Турбьёрн Эгнер - Люди и разбойники из Кардамона (с иллюстрациями)

— Там у тебя окно открыто, — шепнул Бастиан мяснику.

— И верно, открыто, чудеса в решете!

Бастиан немножко подумал, прежде чем действовать дальше, а потом сказал:

— Ты влезешь в лавку через это окошко, а я в тот же самый миг войду через заднюю дверь — вот мы их и поймаем! Ясно тебе?

— Все понятно! — ответил мясник и полез в окно. Бастиан рывком открыл дверь и громко крикнул:

— Именем закона, вы арестованы!

В лавке было довольно темно, но они услышали, как что-то стукнулось об пол, и увидели, как кто-то шмыгнул за прилавок.

— Сейчас же вылезай! — крикнул Бастиан. — Мы все равно тебя видели!

Секунду было совсем тихо, а потом из-за прилавка показалась взъерошенная голова. Бастиан от удивления широко раскрыл рот, а мясник от изумления вытаращил глаза. Это оказался не здоровенный детина-разбойник и не свирепый лев, а… Кто бы ты думал? Всего-навсего Бубби, собачка маленького Рема.

— Вот так так! Значит, это ты у нас разбойник? — сказал Бастиан.

— Экая жалость, — разочарованно протянул мясник.

— Почему же жалость?

— Потому что, если б это были разбойники, мы бы их наконец поймали.

— Верно, поймали бы, — согласился Бастиан.

— Ну ладно, — сказал мясник. — Придётся вместо них собаку арестовать.

— А думаешь, надо? — спросил Бастиан с сомнением.

— И ты ещё спрашиваешь! — возмутился мясник. — Да я просто требую этого! Вон у неё живот-то как раздулся — сколько там сосисок да бифштексов!

И Бубби была арестована именем закона. Бастиан привязал ей к ошейнику верёвочку и повёл за собой под арест. А на улице у входа в лавку стоял на страже булочник.

— Ну как, — спросил он, — поймали разбойников?

— Вот он, разбойник, — сказал Бастиан и кивнул на Бубби.

На следующее утро к дому Бастиана подошёл маленький мальчик. Это был, конечно же, Рем. Он робко постучал в дверь, и Бастиан крикнул:

— Войдите! Ах, это ты! — сказал он, увидев перед собой мальчика.

— У меня пропала собака, — грустно сообщил Рем.

— Неужели? Не может этого быть!

— Правда. Её всю ночь не было дома.

— Так вот, — сказал Бастиан, — твоя собака арестована. Она сегодня ночью бегала воровать сосиски и бифштексы.

— Что вы, нет, это невозможно, моя Бубби не такая!

— Такая-сякая немазаная сухая, — печально сказал Бастиан.

— А где же она теперь?

— Теперь она сидит в тюрьме. Но ты не думай, ей там хорошо.

Рем попросился к Бубби в тюрьму и увидел, что она лежит на коврике и спит сладким сном, усталая и сытая после бурной ночи, проведённой в лавке мясника. Учуяв Рема, она вскочила и от восторга завиляла хвостом.

— Что же ты наделала! — воскликнул Рем. — Ты съела чужие сосиски и бифштексы!

И тогда Бубби стало очень стыдно, она низко опустила голову, а хвост просунула между задними лапами.

— Бубби говорит, что больше никогда не будет так делать, — сказал Рем.

— Ну ладно, тогда мы, так уж и быть, отпустим её на этот раз. Мясник-то тоже хорош, оставил окно в лавке на ночь открытым, — сказал Бастиан.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Секретные сведения о старом Тобиасе, живущем в башне

Бастиан заботился, чтобы людям в Кардамоне жилось весело, он очень любил устраивать всякие праздники. Но Праздник Лета и Солнца давно прошёл, а Бастиан все никак не мог придумать, что бы такое ещё отпраздновать. И вот однажды, когда он, по обыкновению, совершал утренний обход города, ему встретился маленький Рем.

— Рассказать тебе секрет? — спросил Рем.

— Конечно, расскажи!

— Старому Тобиасу завтра исполняется семьдесят пять лет!

— Не может этого быть! Неужели Тобиасу уже семьдесят пять?

— Правда-правда, он сам мне сказал, я ведь сейчас от него иду.

— Но тогда мы должны это отпраздновать! — воскликнул Бастиан.

— Надо ему что-нибудь подарить, — сказал Рем.

— Непременно, — сказал Бастиан. — И произнести поздравительную речь!

— И потом, пусть городской оркестр сыграет ему марш!

— Да, и ещё хорошо бы спеть юбилейную песню! В это время по улице проходила тётушка София.

— А вы, оказывается, в городе? — заметил Бастиан.

— Где я есть, там и есть! — сварливо ответила София.

— Между прочим, старому Тобиасу завтра исполняется семьдесят пять лет!

— Вот как! Я думала, ему уже больше, — сухо заметила тётушка София.

— Тобиас — исключительно милый и приятный человек, — сказал Бастиан.

— Да уж поприятнее некоторых других, — пробурчала тётушка София, и кто её знает, кого она имела в виду. — Кстати, надо же сделать ему подарок, — добавила она.

— Мы как раз только что об этом говорили, — оживился Бастиан. — Весь вопрос в том, что бы нам ему подарить?

— Ну, например, будильник, — сказала София, она ведь всегда думала лишь о полезных вещах.

— Лучше бы все-таки что-нибудь такое, что доставит ему радость и удовольствие, — возразил Бастиан.

— Нож для чистки картофеля и тёрку, — предложила София.

— Что-что? — переспросил Бастиан.

Тут к ним подошёл парикмахер Серенсен. Бастиан и его посвятил в их важный секрет.

— Можно подарить ему ослика, тогда он будет ездить верхом, вместо того чтоб ходить пешком, — сказал парикмахер Серенсен.

— Да, но башня такая высокая и лестницы такие крутые, что Тобиас, пожалуй, намучается с осликом, — возразил Бастиан.

— А может, подарить ему животное поменьше, но такое, чтоб можно было с ним разговаривать? Тогда ему будет не так скучно сидеть одному у себя наверху, — сказал маленький Рем.

— Давайте купим ему попугая, — поддержал Рема парикмахер Серенсен. — С попугаем можно по-правдашнему разговаривать.

— Вот это действительно неглупая мысль, — обрадовался Бастиан.

— Все должны сложиться ему на подарок, — строго сказала тётушка София.

— Все без исключения! — подтвердил Бастиан.

И они отправились к торговцу птицами, у которого среди множества пташек самых различных видов, размеров и цветов, с самыми различными хвостами, клювами и голосами оказался один драгоценный попугай, подобного которому никто никогда не видывал.

— Редкостный экземпляр, — сказал им торговец птицами, — умеет говорить, умеет петь, умен чрезвычайно!

— А нельзя ли послушать? — спросила тётушка София.

— Отчего же, извольте, с превеликим удовольствием, — ответил торговец птицами, и по его знаку попугай запел:

Я говорящий попугай,Я родом из Австралии.Я образован, я умен,Я скромен и так далее.Я знаю сто учёных слов:Ракетодром, регалия,Европа, лайнер, сенбернар,Транзистор и так далее.Я замечательно пою,Играю и так далее.А иногда я говорю:Я родом из Австралии!

— И в самом деле редкостный попугай! — восхищённо сказал Бастиан.

— Для Тобиаса это просто клад, — сказал парикмахер Серенсен.

— Его и купим, — сказала тётушка София.

Потом они обсудили, что ещё необходимо сделать, чтобы отпраздновать семидесятипятилетие Тобиаса как можно лучше и торжественней. И Бастиан тотчас занялся подготовкой к празднику, стал ходить по городу, со всеми разговаривать, все записывать, улаживать, устраивать и организовывать.

Вагоновожатый получил задание сочинить красивую юбилейную песенку. Школьный учитель срочно написал новый марш в честь Тобиаса. Почти все в Кардамоне должны были успеть что-нибудь сделать к завтрашнему торжеству. И когда старый Тобиас после обеда пришёл в парикмахерскую, чтобы подровнять себе бороду ко дню рождения, двери оказались заперты. Потому что парикмахер, вместе с другими музыкантами кардамонского городского оркестра, репетировал в это время новый юбилейный марш.»Как жаль, что как раз сегодня закрыто», — сказал Тобиас самому себе.

Он постоял возле парикмахерской и послушал красивую музыку. И подумал ещё: что это за новый марш разучивает наш оркестр?

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Торжественный юбилей

Когда старый Тобиас на следующее утро выглянул из окна своей башни, он увидел множество флагов и услышал музыку. Он очень удивился и никак не мог понять, что происходит.»Может быть, сегодня какой-нибудь праздник, а я и позабыл?» — подумал он и заглянул в свой календарь, чтобы проверить. Но нет, день был самый обыкновенный.

Тогда он вышел на балкон и стал смотреть на город. В это время на улице показалась торжественная процессия — все его друзья, взрослые и дети, шли с флагами и цветами, а впереди шагали музыканты в праздничных белых фуражках. И стар, и мал весело махали и кивали ему и кричали» ура». И тут только Тобиас сообразил, что и музыка, и флаги, и крики» ура», — все это в честь него самого. И тогда он очень обрадовался.

Тем временем его друзья подошли к самой башне. Бастиан выступил вперёд и произнёс поздравительную речь: