Памела Трэверс - Мэри Поппинс в Вишневом переулке
— Что за чушь, Профессор! Падающие звёзды просто сгорают в атмосфере! Они никогда не падают на землю. Это обычное голубиное перо, выкрашенное светящейся краской или чем-то в этом роде. Фокусники часто устраивают такие трюки.
И она потащила его за собой.
— Это вы, Профессор? — окликнул мистер Бэнкс, который нёсся по переулку на всех парусах с миссис Бэнкс на буксире.
Профессор выглядел растерянным.
— Да, я полагаю, это я. Во всяком случае, люди так считают… Самого я не вполне уверен.
— Потрясающая новость! Я открыл новую звезду!
— Вы имеете в виду ту, на шляпе? Я её видел.
— Да нет же, не на шляпе, а на поясе. До этого их было три — блистательное трио. Но сегодня я ясно различил четвёртую.
— Мисс Шкварк говорит, это люминесцентная краска.
— Краска? Что за чушь! На небе краской ничего не нарисуешь! Вон она, настоящая, не нарисованная. Я проверил. Адмирал Бум тоже. Мы смотрели на неё в телескоп. А кто такая эта мисс Шкварк?
— Ларк! — поправила мисс Ларк. — Неужели трудно запомнить, Профессор? Ларк — значит «жаворонок».
— Нет-нет, это был не жаворонок. Он ведь видел её в телескоп, а телескопы не лгут.
— Конечно, нет. Телескоп показывает факты. Мы теперь спешим в планетарий. Нужно сообщить им.
— Но Джордж, как же дети? — вмешалась миссис Бэнкс.
— Не волнуйся. Говорю тебе, с ними всё в порядке. Надень-ка шляпку, а я сменю галстук. — Мистер Бэнкс задыхался от волнения. — Может, они назовут её моим именем. Вообрази! Это и есть слава! Небесное тело, названное в честь Бэнкса!
И счастливый астроном поволок миссис Бэнкс в сторону дома.
— А почему Бэнкс? Я всегда считал, что его зовут Купер. И я мог бы поклясться, это была шляпа, а не пояс. Хотя память у меня, конечно, уже не то, что прежде. Если она, конечно, была у меня прежде…
Запутавшийся Профессор с надеждой огляделся в поисках своей упавшей звезды.
Но мисс Ларк не намерена была долее терпеть весь этот балаган. Она решительно взяла Профессора за руку и повела его ужинать.
Профессор беспокоился зря. На сей раз память его не подвела.
Его упавшая звезда держала путь в Вишнёвый переулок. Перо сверкало среди маргариток, и свет его отражался в вишнях, свисающих из-под полей шляпы.
Джейн и Майкл смотрели на перо, потом переводили взгляд на небо. Ослеплённые сиянием звёзд, они искали и нашли наконец…
Да-да! Им не нужен был никакой телескоп.
Среди небесных светил пояс Ориона горел на мощном теле невидимого владельца: три ярких звезды выстроились в косую линию, а рядом, маленькая, скромная, светилась, будто светлячок, четвёртая звёздочка.
Когда они выходили из дому, не было ни сияющего пера, ни лишней звезды. Значит, все приключения оказались правдой. Наконец-то можно твёрдо в это поверить. И, встретившись глазами с Мэри Поппинс, они поняли, что она знает, что они знают. Всё возможно: и небесный свет на вполне земной шляпке, и земное свечение на небесном поясе. Они плелись рядом с ней, задрав головы и любуясь на небесную иллюминацию. «Как там их небесный праздник? — думали Джейн и Майкл. — Один, вероятно, хвастает новым украшением на ремне, другая щеголяет шиньоном; остальные демонстрируют свои сокровища. И найдётся ли там, наверху, кто-нибудь, кто, тряхнув головой, напомнит, что „по одёжке встречают“? Нет! Этот кто-нибудь идёт сейчас между ними».
Позади соловей мистера Твигли снова принялся петь. Прямо перед ними были Главные ворота. Пока коляска скрипела, приближаясь к ним, дети рассматривали россыпь светящихся окон за вишнёвыми деревьями. Парадная дверь Дома Номер Семнадцать, которую родители в суете забыли закрыть, отбрасывала свет на дорожку сада, словно приветствуя их.
— Мэри Поппинс, — спросила Джейн, когда коляска отсчитывала последние метры сегодняшней прогулки, — что вы сделаете со своими серёжками?
— Съем, — лаконично ответила Мэри Поппинс. — С чашкой крепкого чая и тостом.
— Ну да, для чего же ещё вишни, если не для этого!
— А как же моя авоська? — Майкл потянул её за рукав.
— Будь любезен, не висни на мне. Я тебе не садовая калитка!
— Но где она? Скажите! — требовал он.
Интересно, может быть, в эту самую минуту Пегас лакомится конским щавелём?
Её плечи приподнялись.
— Подумаешь, авоська! Две за пенни: одну потеряешь — другая тут как тут.
— Но, может, она не потерялась! — Он украдкой бросил на неё быстрый взгляд. — И вы ведь где-то будете, Мэри Поппинс, когда сбежите от нас.
Она выпрямилась с оскорблённым видом.
— Я была бы вам признательна, Майкл Бэнкс, если бы вы думали, прежде чем откроете рот. У меня нет привычки сбегать.
— Есть, — возразила Джейн. — Вы всегда так: сегодня здесь, а завтра только вас и видели, без всякого предупреждения.
— Но она не уходит в никуда, — заметил Майкл. — Так же, как моя авоська. Но вот куда? Куда вы уходите, Мэри Поппинс? Ведь каждое место как-то называется. Как мы узнаем, где вас искать?
Они затаили дыхание, ожидая, что она скажет. Мэри Поппинс долго смотрела на них, и в её глазах плясали искры. Они видели, как на кончике языка танцует готовый сорваться ответ. Но он не сорвался. Каков бы ни был её секрет, она сохранит его.
— Ха! — сказала она. И улыбнулась.
— Ха! Ха! Ха! — вторил со своей ветки соловей.
И над ними, с неба, неслось: «Ха! Ха!» Весь мир звенел этой загадкой. Но никто, ничто не давало ответа.
Они так и знали! Она ничего не скажет. Она и раньше ничего не объясняла и теперь не станет.
Вместо этого Мэри Поппинс окинула их строгим взглядом.
— Я знаю, где вы будете через минуту. В постель сей секунд!
Они рассмеялись. Старое словечко принесло ощущение тепла и уюта. Пускай нет ответа, зато есть пароль. Земля и небо повторяли одно и то же слово, словно соседи, что сплетничают, перегнувшись через забор. Ничто не далеко. Всё близко. И кровать — это именно то место, куда хочется попасть как можно скорее, подумали Джейн и Майкл. Самое безопасное место на земле.
И тут Майкл сделал открытие.
— Ведь и кровать находится где-то! — воскликнул он, поражаясь собственному уму.
Привычная, обыкновенная кровать находится ГДЕ-ТО! Он никогда раньше не думал об этом. Всё должно находиться ГДЕ-ТО!
— И вы, Мэри Поппинс, с вашим попугайным зонтиком и ковровой сумкой, вот такая важная и фыркающая!
Он бросил на неё дерзкий, лукавый взгляд: интересно, что она возразит?
— Да, да, и воспитанная, и респектабельная! — добавила Джейн, подливая масла в огонь.
— Какая наглость!
Мэри Поппинс замахнулась сумкой, но не попала.
Потому что они уже неслись домой.
Что бы ни случилось, она не потеряется. Этот ответ их вполне устраивал.
— Где-то! Где-то! Где-то! — кричали они.
Парк остался позади. Вот переулок, калитка — и дети, смеясь, пробежали по дорожке к освещённому дому.
Ботанический словарик Мэри Поппинс
Бодреник, божье дерево, мужичок — Artemisia abrolanum
Лаванда — Lavendura vera
Вербейник монетчатый, луговой чай — Lysimachia nummularia
Одуванчик поручейный — Taraxacum officinale
Пупавка благородная, сладкая ромашка — Anthemis nobilis
Каприфоль, жимолость душистая — Lonicera caprifolium
Наперстянка — Digitalis purpurea
Лисохвост, батлачок луговой — Alopecurus pratensis
Петрушка — Petmselinum crispum
Фенхель обыкновенный, укроп аптечный — Foeniculum vulgare
Купена, кровавник, воронец, волчья трава, сорочьи ягоды — Polygonatum multiflorum
Конский щавель — Rumex confertus
Ромашка — Ribes grossularia
Медуница — Pulmonaria
Толокнянка, медвежьи ушки — Arctostapkylos uva-ursi
Терновник, дикая слива — Prunus spinosa
Колокольчик — Campanula rapunculus
Огурец — Cucumis sativa
Прострел раскрытый, сон-трава — Pulsatilla patens
Мелисса, мята лимонная — Melissa officianalis
Марь цельнолистная, марь доброго Генриха — Chenopodium Bonus Henricus
Базилик, душистый василёк — Ocymum basilicum
Душица, майоран — Origanum marjorana
Нарцисс — Narcissus
Кориандр — Cariandrum gativum
Рута — Ruta graveolens
Зверобой, заячья кровь, здоровая трава — Hypericum perforatum
Василёк синий, лоскутница, семицветка — Centaurea cyanus
Любисток — Levisticum officinale
Цикламен — Cyclamen hederaefolium
Омела, птичий клей, дубовые ягодки — Viscum album
Ноготки, бархатцы, календула — Calendular officinalis
Колокольчик — Campanula rapunculis
Шалфей, полынь, сальвия — Salvia officinalis
Вечерница — Hesperis matronalis
Мирра — Myrrhis odorata
