пределы России, как сила Грозного улетучивалась.
Вначале строительство империи шло быстрыми темпами. Молодой Иван Грозный был при войсках, которые штурмовали Казань и смогли одолеть дряхлое татарское ханство. Затем в те же годы власть России распространилась по всему течению Волги. Так появилось третье царство – Астраханское.
И тут все застопорилось.
Империи не получалось.
Шли годы, десятилетия, и вместо того, чтобы покорить татарские княжества и царства, и в первую очередь крымское ханство, Грозный был вынужден отбиваться от татар и даже прятаться от них в Новгороде, пока они жгли и грабили его столицу. Попытки присоединить Прибалтику тоже провалились. Хуже того – западные наши города были потеряны в войне с Польшей и Литвой.
А ведь империю следовало построить.
Люди редко отказываются от своих устремлений, а уж цари – почти никогда.
С молодости, со времен покорения Казани, Иван Грозный в титулатуре, то есть в списке своих должностей, писал: «Повелитель Сибири». Но в Сибири был свой повелитель – во второй половине XVI века он именовался царем сибирским, и имя ему было Кучум.
По сравнению с Казанским царством царство Сибирское хоть и было очень обширно, но представляло собой слабое смешение племен и народцев, вожди и предводители которых подчинялись хану Кучуму, когда не имели сил жить самостоятельно. Посылать против Кучума настоящее войско было накладно, и, кроме того, никто не знал, что из этого выйдет. Ведь Сибирь шаг за шагом покоряли казаки и иные вольные люди. Они брали не числом, а храбростью и натиском. Это были отряды, подобные отрядам испанских конквистадоров в Америке. Два десятка вооруженных пищалями да пушкой, на ладьях и стругах казаков могли разгромить многосотенное туземное войско, вернее, толпу охотников или скотоводов.
Но в Москве не решались посылать армию в Сибирь и ждали своего Кортеса.
Таким предводителем стал человек уральских промышленников Строгановых – Ермак. Он набрал полтысячи казаков и пошел воевать Кучума.
Война с сибирским повелителем затянулась. Когда в 1582 году Ермак занял столицу Кучума, тот откочевал в степь, где его противник лишался всех преимуществ речных походов. В Москве, куда Ермак послал весть о победе, были рады. Иван Грозный подарил атамана шубой, кольчугами и деньгами. К тому же наконец в Сибирь был направлен отряд регулярного войска, чтобы строить крепости на усмиренных атаманом реках.
Кучум не прекращал сопротивления, и в 1585 году, застав Ермака врасплох, перебил большую часть его ватаги, а также московских стрельцов, и завоевание Сибири временно прекратилось.
Но судьба Кучума была решена. Понятно было, что пройдет несколько лет, и русские твердо встанут по сибирским рекам. Главное – пути уже были разведаны.
Однако Иван Грозный умер одновременно с Ермаком.
И Сибирское царство никак не желало войти в состав России.
Взойдя на трон, Борис Годунов продолжил строительство Российской империи. Владения Кучума все сокращались, его вассалы переходили к России. Но с точки зрения государевой этики следовало формально принять корону из рук Кучума. Ведь если он царь, то теперь царь должен сидеть в Москве.
И вот в 1598 году отправляется в Сибирь очередной отряд под водительством воеводы Воейкова. Цель была поставлена одна – взять Кучума в плен. Кучума взять не удалось, зато после короткого боя схватили восемь его цариц и трех царевичей. Вскоре хан бежал в Бухару, где его удавили, а его дети получили в Москве титулы царевичей сибирских и наделы земли. И тогда можно было говорить, что к Москве в семью народов пришло еще одно царство, а не просто завоеванная земля.
