Софья Прокофьева - Замок Чёрной Королевы
Тут девочка увидела золотогривого льва. Он, положив голову на лапы, спокойно дремал у ног старухи.
Из-под покрывал протянулись жёлтые, словно покрытые трещинами руки. Алине показалось, что они немного дрожат.
«Как она еще не облилась. Кофе горячий, просто кипяток! Могла и льва ошпарить сослепу, — подумала Алина. — Вечером уговорю маму уехать отсюда. Жаль только, что с Надькой и Сонечкой мало погуляла…»
Старуха бережно надела тусклое кольцо на указательный палец. Что это? Кольцо вдруг заблестело, заискрилось. А руки-то, руки! Нежные, молочно-белые, пальцы гибкие, чуть розовые на концах.
— Мне жарко, душно в этих покрывалах. Помоги мне снять их, дорогая!
Алина удивилась, сколько тепла, нежности было в её звучном юном голосе.
Алина стала снимать одно покрывало за другим. Покрывала были такие тонкие, что рвались и таяли в её руках.
Сверкнула корона, усыпанная алмазами. Еще одно покрывало. Последнее.
— Ах! — не удержавшись, вскрикнула Алина.
Никогда она не видала такой всепобеждающей, ослепительной красоты. И совсем молодая, кожа нежная, чуть розовая, а глаза…
— Что, моя девочка, что ты так глядишь? — красавица посмотрела на Алину лазурно-голубыми глазами ласково, чуть насмешливо. — Не узнаешь свою тётушку? Приглядись, увидишь — я и твоя мама немного похожи.
«Ну да, похожи, как же… — подумала Алина. — Вечно усталая мама, голос тихий, робкий, всем хочет помочь… А что? И вправду похожи. У мамы глаза такие же голубые…»
— Приветствую вас, Белая Королева! — Гном почтительно поклонился, прижав к груди грязный колпачок.
Глава 17
Последняя встреча
За окном потемнело. Треснуло и со звоном рассыпалось оконное стекло. Алина попятилась к двери. Лев поднял голову и угрожающе зарычал.
— Ну и попали мы с тобой в переделку, — прошептал Гном, туго натягивая на голову колпачок.
В разбитое окно стремительно влетела Чёрная Королева. Тонкие покрывала соскользнули ей на плечи, и теперь было видно её лицо: прекрасное и внушающее ужас.
— Да, вот мы и свиделись, сестра, — вставая, сказала Белая Королева. — Но, боюсь, мало радости доставит тебе наша встреча.
«Какая она высокая в этом серебряном платье и до чего красивая», — мелькнуло в голове у Алины.
Так они стояли друг против друга — Чёрная и Белая Королевы.
— Вижу, вижу, кольцо у тебя, сестрица, — с недоброй улыбкой сказала Чёрная Королева. — Но знай, моя милая, чары его — ничто по сравнению с заклинаниями моей колдовской книги. Не раз я говорила тебе: зло всегда сильнее добра!
— Ещё в детстве ты так думала, — грустно сказала Белая Королева. Она подняла руку, и кольцо ярко блеснуло. — Так ты сгубила свою жизнь, свою судьбу… Что ж, попробуй открой свою колдовскую книгу! Что же ты медлишь?
— О, какой ты стала тяжелой, моя книга… — простонала Чёрная Королева и вдруг согнулась, словно от непосильной тяжести. Она вся как-то съёжилась, её горящие глаза потускнели. — Моя книга, мне не удержать тебя…
Белая Королева негромко проговорила:
— Были страницы,Станьте чёрные птицы!
Этих немногих слов было достаточно. Книга выпала из рук Чёрной Королевы. Взметнулись страницы, покрытые странными знаками. И в то же мгновение страницы превратились в чёрных воронов. Взмахивая крыльями и беспорядочно кружась, вылетели в окно.
— Пощади, сестра! — отступая, проговорила Чёрная Королева. — Дай собраться с силами…
— Поздно! — вздохнула Белая Королева. — Прощай, прощай навсегда! Слишком много зла накопилось в твоем сердце…
Она снова подняла руку. Кольцо сверкнуло, обжигая глаза. Алине показалось, что по щеке Белой Королевы сбежала слеза, когда она проговорила негромко, как бы с трудом:
— Был огонь,Стань золой.Больше нетКолдуньи злой!Я тебя на всякий случайПревращу в живую тучу!
И внезапно окрепшим, повелительным голосом она позвала:
— Ветер, чистый прохладный Ветер! Возьми её, она твоя! Я тебе её отдаю.
Дико вскрикнула Чёрная Королева. Вся она стала зыбкой, прозрачной, ноги оторвались от пола. И вот, превратившись в тёмное облако, подхваченная невесть откуда взявшимся ветром, она вылетела в разбитое окно. Зацепившееся за раму покрывало рванулось за ней.
Алина, замерев, смотрела, как облако, темнея, наливаясь влагой, летит над лесом. Ей показалось, что она видит протянутые в отчаянии руки. Где-то в глубине облака блеснула корона… Или это молния?
Потом Алина увидела ещё какие-то туманные тучи. Да это же наклонно летят к своей королеве рухнувшие башни Чёрного Замка! Вот подъёмный мост изогнулся и порвался в клочья. Пролетели тени котла и треножника. Все это смешалось, перепуталось, слилось в одну тучу, удаляясь, скрываясь вдалеке.
— Что-то засиделась я в этом кресле, — улыбнулась тётушка, глядя на Алину. — А сколько дел, сколько дел накопилось, и все надо решать. Оставайся, племянница, живите в этом доме. Если что не так, Гном починит, он на это мастер. Что ты такая бледная, моя девочка?
Только тут Алина увидела, как изменилась комната тётушки. Исчезли трещины на стенах, потолок стал выше. Убогий старый столик стал крепким, сияя тонким узором из перламутра. На окнах покачивались шёлковые шторы.
— Лев, вставай! — тётушка тронула льва кончиком туфельки. — Нам пора в путь.
— В путь, в путь! — лев резво вскочил.
— А я, пожалуй, останусь, — потягиваясь, лениво зевнула белоснежная пушистая кошка. — Я, как вы понимаете, привыкла к дому. А все эти ваши полёты… Тем более там нигде нет мышей.
— Это ты, Белинда? — изумилась Алина.
— А то кто же! — фыркнула кошка. Лукаво блеснули два зелёно-изумрудных глаза.
— Если вы не возражаете, Королева, я тоже останусь, — сказал белый попугай. — То да сё. Надо отдохнуть, почистить перышки… А как насчет колокольчика?
— Можешь оставить его себе. Он мне больше не нужен, — снисходительно кивнула тётушка и поманила к себе Алину. Она обняла её одной рукой. Алина почувствовала на лбу прохладный влажный поцелуй. — Прощай, моя милая девочка! Больше мы не увидимся. Но я всегда буду помнить тебя, племянница, и никогда не расстанусь с этим кольцом!
Алина стояла растерянная, не зная, что сказать. Может, надо поцеловать тётушку на прощание? Но всё-таки она Королева, вдруг обидится?
— Где моя записная книжка? — вдруг спохватилась Белая Королева, оглядываясь. — Столько дел, сколько дел! Я все туда записала: и воздушные адреса, и рецепты…
— Под столиком валяется, — лениво сказала Белинда. — И вчера там лежала.
Попугай галантно подал Королеве записную книжку, почтительно прикоснувшись клювом к её руке.
— Пора, дети, пора! — заторопилась Королева. — Вон то облако уже ждёт меня.
Гном низко поклонился Королеве.
Алина не сводила глаз с тётушки и всё же не заметила, как она вылетела из дома.
Мгновение Алина ещё видела её. Облако со всех сторон поддерживало Королеву, и она, лежа на белоснежных подушках, листала свою записную книжку. Лев расположился у её ног, и от этого казалось, что облако снизу подсвечено золотом.
Королева, удаляясь, пролетела над лесом, над далёкой церковью, прекрасная, хрупкая и невесомая.
Но вот всё исчезло, растаяло в голубом небе.
— Прощай, тётушка! — прошептала Алина.
— Чур, теперь кресло мое, — сказала Белинда, прыгнула на кресло и свернулась клубком.
Алина и Гном спустились вниз. Лестница почему-то стала крепкой, ступеньки больше не шатались, не скрипели.
В комнате было светло. Вместо крапивы за окном покачивались разноцветные мальвы.
— А как тебе это? — с гордостью сказал Гном, указывая на цветные стёклышки, украшавшие террасу. — Моя работа!
— Здорово! — восхитилась Алина.
— Алина! Алина-малина! — раздались за забором голоса Надьки и Сонечки.
— Идите сюда, девочки! — позвала Алина.
— Когда это вы такой ремонт отгрохали? — спросила, оглядываясь, практичная Надька. — Ну, прямо дворец!
— Где это ты столько малины набрала? — пропела Сонечка. — Видно, место нашла такое ягодное. А мы почти пустые пришли.
И правда, на столе, покрытом новой, крепко пахнущей клеёнкой с нарисованными яркими цветами, стояла корзинка, полная спелой малины. Ягодка к ягодке.
— Угощайтесь, девочки, только маме оставьте, — сказала Алина.
Девчонки полными пригоршнями стали есть малину.
— Купаться пойдёшь? — строго спросила Надька.
— Ага! Зайдёте за мной?
Но девочки уже убежали, скрипнув крепкой калиткой, ровно висящей на обеих петлях.
— Ой! А что я маме скажу? — вдруг испугалась Алина. — Если я ей всё расскажу, ну, всё, что было в Чёрном Замке… Ведь ни за что не поверит.
