Эдуард Лабулэ - Сказки
Всё для друзей, ничего для противников — таково правило. Для первых администрация лучше свободы — это привилегия; для других — это уродливая тирания; везде и всегда это неравенство.
Вы можете мне поверить, — прибавил он, — у меня нет никакого интереса ни защищать правительство, ни нападать на него. Король не обращался к моей преданности; он выбрал новых людей, чтобы применять новые мысли; быть может, так и следовало поступить, Во всяком случае, я на него не в претензии; я не ставлю своего честолюбия и тщеславия так высоко, чтобы стремиться к низвержению правительства потому, что я сам больше не министр. Воротившись к адвокатуре, где всем есть место, я простился с общественными должностями. Но как гражданин, как друг родного края, я позволю себе заметить, что новая система идёт лучше, гораздо лучше, чем я надеялся. Повсеместно труд развивается, ассоциации множатся, просвещение распространяется; нация довольна жизнью, гордится своим юным королём. Ротозеи начинают интересоваться своими собственными делами, Этот народ, прослывший равнодушным, привязывается к своим учреждениям, Теперь ни один Ротозей не согласится променять тиранию закона на административную свободу. Подобные аргументы несерьёзны; только ради насмешки можно бросать нам в лицо эти дерзкие парадоксы“.
Оппозиция ошикала жесточайшим образом этого бессовестного ренегата, но, краснея за нашу родину, мы должны сказать, что нашлось большинство, принявшее благосклонно эти жалкие софизмы, И это большинство составлено из тех же людей, — которые в прошлом году с восторгом рукоплескали всем мерам, предлагавшимся графом Туш-а-Ту, Это печальное зрелище кажется нам каким-то сновидением. Прихоти короля было достаточно, чтобы превратить из белого в чёрное все идеи, все убеждения, всю политику представителей нации. Мы обращаемся к избирателям. Народ, меняющийся таким образом, народ перемётных сум был бы достоин только презрения».
Мы читаем в Мухе, маленькой модной газетке:
«Вчера вечером был большой раут у маркизы Вермилионе-Вермилиони. В первый раз после своего замужества прелестная дочь графа Туш-а-Ту открыла свои салоны. Она принимала своих гостей с неподражаемою грациею. Все друзья бывшего министра собрались в отель Вермилионе протестовать против скандального поведения кавалера Пиборня. Собрание не было многочисленно; было мало депутатов.
Одно слово маркизы имело сильный успех. Ей говорили о политике, которой следовал молодой король: „О, — сказала она, — это ребячество!“
Это живо разнеслось по городу; в тот же вечер его повторили в одном доме, где находился кавалер Пиборнь, которого никогда нельзя застать врасплох. „Новая политика, — сказал он смеясь, — не нравится прекрасной маркизе? Что мудрёного? Она не нарумянена“.
Когда же издадут закон, чтобы обуздать язык адвокатов?»
Нам было бы нетрудно беспредельно увеличить число этих выписок. В одном городе Утехе-на-Золоте сто ежедневных газет кричат каждое утро, что всё пропало, Правда, сто других газет кричат, что всё спасено. Но к чему утомлять читателя? Несомненно одно: революция, которую пророчат каждый день, совсем не так близка, как бы того желали иные люди, если верить кавалеру Пиборию, охарактеризовавшему одною остроумною фразою результаты этого газетного потопа:
«Ротозеи, — сказал он, — теперь как собака кузнеца: пока стучат по наковальне, собака спит, а как только шум прекращается, она поднимает голову и открывает глаза».
Примечания
Тексты сказок Э. Лабулэ публикуются по следующим изданиям:
Посвящение, вступление и неаполитанская сказка «Три лимона» — Эдуард Лабулэ. Любимые сказки, — С.-Петербург, 1903 г. Издание В. И. Губинского (Пер. П. Доброславина и Н. Мазуренко);
«Добрая жена» и цикл «Посещение Праги» — Эдуард Лабулэ. Чешские и немецкие сказки, т. 2. — С.-Петербург, 1869 г. Издание Н. И. Ламанского;
Исландские сказки, «Сказка о Вриаме-дураке», «Серенький человек», «Перлино» и «Мудрость народов» — Эдуард Лабулэ. Новые сказки. — С.-Петербург-Москва, 1868 г. Издание книгопродавца-типографа М. О. Вольфа;
«Принц-пудель»— журнал «Отечественные записки», 1868 г. №№ 2–4, (Пер. Д. И. Писарева).
К сожалению, в изданиях Н. И. Ламанского и М. О. Вольфа не указаны имена переводчиков.
Перевод сказки «Рак-отшельник» сделан специально для настоящего издания екатеринбургским переводчиком В. В. Мыловым.
Иллюстрации воспроизведены екатеринбургским художником — фотографом Г. Н. Юшковым по изданиям: Edouard Laboulaye Contes Blens. — Paris, 1864; Edouard Laboulaye Nouveaux Contes Blens. — Paris, 1868 г. Художник — Жан Даржан. Сказочную повесть «Принц-пудель» иллюстрировал екатеринбургский художник А. И. Дёмин.
Художественное оформление серии — Г. Н. Юшков.
Компьютерная вёрстка — Владимир Монахов.
Компьютерный набор — Татьяна Смолина.
Диапозитивные плёнки изготовлены в БКИ и на малом предприятии «Полиграфист».
Цветоделение осуществлено на Пермской печатной фабрике Гознака и малом предприятии «Полиграфист».
В настоящем издании сохранены некоторые особенности стилистики и правописания предыдущих публикаций.
Примечания
1
Kellner.
2
Тайный советник, публичный ординарный профессор.
3
Добрый день, сударь!
4
Немец, сударь, немец!
5
Westslawischer Marchenschatz. Deutsch bearbeitet von i. Wenzig. Это прелестный сборник.
6
Цванцигер — монета в 20 крейцеров.
7
Будьте здоровы, сударь!
8
Piferaro — уличный музыкант в Италии.
9
Морра — игра, в которой каждый из играющих показывает один или несколько пальцев: партнёр должен угадывать число пальцев.
10
Эта история, очень популярная в Испании рассказана очень мило в одном из лучших романов Фернандо Кабаллеро, La Gaviota ou la Mouette.
11
Этим именем зовут друг друга цыгане.
12
Под таким названием в журнале «Отечественные записки» за 1868 год публиковалась сатирическая сказочная повесть Э. Лабулэ, высмеивающая порядки Наполеона III. Текст на русском языке в переводе Д. И. Писарева печатался почти одновременно с французским. Мы сохранили особенности стиля переводчика и его предисловия. (Прим. ред.).
13
Touche-a-tout — до всего дотрагивающийся, за всё берущийся.
14
Pleurard — плакса.
15
Pieborgne — кривая сорока.
16
В тексте журнальной публикации отсутствует нумерация тестой главы. В связи с тем, что сказка в последующих номерах «Отечественных записок» хоть и начинается с VII главы, но плавно связана по смыслу с предыдущим текстом; а окончание V главы более похоже на изложение самостоятельной части, — мы присвоили этому окончанию нумерацию VI главы. (Прим. ред.).
17
Коли желаешь мира, готовься я войне.
