Коллектив авторов - 100 сказок народов мира
Но в душе его бушевала буря.
«Может быть, – думал он, – в раю этот святой будет как раз на месте, но на земле он совсем неудобен. Он хочет сделать из меня козу, которая сама приходит в дом, чтобы ее доили! Не бывать же этому!»
Он приказал согнать всех жителей Каира и сказал им:
– Негодяи! Хоть бы вы посмотрели на моих заптиев! Они борются с куреньем опиума, и смотрите, как невидимо помогает им аллах. Самый неженатый из них стал очень женатым в какую-нибудь неделю. А вы? Вы прокуриваете на опиуме все, что имеете. Скоро ваших жен придется продавать за долги. И вам останется сделаться евнухами, чтобы как-нибудь поддерживать свое жалкое существование. Отныне всех вас будут бить бамбуками по пяткам! Весь город виноват, – весь город и будет наказан.
И тут же отдал приказ заптиям:
– Бей всех, правого и виноватого! Мудрый и святой дервиш говорит, что есть какие-то пятки, которых мы не можем отыскать. Чтоб не было ошибки, бейте все. Так мы постучимся и в ту дверь, в какую следует. Не ускользнут от нас виновные пятки, и все прекратится.
Через неделю были прекрасно одеты не только все заптии, но и их жены.
А курение опиума в Каире не прекратилось. Тогда заботливый правитель города пришел в отчаяние, приказал нажарить, напечь, наварить, наготовить на три дня, послал осла за мудрым и святым дервишем, встретил его с блюдом, наполненным одними золотыми монетами, три дня потчевал и угощал и только на четвертый приступил к делу. Рассказал свое горе.
Мудрый и святой дервиш покачал головой:
– Горе твое, Джиаффар, осталось все то же. Ты бьешь не по тем пяткам, по каким следует.
Джиаффар вскочил:
– Прости, но на этот раз даже тебе я стану противоречить! Если в Каире есть хоть одна виновная пятка, – она теперь получила столько палок, сколько следует! И даже больше.
Дервиш ответил ему спокойно:
– Сядь. Стоя человек не делается умнее. Будем рассуждать спокойно. Сначала ты приказал бить по пяткам бледных людей, в поту и с мутными глазами. Так?
– Я срывал листья с вредных деревьев.
– Заптии колотили по пяткам людей, которые, все в поту от труда, бледные от усталости и с помутившимися от утомления глазами, возвращались с работы домой. Крики этих людей ты и слышал у себя в доме. А с курильщиков опиума они брали бакшиш. Вот почему заптии и стали одеваться лучше. Потом ты приказал колотить по пяткам тех; кто продает опиум, содержателей кофеен, бань, харчевен?
– Я хотел добраться до корней.
– Заптии начали колотить по пяткам тех содержателей кофеен, харчевен и бань, которые не торговали опиумом. «Торгуй и плати нам бакшиш!» Оттого все начали торговать опиумом, куренье усилилось, и заптии весьма переженились. Тогда ты приказал бить сплошь по всем пяткам?
– Когда хотят поймать самую мелкую рыбу, закидывают самую частую сеть.
– Заптии начали брать бакшиш со всех. «Плати и кричи, чтоб заботливый правитель города слышал, как мы стараемся!» А не платишь палками по пяткам. Вот когда нарядились не только заптии, но и жены их.
– Что же мне делать? – схватился за голову заботливый правитель города.
– Не хватайся за голову. От этого она не становится находчивее. Отдай приказ: если в Каире будут еще курить опиум, бить палками по пяткам заптиев.
Джиаффар поднялся в раздумье.
– Святость святостью, а закон законом! – сказал он. – Я позволяю говорить что угодно, но только не против полиции.
И приказал дать дервишу, несмотря на всю его мудрость и святость, тридцать палок по пяткам.
Дервиш вытерпел палки, мудро и справедливо тридцать раз прокричал, что ему больно.
Сел на осла, спрятал деньги в сумку, отъехал шагов десять, обернулся и сказал:
– Участь всякого человека написана в книге судеб. Твоя участь: всегда бить не те пятки, которые следует.
ДОБРО И ЗЛО
Зная добро и зло, вы будете, как боги.
Слова змия
Акбар, многих земель властитель, завоеватель, покоритель, защитник, охранитель и обладатель, – впал в раздумье.
Те, кто заглядывали в его глаза, видели, – как смотрят в дом сквозь окна, – что пусто в душе повелителя Акбара, как пусто бывает в душе, опустошенной тоскою. Он отдалил от себя приближенных и сам отдалился от дел. Его верховный визирь, старец, служивший еще его деду, один взял на себя смелость приблизиться, пасть к ногам и говорить, – когда повелитель молчал:
– Повелитель! Тоскует по тебе твоя страна, как жена тоскует в разлуке по муже. Страшен твой гнев. Но еще страшнее, когда ни гнева, ни радости – ничего в твоей душе не пробуждает твоя страна. Взгляни на нее и милостию или гневом, – но вспомни о ней. Казни, но подумай!
Акбар посмотрел на старика и сказал:
– Мой визирь! Однажды, на охоте, в горах, я приблизился к пещере, в которой, – сказали мне, – жил святой отшельник. Остановившись у входа, я сказал громким голосом: «Акбар! Этим именем позовет меня на свой суд тот, кто дал мне власть над многими землями. Так зовут меня люди, одни с ненавистью, другие с почтением, все со страхом. Если это имя знакомо тебе, – выйди мне навстречу, чтобы я при свете дня мог видеть тебя и насладиться твоей беседой!» – И голос из глубины пещеры ответил мне: «Акбар! Я знаю твое имя и чту того, кто дал тебе власть над людьми, – на радость их или на горе, не мне судить. Но я не выйду навстречу тебе. Иди сам, если смеешь!» – В удивлении я спросил: «Ты болен и недвижим? Но по голосу нельзя этого подумать!» – Он отвечал: «Увы мне! Я еще здоров. Могу двигаться и причинить вред!» – Тогда я сам вошел к нему в пещеру и, освоившись с темнотой, увидел человека во цвете лет и, кажется, сил, но лежавшего недвижимо, словно расслабленного болезнью. – «Что за причина того, что ты отказался выйти ко мне навстречу, хотя я не только повелитель, но и твой гость? И какая смелость нужна была с моей стороны, чтобы войти к тебе?» – Он отвечал: «Акбар!» Он говорил со мной учтиво, но спокойно, потому что мудрость не боится. – «Акбар! Тому, кто дал жизнь всему живущему, я дал клятву: никого не убивать. И с этих пор я лежу неподвижно. Я не смею сделать шага, чтобы не раздавить муравья, ползущего по земле. Я неподвижен, потому что боюсь совершить убийство. Пусть ходит тот, кто смеет!» Визирь! Я похож теперь на этого человека. Я боюсь сделать шаг, чтоб не совершить греха или преступления. Я не знаю, что такое добро и зло. Я похож на человека, вышедшего сеять, кошница которого полна зерен неведомых ему растений. Я разбрасываю полными пригоршнями зерна и не знаю, что из них вырастет. Полезные и сладкие травы, или травы, полные яда. Визирь! Что добро? Что зло? И как надо жить?
Визирь развел руками и сказал:
– Повелитель! Я пишу законы, – но что такое добро и что такое зло, я до сих пор не думал, а я стар. Я предписываю, как надо жить другим. Но как надо жить мне самому, – я не знаю. И я не думаю, чтобы кто-нибудь кругом мог ответить на твои вопросы.
Они позвали царедворца, и Акбар спросил его:
– Что такое добро? Что такое зло? И как надо жить?
Царедворец поклонился до земли и сказал:
– Повелитель! Добро – это то, что тебе нравится, а зло – то, за что ты гневаешься. И жить каждый должен так, чтобы тебе это нравилось!
– Ты счастливый человек! – с грустью улыбнулся Акбар. – Ты все знаешь. Для тебя все ясно и просто. Что тебе нужно для полного счастья?
Придворный радостно поклонился и сказал:
– По ту сторону озера, против твоего дворца, есть дом, окруженный тенистым садом…
Акбар прервал его:
– Возьми себе этот дом и прячься в тенистом саду так, чтобы я тебя никогда не видел. Иди!
Повелитель и его визирь приказали через глашатаев кликнуть клич по всей стране:
– Кто знает, что такое добро и что такое зло, кто может кратко сказать это и научить, как надо жить, – пусть идет к Акбару и говорит, надеясь на богатое вознаграждение.
Но знающих набралось так много, что старый визирь добавил им:
– Тот же, кто скажет вздор, лишится головы.
И тогда осталось только четверо.
– Я знаю! – с твердостью сказал один, одетый в рубище.
– Я знаю! – сказал другой, весь опутанный тяжелыми железными цепями.
– Я знаю! – сказал третий, весь иссохший.
– Мне кажется, что я догадываюсь! – сказал четвертый, одетый не в рубище, не иссохший и не обремененный цепями.
Они были допущены к Акбару.
Акбар встал перед ними, коснулся рукою земли и сказал:
– Учителя! Вам – слово, мне – внимание. Я слушаю вас.
К нему приблизился первый, одетый в рубище, и, мерцая глазами, как погасшими звездами, спросил:
– Брат мой Акбар! Любишь ли ты своих врагов?
Акбар удивился и ответил:
– Я люблю врагов. Только – мертвыми.
На это человек с мерцающими глазами возразил:
– Напрасно. Аллах велел любить всех. Надо всех любить, и всех одинаково. Тех, кто делает нам добро, и тех, кто делает нам зло, тех, кто приятен, и тех, кто неприятен, хороших и дурных. Друзей и врагов. Добро – любовь. И все остальное – зло.
– Бедные мои друзья! – вздохнул Акбар. – Они должны разделить участь моих врагов! Неужели же для друзей нельзя выдумать ничего получше?
