Святослав Сахарнов - Гак и Буртик в стране бездельников
В воздухе зашелестел невидимый лист.
— В нем наше спасение. На чертеже нарисована летательная машина, придуманная Алидадой, а на обороте записано, как делать изрыгающее огонь вещество, именуемое «порох».
Мы должны построить эту машину и сбросить горящие бочки с порохом на головы жителей Семи городов. Мы должны выгнать их из домов и погнать через Лиловые горы…
Говорящий на минуту умолк, и новый, гнусавый голос ликующе выкрикнул:
— … назад в нашу страну!
В зал словно ударила молния. Желтые лица метались вверх и вниз, с грохотом валились скамейки, бездельники хрюкали и визжали от восторга.
Красное пламя свечи мигало как в бурю.
— Но как построить машину? — раздался вопрос, как только шум утих.
— У нас есть двое пленных. Они умеют все. Заставим их строить летающую машину и делать порох.
Под утро Таинственный совет постановил:
"Наказать двух пришельцев работой. Заставить их построить летательную машину и изготовить двести бочек пороху.
В помощь им отрядить две сотни бездельников потолще.
Чтобы разбирать слова, написанные на чертеже, приставить к ним на время работы королевского чтеца, обученного тайной грамоте.
Секретный надзор за ними поручить Главному придворному сыщику".
Это решение маркиз О-де-Колон и боярин Сутяга тотчас же передали мастерам.
— Ни за что! — сказал Гак.
— Ну нет, будем строить! — неожиданно согласился мастер Буртик.
Глава двенадцатая, которая служит продолжением предыдущей
Первый раз в жизни друзья поссорились. Они сидели в разных углах каморки и не разговаривали друг с другом.
Прошел час.
Второй.
В дверь каморки постучали, и на пороге появился худенький подросток в балахоне с желтыми звездами.
— Эта! — представился он и грустно кивнул головой.
— Эта? — переспросил пораженный Буртик и вдруг понял, что перед ним девочка.
— Эта? — повторил он. — Дочь Нигугу?
— Мой отец!.. Вы знаете его? Что с ним?
Узнав, что она среди друзей, что отец ее жив и находится на свободе, девочка растерялась от радости. В замке ее давно убедили в том, что отец умер.
— Я буду помогать вам чем могу! — взволнованно говорила она. — Но, пожалуйста, очень прошу, не оставляйте меня здесь, помогите вернуться домой! — При этих словах она заплакала.
Успокоив девочку, мастера сами начали задавать ей вопросы.
Вот что узнали они.
В далекие времена в стране многие умели читать и писать, а некоторым была даже известна тайная грамота, которой записывались самые важные открытия и законы. Но после Великого наводнения учиться стало некому. Шли годы, последний из грамотеев — тайный советник Аскофен — под тяжестью лет и безделья стал слепнуть и еле волочил ноги. Черно-белая книга покрывалась в сундуке пылью. Законы толковали кто как хотел. Стране угрожало безвластие.
Когда весть о чудесной девочке донеслась до Железного замка, Подайподнос распорядился доставить ребенка к нему. Эту привезли и отдали в обучение Аскофену. Не прошло и месяца, как она постигла тайную грамоту. Тогда Черно-белую книгу достали из сундука и хорошенько почистили. Закон был восстановлен.
— Ведь это так просто — восстановить закон, — рассказывала девочка мастерам. — Нужна только большая тряпка… А теперь я должна прочитать вам одну старинную бумагу, которую привезли недавно из-за моря.
Эта достала из рукава свернутый трубкой пожелтевший лист.
— Наш чертеж! — воскликнул Буртик. — Смотрите, вот она — летающая машина. Читай, скорее читай!
Эта развернула лист и под рисунком остроносой машины прочла вслух:
— Ра-ке-та.
Так вот что изобрел много лет назад великий Алидада!
Не тяжелый, обшитый досками корабль с неуклюжими крыльями и слабой паровой машиной, а стремительная огненная ракета должна оторвать человека от земли и завоевать для него небо — считал ученый.
Водя пальцами по чертежу, Эта прочла, как построить ракету, движимую порохом, и как сделать порох из угля, серы и белого порошка — селитры.
— Ракета, ракета, ракета! — пел Буртик и хлопал в ладоши.
— Не сердись, дружище, — с горечью промолвил Гак. — Теперь и я сообразил — строить машину надо.
— Вы хотите улететь? — испуганно спросила Эта.
Буртик кивнул головой.
— Но вам не позволят даже подойти к машине, когда она будет готова. В замке говорят, что после постройки корабля вы будете заживо замурованы в стену.
— Чепуха, не построена еще такая стена!.. Так… так… Но что же придумать?
Придумать сразу они ничего не смогли.
Шел день за днем. Мастера то часами просиживали с Этой, слушая ее рассказы о нравах королевского двора, то мрачно бродили по замку.
Между тем Таинственный совет не дремал.
Были собраны сто первых бездельников — самых толстых и самых сильных. Их привели в Железный замок, собрали со всей страны последние пилы, гвозди и молотки и доложили королю, что к началу работ все готово. Дело было за пленниками.
Маркиз О-де-Колон и боярин Сутяга каждый вечер приходили к ним и спрашивали: прочитан ли чертеж?
Даже сам начальник королевской стражи — закованный в железо, в шлеме с глухим забралом — несколько раз попадался мастерам у дверей их каморки.
Все следили за ними, все торопили.
Надо было приступать к работе.
Как-то раз Буртик, подойдя к окошку, обратил внимание на остроконечную башенку, возвышавшуюся над замком.
— Занятная штука, — пробормотал он. — Послушай, Эта, что находится в башенке?
— Она пустая и вот-вот упадет, — отвечала девочка. — Зачем она вам?
— Пустая… пустая… Почему мне не приходило раньше в голову: ведь она похожа… Гляди, дружище! Только приделать хвост!
Гак взглянул через его голову и ахнул: тонкая, длинная, с острым шпилем, башенка стояла нацеленная в небо, будто готовая к полету.
А бездельники? Как отвлечь их внимание?
— Постройте им… все равно что… что-нибудь такое, вроде птицы… Большое, с крыльями, — сказала Эта.
— Придумал! — Гак грохнул ладонью по столу. — Они хотят летать? Ладно! Пусть строят корабль. Как мы когда-то: с мачтой, рулем и с крыльями. Только без машины. Работы хватит на целый год. Когда они поймут, что такие корабли не летают, будет поздно…
Произнеся такую большую — самую длинную в своей жизни — речь, Гак замолчал и больше до самого вечера не проронил ни слова.
Решено было строить два корабля: деревянный — для отвода глаз и железный — для побега. Бездельникам Эта сказала, что башенку надо переделать, чтобы кораблю было удобно причаливать к ней в воздухе.
На другой день работа началась.
Днем мастера сколачивали на верхней площадке замка, у самой крыши, корабль с круглыми боками, кривым разукрашенным носом и высокой кормой. Ночью — рубили от стен замка куски железа, плющили его в пластины и приклепывали к бокам остроконечной башенки.
Работа двигалась медленно. Бездельники, которые подносили мастерам бревна и доски, спали на ходу, все валилось у них из рук.
Пригнали еще сотню лодырей, не таких толстых, но таких же ленивых. Их послали в подвалы готовить порох.
Мастерам пришлось разделиться: Гак остался наверху, Буртик пошел вниз.
Когда первые бочки с порохом были готовы, в подвал поставили часового. Им оказался знакомый мастерам чемпион бездельников — Бескалош.
Лентяи, понукаемые мастером Буртиком, дробили серу, терли в порошок березовый уголь, сеяли селитровую пыль.
За стеной на бочке с порохом мирно похрапывал часовой.
Глава тринадцатая, про то, как у Глеба Смолы появилась на лбу шишка
Корабельщикам, которые отправились на поиски, не повезло.
Свирепый шторм разбросал флотилию в разные стороны и целый месяц носил корабли от одного пустынного острова к другому.
Ничего не найдя, они вернулись.
Потянулись тревожные дни. Одна за другой отправлялись новые экспедиции. Маленькие пароходы появлялись у покрытых снегом северных берегов и у красно-коричневых скал юга. Но о пропавших вестей не было.
Глеб Смола с пятью верными матросами искал усерднее всех. Они обшарили каждый остров, каждую бухту и только глубокой осенью напали на след двух товарищей.
Однажды корабль Глеба после длительного плавания подошел к берегу. Крутые угрюмые скалы нависали над прибрежным песком. Из воды там и сям торчали острые, как змеиные зубы, камни.
— Не хотел бы я распороть на них свое брюхо! — проворчал старый моряк. — И тут ничего нет… Постойте, а это что такое? — Он навел на берег подзорную трубу. — Пусть меня сдует ветром, если это не судно! Все наверх! Лево на борт!
Корабль подошел к остаткам парохода, брошенного когда-то маркизом О-де-Колоном и боярином Сутягой.
— К берегу!
Толчок — и корабль Глеба уперся носом в береговой песок. Надо было искать следы пропавших.
Шестеро моряков направились пешком вдоль берега.
