Льюис Кэрролл - Алиса в стране чудес в переводе Заходера с иллюстрациями
«Все! – подумала она в отчаянии. – Больше ничего не поделаешь, будь что будет!»
К счастью, на этом действие волшебного напитка прекратилось – расти Алиса перестала.
Но она и без того была в незавидном положении: ей было тесно, неудобно, и, главное, не было никакой надежды выбраться на волю. Не мудрено, что Алиса на минутку повесила нос.
«Насколько лучше было дома, – подумала бедная девочка, – там, по крайней мере, человек знал, какого он будет роста через пять минут! А тут!.. То ты большая, то ты маленькая, и всякие мыши и кролики помыкают тобой как хотят! Нет, наверное, зря я полезла в эту кроличью нору. Хотя… хотя… нет, все-таки тут довольно-таки интересная жизнь! Самое интересное – как это все вдруг могло случиться со мной? Ведь раньше, когда я читала сказки, я думала, на самом деде таких вещей никогда не бывает, а тут, пожалуйста, сама попала в самую настоящую сказку! Обязательно надо написать про меня книжку, вот что! Когда я буду большая, я сама…» – И тут Алиса запнулась.
– Да ведь я и так большая, – грустно сказала она, – а уж в этой-то комнате мне больше никак не вырасти!
«А вдруг и правда больше не буду расти? – думала Алиса. – Значит, я и старше не стану! Пожалуй, это неплохо: никогда не стану старушкой! Да, но ведь тогда мне придется всю жизнь учить уроки. Нет уж, спасибо!..»
– Ну и дурочка же ты, моя дорогая, – вновь перебила она сама себя. – Какие тебе еще тут уроки! Ты сама еле-еле помещаешься, а куда ты денешь книжки и тетрадки?
Она продолжала все в том же духе, изображая то одного, то другого собеседника, и беседа уже неплохо налаживалась, как вдруг со двора до нее донесся чей-то крик. Алиса замолчала и прислушалась.
– Мэри-Энн! – кричал знакомый голос. – Сию минуту неси перчатки!
И тут на лестнице послышался легкий, быстрый топоток.
Алиса сразу догадалась, что это Кролик бежит ее искать, и задрожала так, что весь дом заходил ходуном, – она совершенно забыла, что ведь сейчас она, пожалуй, в тысячу раз больше Кролика и, значит, ей совершенно нечего его бояться.
Кролик был уже у дререй; он попытался войти, по дверь открывалась внутрь, и Алиса крепко уперлась в нее локтем, так что все старания его были бесполезны.
– Ну что ж, тогда зайду с той стороны и попробую влезть в окно, – пробормотал он себе под нос.
«Как бы не так!» – подумала Алиса и приготовилась. Когда, по ее расчетам. Кролик как раз добрался до карниза, она внезапно высунула руку как можно дальше и наудачу попыталась его схватить; схватить она ничего не схватила, но тем не менее за окном раздался писк, звук падения и звон разбитого стекла. (Алиса подумала, что Кролик, видно, угодил в парник с огурцами, теплицу или что-нибудь в этом роде.) Затем раздался яростный вопль:
– Пат! Пат! Куда ты там запропастился?
(Это кричал Кролик.) Ему ответил голос, которого Алиса еще не слыхала:
– Стало быть, тут я, ваше вашество! Яблочки выкапываю!
– «Яблочки выкапываю»! – сердито передразнил Кролик. – Нашел занятие! Иди-ка лучше помоги мне выбраться отсюда!
(Снова послышался звон битого стекла.)
– А теперь скажи мне, Пат, что это там такое торчит в окне?
– Стало быть, ручкя, вашество! (Слово «ручка» Пат произносил именно так – «ручкя».)
– «Ручкя», осел! Ничего себе ручка! Еле в окно пролезла!
– Стало быть, так-то оно так, вашество, а только это ручкя, напротив правды не попрешь!
– Ну ладно, пусть ручкя, только ей там не место! Изволь убрать ее оттуда!
Наступила долгая пауза. Собеседники, как видно, говорили еле слышным шепотом, и лишь изредка Алисе удавалось расслышать отдельные выражения.
– Стало быть, не лежит у меня душа к этому делу, вашество. Никак не лежит. Ну никак!
– Делай, что приказано, трус несчастный!
Наконец Алиса, не выдержав, опять наудачу цапнула рукой. На этот раз запищали двое, и стекла сыпались гораздо дольше. «Ну и много же у них парников, – подумала Алиса. – Интересно, что они там еще придумают! „Изволь убрать ее оттуда“! Я бы рада была отсюда убраться! Хорошо бы, они правда смогли меня отсюда вытащить!»
Долгое время все было тихо.
И вот заскрипели колесики маленькой тележки и послышались голоса. Загомонила целая толпа народу:
– А где другая лестница?
– Мне велели одну привезть! Другая у Билля!
– Эй, Билль! Волоки ее сюда!
– Становь с этого угла!
– Постой, давай сперва свяжем, а то нипочем не достанешь!
– Достанешь, не бойся! Куда они денутся!
– Эй, Билль! Держи веревку!
– А крыша-то выдержит?
– Осторожней, вы! Там одна черепица еле живая!
– Ой, падает, падает!
– Головы береги!
(Треск и грохот.)
– Ну, кто это устроил?
– Билль, кто же еще!
– А в трубу-то кто полезет? Ты, что ли?
– Еще чего! Сам лезь!
– Нашел дурака!
– Полезет Билль.
– Билль, тебе придется!
– Эй, Билль, слыхал? Хозяин тебе велит лезть в трубу!
– Давай уж, брат!
«Бедный Билль, – сказала Алиса про себя. – И в трубу тоже ему лезть! Все на него сваливают! Нет, я бы с ним не поменялась! У меня положение безвыходное, но я хоть брыкаться могу!»
Она просунула ногу подальше в дымоход и подождала, пока не услышала, что какое-то маленькое существо (какое именно, она не могла понять) шуршит и скребется в трубе.
– Вот и Билль пожаловал, – сказала она, как следует наподдала ногой и снова стала ждать, что будет дальше.
Дальше сначала раздался общий крик:
– Эй, Билль летит! Летит!
Потом голос Кролика:
– Кто там у забора! Ловите его!
Потом наступила недолгая тишина.
А потом вновь послышались восклицания:
– Поддержи ему голову!
– Выпить дайте!
– Осторожней, как бы он не захлебнулся!
– Ну, как ты, старина?
– Что там стряслось?
– Выкладывай все начистоту, не стесняйся!
Наконец слабенький пискливый голосок («Это и есть Билль», – сообразила Алиса) произнес:
– Ох, и сам не пойму… Нет, благодарствуйте, будет с меня! Маленько полегче… Только в голове туман стоит… Ничего-то я не разобрал: ка-аа-аак оно щандарахнет меня, так я и полетел оттуда турманом!
– Верно говоришь, старина!
– Правда чистая!
– Все как есть! – поддержал его дружный хор.
– Придется сжечь дом, – прозвучал деловитый голос Кролика, и Алиса закричала изо всех сил:
– Только попробуйте! Я на вас Динку напущу!
Немедленно воцарилась мертвая тишина. «Ну что они еще придумают? Будь у них хоть капля ума, они бы сняли крышу», – думала Алиса.
Через несколько минут снаружи вновь поднялась какая-то возня, и Алиса расслышала слова Кролика:
– Для начала тачки хватит! Только полнее насыпайте.
«Тачки чего?» – взволновалась Алиса.
Но ей недолго пришлось гадать – в ту же минуту в окошко градом полетели мелкие камешки и несколько штук попало ей прямо в лицо. «Это уже никуда не годится», – подумала Алиса.
– Только попробуйте еще – я вам покажу! – крикнула она в окно, и снова наступила мертвая тишина.
И тут Алиса с удивлением заметила, что камешки на полу все превратились в печенье, и ее осенила блестящая мысль.
«Если я съем хоть одну штучку, – подумала она, – я, наверное, сразу или вырасту, или наоборот. Но ведь расти-то мне дальше уже некуда, – значит, будет наоборот. Попробую!»
Она сначала попробовала, а потом просто проглотила печеньице. И пришла в восторг – особенно когда заметила, что сразу начала уменьшаться!
Как только Алиса стала такая маленькая, что смогла пройти в дверь, она выбежала из дому. На дворе собралась целая толпа мелких животных и птиц. Все толпились вокруг пострадавшего Билля. Билль – маленький тритон – лежал на травке; одна морская свинка поддерживала ему голову, другая чем-то поила его из бутылки.
Заметив Алису, все они было кинулись к ней, но она во всю прыть помчалась прочь и скоро очутилась в густом лесу.
– Теперь первое, что нужно сделать, – говорила себе Алиса, уходя все глубже в чашу по лесной тропинке, – это стать, какая я всегда была. А второе – это найти дорогу в тот чудесный садик. Вот и все. Это будет самый лучший план!
План, что и говорить, был превосходный; простой и ясный, лучше не придумать. Недостаток у него был только один: было совершенно неизвестно, как привести его в исполнение.
Алиса озабоченно оглядывалась, разыскивая хоть какой-нибудь просвет в лесной чаще, вдруг над самым ухом у нее кто-то громко тявкнул. Она вздрогнула и подняла глаза.
Колоссальнейший лохматый щенок смотрел на нее сверху вниз большущими круглыми глазами, нерешительно пытаясь потрогать ее лапкой (вернее, лапищей).
– Ах та мой маленький, ах ты мой бедненький… – умильно заговорила Алиса со щенком. Она даже попыталась посвистеть ему, но свист никак не хотел получаться: бедняжка так дрожала от страха, что и губы у нее тряслись, В голове у нее вертелось одно и то же: «Вдруг щенок голодный, тогда он свободно сможет меня съесть, подлизывайся, не подлизывайся!»
