Сказки центральной Индии - Автор Неизвестен
Пораздумали они так и принялись варить пиво11. Как поспело пиво, позвали парня и его мать и народ из деревни и все обсудили как следует. А потом отдали ему коров, и поля, и всякое другое добро.
Тут и конец. Так парень вернул свое добро. Правда это или неправда, не знаю — так люди рассказывают.
86. Глупый зять
В давние времена, говорят, был в одной деревне у одного человека зять. Раз, говорят, пришел он в гости к тестю и теще. Теща рис и приправу готовит и с зятем разговор ведет. Так и вечер настал.
Ну а приправу старуха готовила из свежих побегов бамбука. Сготовила, воды принесла — зятю руки помыть перед едой — и стул 1 ему поставила около двери. Вымыл он руки, назад в дом вошел и сел на стул, а теща подала ему рис с приправой. Ест зять и думает — приправа мясная; дивится только, что кусков мяса не попадается. Вот он и спрашивает у тещи:
— Послушай, матушка, из чего это ты приправу сготовила? Мне что-то не разобрать.
Ну а за спиной у него была дверь из бамбука.
Теща и говорит:
— Оглянись-ка, сынок, увидишь, из чего я тебе приправу сготовила.
Повернулся он назад, видит бамбуковую дверь. Взглянул на нее и ничего не сказал. Старуха тоже ничего не добавила.
А зять думает: «Приправа-то нежная, лучше и не бывает. Подожду-ка я, пока все уснут, да и унесу дверь с собой». Вот что он надумал.
И вправду поели и спать улеглись. Он подождал, чтобы все заснули, тихонько встал, отвязал дверь2 и, не дожидаясь утра, взвалил ее на спину и зашагал прочь. И все это так, что никто и не заметил.
Поутру с петухами проснулись домашние тестя, глядят: двери-то не видать. Стали звать зятя, он не отзывается.
— Взгляните, где зять,— говорят.— Что он не откликается? Посмотрели везде — зятя нет. Тут старуха как захохочет.
Дочки спрашивают:
— Что это, матушка, ты так смеешься?
Старуха им говорит:
— А ведь верней всего, дочки, это муженек вашей сестры удрал с нашей дверью. Вчера я дала ему рис с подливой из бамбуковых ростков. Он меня спросил: «Слушай, матушка, из чего это ты приправу сготовила? Мне что-то не разобрать». А я возьми да и скажи: «Оглянись-ка, сынок. Увидишь, из чего я тебе приправу сготовила». Потому-то, наверно, он дверь и уволок.
Услышали они это, сами долго смеялись и говорили:
— Наш зять-то страх какой глупый.
И вправду этот дурень, как пришел домой с дверью, сразу ее разломал, порубил палки в мелкие щепки и говорит жене:
— Сготовь мне из этого сегодня подливу.
— Какую подливу сготовишь из этого? — удивилась жена.— Неужто сухой бамбук можно есть? Мыслимое ли дело? Ну и глупый же ты.
— Вовсе нет, он очень вкусный, — говорит муж.— Вчера я ходил к твоей родне. Твоя матушка угостила меня подливой из этого. Хочешь верь хочешь нет, только я говорю, мне показалось, будто это мясная подлива. Вот почему я незаметно унес эту дверь; сами они мне ее не дали бы.
— Кто будет есть эти сухие щепки, если ты заставишь меня приготовить из них подливу? — спрашивает жена.
— Хорошо,— говорит он.— Если ты и другие не захотите, готовь для меня одного.
Раз он никак не хотел ее слушать, она и вправду сделала из этих щепок подливу и подала ему к вареному рису. Вот он налил на рис соусу, перемешал пальцами хорошенько и набил полный рот, а жена стоит, смотрит. Рис с этой водой ему не очень пришелся по вкусу, так он выудил кусок бамбука и принялся его кусать. Видит жена, как он деревяшку разгрызть старается, не удержалась и ну хохотать. Тут и он сам рассмеялся.
— Ну и подливу ты приготовила,— говорит.— Не умеешь ты ее готовить, невкусно у тебя получается. Как тебя угораздило куски недоварить? Матушка твоя в своей подливе, чем меня угощала, их так разварила, что я и кусочка найти не мог. А ты мне даешь одни куски неразваренные. Какие я нарубил, такие они и остались. Ты их нисколько не разварила.
— Не знаю я, как такую подливу готовить,— отвечает жена.— Лучше сам себе приготовь.
Он и вправду сам стал варить, только разварить не сумел. Зато уж все посмеялись над ним. С той поры прозвали его дурачком и немало этим дразнили.
Вот и сказке конец. Вся она тут.
87. Как козу съели
Давным-давно, говорят, было дело. Раз чья-то коза забрела в чужой двор. Только вошла, хозяин хвать ее и убил, хоть и знал, что коза-то чужая. Заколол и в дом снес.
Как солнце стало садиться и сумерки наступили, пришли хозяева козы, спрашивают:
— Посмотрите, не забрела ли к вам случаем наша коза?
— Кто ее знает,— им отвечают,— забрела она или нет. Мы не видали. Взгляните сами в козьем загоне, может, она и впрямь там.
Вынесли светильню, посветили в козьем загоне, да ведь козы-то там не бывало, и соседи ни с чем ушли восвояси.
В полночь козу освежевали, тушу порубили помельче, часть мяса тут же съели тайком, а часть отложили. Потом отец сказал детям:
— Послушайте, ребятки. Вы знаете, мы козлятину ели. Утром, как погоните скот пастись, не подходите к чужим ребятишкам. Сами знаете, как вкусно пахнет козлятина. Как бы они ее в вас не учуяли.
Дети выслушали и ничего не сказали.
Наутро хозяйский сын выгнал со двора коров, коз и овец и погнал их пастись туда, где пасли свой скот другие ребятишки из их деревни. Как подойдут к нему чужие ребята, он от них сразу в сторону бежит, а они снова к нему. Он возьми да и крикни:
— Берегитесь, ребята, не подходите, а то учуете.
— Что учуем? — те спрашивают.
— Козлятину, вот что,— он говорит.— Вчера ввечеру я наелся козлятины. И на сегодня малость осталось.
Ребята, конечно, о том по домам рассказали. Как стало это известно, пришли к тому человеку, поискали у него в доме и мясо нашли. Тогда положили ему штраф в пять сика и заставили свою козу отдать вместо съеденной.
Вот и сказке конец.
83. Два брата
Жили два брата. И было у них на двоих всего одно одеяло 1. Один носил его днем, а другой укрывался им ночью. Брат, что днем одеяло носил, ходил в такие места, где было много колючих репьев; ночью эти колючки другому брату спать не давали.
Была у них еще и корова. Корову они пополам поделили: одному досталась задняя половина, где вымя, а другому — передняя с головой. За коровой они смотрели, и она у них отелилась. Теленок, конечно, достался тому, кто владел задней частью. Начал он корову доить. Тут подходит хозяин передней половины коровы. Видит: брат доит. Он говорит:
— Кончай это дело, я свою долю коровы отсюда прочь уведу,— да как начал бить корову по морде. Корова побежала, где тут ее подоишь.
Второй брат говорит:
— Слушай, бездельник. Что ты корову-то бьешь?
— А что? — тот отвечает.— Я твою корову не бью. Я бью свою.
Так ни тому ни другому молока не досталось.
89. Позор раджи
Раджа пошел на охоту, и, когда он охотился, захотелось ему выпустить ветры. Вместе с ним был цирюльник. Вот раджа и думает: если он при цирюльнике себе позволит такое, все об этом узнают. Зашел он за дерево кхамер и выпустил ветры, а дерево попросил никому о том не рассказывать.
Вернулся раджа домой, послал сразу за плотником и велел ему изготовить два барабана — табла и дугги — и скрипку чик-кара. Плотник отправился в лес, и надо же было случиться, что срубил он тот самый кхамер. Притащил его домой и вырезал барабаны и скрипку из этого дерева.
Как исполнил плотник заказ, раджа позвал танцоров и музыкантов, и все друзья раджи пришли танцами полюбоваться. Вдруг среди танца барабан табла говорит:
— Раджа пукнул. Раджа пукнул.
Барабан дугги вторит:
— Я знаю, я знаю.
А чиккара пищит:
— Он велел не рассказывать. Он велел не рассказывать.
Тут все засмеялись, а радже стало так стыдно, что он сбросил свое царское платье, осыпал тело золой и пошел куда глаза глядят, как простой садху.
