Юлий Буркин - Год принцессы Букашки

- Красота! – воскликнула она, ни капельки не кривя душой. – Вот тебе зеркальце, посмотри, какая ты хорошенькая! Зеркальце я тебе тоже дарю.

Подпуская для освещения чуть-чуть пламени изо рта и зажав зеркальце в лапе, дракониха уставилась на свое отражение. Глаза ее с узкими полосками зрачков стали огромными, а губы, обнажив клыки, сами собой растянулись в улыбку.

- Вообще-то мне пора, - заметила Букашка. – Можно?

- Угу, - отозвалась дракониха, которая, оказывается, умела говорить. – Спасибо… - Она даже чуть охрипла с непривычки говорить такие слова. – Беги.

- А тебя колдун за это не обидит? – помедлила Букашка.

- Хы-хы, - отозвалась дракониха. – Меня-то? Да чё он мне сделает?.. Беги, беги. Если он появится, я свистну.

Принц лежал на гранитном ложе посреди освещенного факелами склепа. Недолго думая, принцесса опустилась на колени, поцеловала его (так научила ее одна опытная старушка), и тот сразу очнулся.

- Ох, - сказал он. – Ты кто такая? Чего целоваться лезешь? И вообще… Где это я?

- Давай-ка не болтай, а вставай и бегом отсюда! – нахмурилась принцесса, чтобы он не заметил ее смущение.

- А чего это ты раскомандовалась? Я все-таки принц!

- А я – принцесса! Вот сейчас явится твой любимый дядюшка, узнаешь тогда, чего я раскомандовалась!

- Ой! – испугался принц. – Тогда побежали…

Дядюшку он знал хорошо. А еще знал, что волшебные чары его неприятного родственника действуют только в пещере, так что нужно отсюда срочно выбираться.

Вприпрыжку взбегая по лестнице мимо довольной драконихи и безучастных собак, принц бормотал: «И дернул меня черт принять его приглашение… Нужна мне его пещера!.. А он мне в нос пыльцой волшебной…»

Они были уже у самого выхода, когда снизу раздался оглушительный свист.

- Дракоша! – догадалась принцесса. – Дядюшка явился!

И тут же чуть позади раздался хлопок, полыхнула вспышка, запахло дымом, и возникшая темная фигура зловещим голосом поинтересовалась:

- И далеко ли ты собрался, племянничек? Да еще с такой поспешностью…

- Э-э… - замялся тот. – Да так, домой. Во дворец…

- А-а, - кивнул чародей. – Ну, тогда не спеши. Место-то занято. И надолго!

С этими словами дядюшка выдернул из кармана халата золотую коробочку, ловко открыл ее, дунул, и еле видимое в свете лампы облачко колдовской пыльцы быстро заструилось к принцессе и принцу…

Но тут снаружи в пещеру всунулся хобот и без остатка втянул это облако. Еще миг - и наши герои уже выскочили из пещеры под проливной дождь.

- Ты еще пожалеешь! – злобно прошипел из глубины дядюшка, но шагнуть за порог побоялся. И тут же сменил интонацию на увещевательную: - Слушай, ну зачем тебе это надо? – зашептал он. - Теперь ведь тебе работать придется, страной управлять. А так – спал себе да спал, отдыхал в свое удовольствие… Может, вернешься?

- Спасибо, дядюшка, я уже отдохнул, - откликнулся вежливый принц и больше на шипение из пещеры не обращал внимания.

Принцесса тем временем обнимала своего спасителя.

- Слоник! Бедненький! Ты не заболеешь от этой гадости?

- А-а-пчхи! – ответил тот, а затем помотал головой: дескать, мне не привыкать всякую гадость в себя всасывать. Лишь бы вам хорошо было. И вообще, если честно, то я железный.

Он помог хозяйке и ее новому другу забраться себе на спину и двинулся в обратный путь.

- Слоник, милый, ты не спеши, - говорила ему принцесса. – Теперь можно не торопиться. Теперь все будет хорошо!

«А я и не спешу, - думал тот. – Поспешишь тут, пожалуй, когда такое месиво под ногами…»

* * *

Тут дверца шкафа отворилась, и слон-пылесос очнулся от грез.

- Давайте-ка почистим ковер, - сказала мама, вытаскивая его на свет, - а то сейчас папа придет, а у нас не убрано.

- Па-па-па! – откликнулась Букашка и улыбнулась, потому что очень обрадовалась, и даже добавила: - Пф-ф-ф, - пуская через улыбку слюнки.

Она еще и знать не знала, какая она умная и смелая. Зато уже хорошо знала, какие вокруг нее все большие и добрые – и люди, и звери, и даже пылесосы.

А на улице шел дождь, и слякоть стояла, как в джунглях. Зима только-только заканчивалась, а весна - начиналась.

История шестая

Букашка на Луне

Помогая маме собирать Сашку на прогулку, папа застегнул на ней розовый вельветовый комбинезончик и сказал:

- Я бы с удовольствием был воспитателем в детском саду, при том условии, что вся группа состояла бы из одних Букашек. То есть двадцать штук Букашек, и никого лишнего.

Мама возразила:

- Ну, уж нет. Ужас какой-то. Тут с одной не знаешь, как справиться. Когда, например, как сейчас, гулять идти, их же всех нужно было бы и покормить, и одеть, и вывести… Пока ты одну одеваешь, кто за остальными смотреть будет?

- Ты, конечно, кто же еще? – удивился папа.

Только за ними захлопнулась входная дверь, Сиреневый хихикнул и сказал Салатному хвастливо:

- Ох, и здоровенную же Букаху мы с тобой уже отрастили!

- Букаха - хоть куда, - согласился тот. – Но мы-то тут при чем? Она сама прекрасно отрастилась.

- Ну, вот, - заныл Сиреневый, - опять ты все испортил. Чуть-чуть даже погордиться не дал. Только я настроился на хороший лад, ты тут как тут – давай развеивать мои спасительные иллюзии! Только я отвлекся от того, как все плохо…

- А разве всё плохо? – удивился Салатный. – Что плохо-то?

- Ну-у… Вообще… - пожал плечами Сиреневый. - Не так я себе это представлял.

- Что – «это»? – продолжал дознание Салатный.

- Да всё. Я думал, нас подарят, и Букашка только и будет делать, что с нами играть. А вместо этого мы тут лежим и лежим все время, сами по себе. Раз в сто лет она нас потреплет да и бросит. Не нравимся мы ей, что ли?

- О вкусах не спорят, - заметил Салатный. – Насильно мил не будешь.

- Но дареным зайцам в зубы не смотрят, - возразил Сиреневый.

- Ну, да, - не мог не согласиться Салатный. – Ни разу не видел, чтобы смотрели.

- Ладно бы еще не с ней, так с кем другим поболтать можно было, - продолжал жаловаться Сиреневый. – Я думал, мы здесь, на воле, кучу друзей повстречаем. А тут только один остолоп вот этот серо-голубой стоит в углу, - махнул он лапкой в сторону резинового ослика. – Да и тот молчит, как воды в рот набрал!

- Сам ты остолоп розово-лиловый, - вдруг отозвался хрипловатым баском ослик. – Как бы это, интересно, я воды в рот набрал, если я воздухом накачан?

- О! Заговорил! – восхитился Сиреневый. – А чего молчал?

- А о чем с вами, глупыми зайцами, разговаривать? – ответил ослик пренебрежительно. – О том, какие вы несчастные оттого, что Букашка с вами мало играет? Времени у меня нет на такую ерунду.

- У тебя? – не поверил своим полосатым ушам Сиреневый. – И чем это, интересно, ты в своем углу таким важным занят, что и поговорить тебе с честными зайцами некогда?

- Поэму я пишу, - признался ослик, потупившись.

- Оба, на! – обрадовался Салатный, и даже стукнул лапкой о коленку. – Читай!

- Да, я еще не закончил, - смутился ослик. – К тому же, вдруг вам не понравится, мне тогда будет неловко.

- Понравится, понравится! – заверил Сиреневый, хищно оскалившись. – Написал - читай!

- Да я, вообще-то, для себя писал, а не для какого-то там читателя…

- Не надо! Что это за поэма такая – без читателя?! – наседал Сиреневый. – Для себя он писал! Где это видано, чтобы только для себя писали?.. Ну, не будь ты таким эгоистом, нам же хочется! Как она хоть называется-то?

- «Букашка на Луне», - продекламировал ослик с легким подвыванием.

- Вот видишь, как хорошо называется! – закричал Сиреневый с притворным восторгом. - Читай, давай!

- Я ж говорю, она еще не готова…

- Ну, ослик, - вмешался Салатный, - ну, правда, прочитай, хотя бы сколько есть. Ну, пожалуйста, ну, что тебе стоит… Нам, я думаю, честное слово, наверное, понравится.

Ослик помолчал, потом вздохнул и сказал:

- Ладно… Слушайте. Только не говорите потом, что я вас не предупреждал…

- Предупреждал, предупреждал, – заверил Сиреневый. – Пусть только кто-нибудь попробует сказать, что не предупреждал!.. – погрозил он кулаком Салатному. - Давай уже, осёл, не томи!..

- Э-э-э… «Ослик», - ненавязчиво поправил ослик. - Короче… Кхе-кхе… Итак…

Я хотел бы с тобой полететь на Луну,На Луне я тебя не оставлю одну,На Луне мы, гуляя при свете Земли,Наконец, обо всем поболтать бы смогли.

Я тебе расскажу о волшебных цветах,Что растут на Луне на волшебных кустах,Я тебя отведу в перламутровый сад,Чтобы ты оценить их смогла аромат.

Этот запах прекраснее в мире всего,На Земле просто-напросто нету его,Потому-то и единорогов стадаПрибегают пастись регулярно сюда.

Тут играют они, и резвятся они,Так веками проходят их ночи и дни,Но замрут удивленно они в этот раз,Вдруг впервые увидев таинственных нас.

И они подойдут и, столпившись вокруг,Жадно-жадно разглядывать станут… И вдругПеред нами, колена свои преклоня,Нас признают своими… И с этого дня

На носу моем рог станет быстро расти,Буду гордо я им и махать, и трясти,Станут явью моею заветные сны,Ты же станешь Принцессой-Букашкой Луны!..

 Ослик остановился, помолчал, потом тихо сказал: