Роальд Даль - Джеймс и Персик-великан
— Ты рехнулся! — закричал Дождевой Червь.
— Но это наш единственный шанс!
— Мальчишка сошел с ума!
— Он просто смеется над нами!
— Продолжай, Джеймс, — мягко сказала Божья Коровка. — Как ты собираешься это сделать?
— Он, должно быть, хочет привязать веревку к облакам, — съязвил Сороконожка.
— Нам помогут чайки, — спокойно сказал Джеймс. — Посмотрите, сколько их вокруг.
Все посмотрели наверх — в небе кружили огромные стаи чаек.
— Я хочу один конец веревки привязать к плодоножке персика, — продолжил Джеймс, указывая на плодоножку, которая торчала из палубы, как толстый короткий обрубок мачты, — а на другом конце сделать петлю и закинуть ее на шею чайке. Потом проделать то же самое со следующей чайкой, потом со следующей…
— Чушь! — закричали все.
— Бред!
— Ерунда!
— Дурацкая затея!
— Безумие!
— Как могут несколько чаек поднять в воздух такой огромный персик и нас в придачу? — спросил Старый Зеленый Кузнечик. — Для этого понадобятся сотни… тысячи чаек.
— У нас нет в них недостатка, — ответил Джеймс. — Посмотрите сами. Пускай нам понадобится пятьсот, шестьсот или даже тысяча чаек — сейчас трудно сказать, сколько. Я просто буду привязывать их к плодоножке до тех пор, пока их не окажется достаточно. И в конце концов они поднимут нас. Как воздушные шарики. Если дать кому-нибудь в руки достаточно много воздушных шариков, он поднимется в воздух. А у чаек подъемная сила гораздо больше, чем у воздушных шариков. Главное только успеть проделать все, пока эти проклятые акулы не потопили нас.
— Да ты не в своем уме! — сказал Дождевой Червь. — Каким образом ты намерен закидывать петли на чаек? Уж не собираешься ли ты подняться в воздух и гоняться за ними по небу?
— Просто наш мальчик от страха немного повредился рассудком, — добавил Сороконожка.
— Дайте же ему закончить, — сказала Божья Коровка. — Продолжай, Джеймс. Как ты собираешься это сделать?
— С помощью приманки.
— Приманки? Какой приманки?
— Приманкой должен быть червяк. Чайки любят червяков, а среди нас, к счастью, находится самый большой, самый жирный, самый розовый и самый сочный червь на свете!
— Можешь не продолжать! — раздраженно проговорил Дождевой Червь. — Ты уже сказал вполне достаточно.
— Нет, говори! — потребовали все остальные.
Они явно заинтересовались.
— Чайки давно уже заприметили его, — продолжал Джеймс. — Поэтому их столько и слетелось сюда. Но они не осмеливаются напасть на него, пока все мы здесь. Так что, если…
— Нет! — закричал Дождевой Червь. — Прекрати немедленно! Все, что угодно, только не это! Я отказываюсь! Я… я… я…
— Спокойно! — произнес Сороконожка. — Тебя это не касается!
— Мне это нравится! А кого же это касается?
— Мой дорогой Дождевой Червь! Тебе в любом случае суждено быть съеденным. Так не все ли равно, мой друг, кто именно тебя съест — акулы или чайки?
— Я не согласен!
— Почему бы нам сначала не выслушать весь план до конца? — сказал Старый Зеленый Кузнечик.
— В гробу я видел все эти планы! — кричал Дождевой Червь. — Я не желаю, чтобы стая чаек заклевала меня до смерти!
— Ты благородно принесешь себя в жертву, — сказал Сороконожка, — и до конца своих дней я буду вспоминать о тебе с чувством глубокой признательности.
— И я тоже, — добавила мисс Паучиха. — Твое имя появится во всех газетах: «Дождевой Червь отдал жизнь, чтобы спасти своих друзей…»
— Но ему вовсе не потребуется отдавать свою жизнь, — сказал Джеймс. — Послушайте меня. Мы сделаем вот что…
21
— Какая блестящая идея! — воскликнул Старый Зеленый Кузнечик, когда Джеймс кончил объяснять свой план.
— Этот мальчик — просто гений! — заявил Сороконожка. — Теперь, пожалуй, мне не придется даже разуваться.
— Ох, они заклюют меня до смерти! — простонал Дождевой Червь.
— Никто тебя не заклюет!
— Нет, заклюют! Я знаю, что заклюют! И я даже не смогу увидеть, как они приближаются ко мне, — ведь у меня нету глаз!
Джеймс дружески положил руку на плечо Дождевому Червю.
— Я не позволю им даже дотронуться до тебя. Даю честное слово. Но нам надо торопиться — посмотрите, что делается внизу.
Акул вокруг персика стало еще больше. Вода просто кишела ими. Теперь их там, наверно, было штук девяносто или даже сто. Неудивительно, что нашим путешественникам начало казаться, будто персик уже опускается в воду.
— Все по местам! — закричал Джеймс. — Живо! Нам нельзя терять ни секунды!
Теперь он был капитаном, и все приготовились выполнять его приказы.
— Все вниз, кроме Дождевого Червя! — скомандовал он.
— Скорей, скорей! — гомонили насекомые, торопливо спускаясь в отверстие туннеля. — Надо торопиться! Надо торопиться!
— Сороконожка! — закричал Джеймс. — Живо вниз и заставь Шелкопряда прясть немедленно! Пусть он работает, как не работал никогда в жизни! Все теперь зависит от него! Это же относится и к вам, мисс Паучиха. Скорей вниз и сейчас же начинайте прясть!
22
Через несколько минут все были в полной боевой готовности.
Наверху не осталось теперь никого — никого, кроме Дождевого Червя.
Причем взорам голодных чаек представлялась только половина его туловища, похожая на огромную, розовую, жирную и сочную сосиску, которая безмятежно поджаривалась на солнцепеке. Другая половина находилась в туннеле в висячем положении.
Рядом с ней притаился Джеймс с веревочной петлей в руках, готовый набросить ее на шею первой подлетевшей чайке.
А ниже в туннеле расположились Божья Коровка и Старый Зеленый Кузнечик. Они держали Дождевого Червя за хвост, чтобы в нужный момент по команде Джеймса стащить его в туннель.
А еще ниже, внутри косточки персика, Светлячиха изо всех сил освещала помещение, чтобы Мисс Паучиха и Шелкопряд могли видеть, что они делают.
Там же находился и Сороконожка, который самозабвенно увещевал этих последних работать быстрей и эффективней. Время от времени Джеймс слышал, как из глубины доносился его голос:
— А ну, Шелкопряд, пошевеливайся! Работай быстрей, ленивая скотина, а не то мы выбросим тебя акулам!
— Внимание! — возбуждено прошептал Джеймс. — Подлетает первая чайка. Не шевелись, Дождевой Червь, не спугни ее! Вы внизу, приготовьтесь тянуть!
— Умоляю, не дай ей долбануть меня своим ужасным клювом! — со слезами в голосе проговорил Дождевой Червь.
— Не бойся, не бойся! Тсс…
Краешком глаза Джеймс следил, как чайка пикирует на Дождевого Червя. Внезапно она оказалась так близко, что мальчик мог разглядеть ее маленькие черные глазки и искривленный разинутый клюв, готовый выхватить из спины Дождевого Червя изрядный кусок мяса.
— Тяни! — закричал Джеймс.
Божья Коровка и Старый Зеленый Кузнечик изо всех сил дернули за хвост и, как по волшебству, Дождевой Червь исчез с поверхности персика. В то же мгновение вверх взметнулись руки Джеймса и чайка сама влетела в петлю, которую он расставил на ее пути. Петля была сделана с умом — она сейчас же затянулась. Не слишком сильно, но достаточно, чтобы чайка уже не могла вырваться.
— Ура! — воскликнул Старый Зеленый Кузнечик, высовываясь из туннеля. — Отлично сработано, Джеймс!
Чайка рванулась вверх. Джеймс дал ей подняться ярдов на пятьдесят, а потом привязал конец веревки к плодоножке персика.
— Следующая! — закричал он, запрыгивая обратно в туннель. — Дождевой Червь, выползай наружу! Сороконожка, подавай веревку!
— Ох, как все это мне не нравится! — стонал Дождевой Червь. — Первый раз пронесло. А ведь она даже коснулась меня крылом, когда просвистела мимо.
— Тсс! — прошептал Джеймс. — Лежи тихо! Летит еще одна!
Они проделали свой трюк снова.
Потом еще, еще и еще.
Чайки подлетали одна за другой, а Джеймс ловил их и привязывал к плодоножке персика.
— Есть первая сотня! — воскликнул он, утирая пот, ручьем струившийся по его лицу.
— Давай дальше! — кричали все остальные. — Не останавливайся!
— Вторая сотня!
— Третья сотня!
— Четвертая сотня!
Между тем акулы, как бы почувствовав, что добыча может от них ускользнуть, еще яростней накинулись на персик, и он все ниже и ниже опускался в воду.
— Есть пятая сотня! — закричал Джеймс.
— Шелкопряд говорит, что у него кончается нить! — завопил снизу Сороконожка. — Он говорит, что ему не из чего больше прясть! И мисс Па-учихе тоже!
— Скажи им, что надо! — крикнул Джеймс в ответ. — Сейчас нельзя О станавливаться!
— Мы поднимаемся! — раздался чей-то вопль.
— Нет, еще нет!
— Я же чувствую!
— Нужна еще одна чайка! Скорей!
— Тихо! Вон она подлетает!
