Сергей Сухинов - Дочь Гингемы
О неблагодарной Корине злая чародейка старалась не вспоминать.
Глава четвертая
БЕГСТВО
Целую неделю Корина пробиралась в Фиолетовую страну. Нарк шел тайными тропами, обходя стороной деревни Жевунов. Несколько раз им пришлось идти через болота и даже ночевать на островках среди буро-зеленых трясин. На одном островке они наткнулись на каменного, замшелого идола. От его оскаленной улыбки девочке стало не по себе, и она впервые пожалела, что покинула пещеру Гингемы. Хоть колдунья и порядком ей надоела, однако со старухой было безопасно и не приходилось заботиться о пропитании.
Корина захватила с собой несколько кусков вяленого мяса и с десяток ржаных лепешек. Увы, эти запасы быстро закончились. Нарк несколько раз в день отправлялся на охоту и возвращался всегда с довольным и сытым видом. Он приносил Корине пойманных кроликов, но девочка не могла есть мясо сырым, а разжечь огонь было нечем. Ей приходилось довольствоваться ягодами. Аппетит от этого только разжигался. Но что было делать?
Сидя на камне у подножия идола, Корина проглотила две пригоршни голубики и вздохнула, глядя на жирного кролика, лежащего на траве.
– Есть хочется, – капризно сказала она. – Неужели ты не можешь поймать в лесу что-нибудь съедобное?
Нарк насмешливо оскалил зубы.
– Прости, хозяйка, но жареные зайцы не бегают по лесу даже в Волшебной стране, – ответил он. – Хочешь, принесу сухого хвороста для костра?
– А чем я буду его разжигать? – недовольно спросила Корина. – У этой противной колдуньи даже огнива в пещере не оказалось.
– Гингеме не нужно никакое огниво, – заметил Нарк. – Она использует разжигающее заклинание. И тебя не раз ему учила.
– Подумаешь, учила! – фыркнула Корина. – Она много чему меня учила, – разве все упомнишь!
– А ты попробуй, – посоветовал волк. – А то этого кролика придется съесть мне.
Корина поморщилась, но делать было нечего.
– Ладно, попробую. А ты тащи хворост и побольше сухого мха.
Нарк хотел сказать, что Гингема умела разжигать огонь даже под проливным дождем и без всякого мха, но сдержался. Вскоре рядом с идолом выросла горка сухих ветвей, обложенная белесым мхом.
– Та-ак, – сказала Корина. – Начнем. Э-э… Сначала надо сжать безымянный палец на левой руке и сощурить правый глаз… или наоборот?
Нарк озадаченно почесал за ухом. Он присутствовал на многих уроках Гингемы, но и не пытался что-нибудь запомнить: все равно волки колдовать не могут, да и безымянных пальцев у них нет.
– Кажется, наоборот, – нерешительно сказал он. – Точно, наоборот.
Девочка согнула палец на правой руке и сощурила левый глаз.
– Теперь надо вспоминать разжигающее заклинание… Лено, пено, урфи, гурфи, лопало, мопало!
Земля рядом с пирамидкой из сухих ветвей зашевелилась, и на поверхность вылез крот. Он озадаченно повел носом, а затем полез обратно.
– Это было кротовызывальное заклинание, – укоризненно сказал Нарк.
– Сама вижу, – сердито ответила Корина. – Подумаешь, ошибиться разок человеку нельзя! Что же такое говорила Гингема?… А! Вспомнила, вспомнила! Дарамура, катарума, бурбу, нарбу, потолапу!
Каменный идол неожиданно заворочался в земле. Его глаза загорелись рубиновым огнем, огромный рот приоткрылся, обнажив два ряда острых зубов. Упершись могучими руками-лапами в землю, истукан стал вытягивать свое длинное туловище на поверхность.
Корина завопила от ужаса и бросилась прочь от ожившего исполина. Нарк тоже струхнул, но успел все-таки схватить девочку когтями за подол платья.
– Куда ты? – рявкнул он. – Там болото, трясина! Скорей говори обратное заклинание!!
Девочка быстро пробормотала:
– Потолапу, нарбу, бурбу, катарума, дарамура!
Идол застыл на месте, так и не успев выбраться из земли. Глаза его вновь погасли, ужасный рот закрылся.
Нарк шумно вздохнул.
– Давай уж больше не будем сегодня колдовать, – предложил он. – Что-то ты нынче все путаешь. Еще вызовешь из болота какое-нибудь лихо!
Впервые в жизни Корина покраснела от стыда. Неужели она такая бестолковая и совсем ничему не научилась за семь лет, проведенных с Гингемой?
– Сейчас, – сказала она, – я вспомню, вспомню…
Мысли ее разбегались в стороны, словно муравьи, и она никак не могла сосредоточиться.
– Бури, глури, золата, бамбарата, шурли, мурли… – нерешительно произнесла Корина и даже зажмурилась, увидев, как по кучке сушняка пробежала красная змейка. Скоро костер уже весело пылал, потрескивая и курясь белым дымком.
– Вот это другое дело, – бодро сказал Нарк. – Сейчас мы этого зайца мигом зажарим… Ты чего?
Корина стояла, вытаращив глаза и покачивая головой.
– Что с тобой? – обеспокоенно спросил Нарк.
– Я… я сотворила колдовство… – выдавила из себя девочка. – Первый раз!
Нарк только усмехнулся.
С той поры оба беглеца не испытывали особых хлопот. Оказалось, что Корина запомнила кое-что из бесчисленных уроков Гингемы. Отныне на привалах девочка занималась тем, что вспоминала волшебные заклинания. И порой посреди травянистой полянки вдруг начинал бить родник или заросли крапивы превращались в цветочную клумбу. Нарк глядел на свою любимицу, тихо посмеиваясь. Корина начала взрослеть, хотя по-прежнему выглядела восьмилетней девчушкой.
Наконец они вышли из густых лесов на обширную равнину с зелеными шапками рощ и небольшими деревеньками. Это была страна Мигунов.
– Что будем делать, хозяйка? – спросил Нарк. – Может, пойдем на запад, в Черный лес? Я родился там и знаю каждую тропинку.
– Нет, – покачала головой Корина. – Надоел мне лес. Прости, Нарк, но я хочу жить среди Мигунов. Пойду в какую-нибудь деревню и скажу, что заблудилась.
– Так-то оно так… – в сомнении почесал за ухом Нарк. – Но…
Корина улыбнулась, глядя на смущенного волка.
– Понимаю, о чем ты хочешь сказать. Мол, через год-два жители деревни заметят, что я почти не расту?
Волк кивнул.
– Тогда я уйду в другую деревню, затем в третью, четвертую… – спокойно объявила Корина. – Страна Мигунов большая, места, чтобы вырасти, мне хватит. А когда я вырасту…
Она сощурила глаза. Нарк поежился, глядя на хозяйку. Ее красивое лицо так неприятно исказилось, что даже волку стало не по себе.
– И что же будет тогда? – осторожно спросил он.
Корина ничего не ответила.
Они условились не расставаться надолго. Девочка направилась в ближайшую деревню, а волк остался в лесу. Он нашел лисью нору, расширил и углубил ее и стал в ней жить. Нарк старался не показываться на глаза Мигунам, и те даже не подозревали, что в соседнем лесу появился могучий хищник.
У Корины началась новая жизнь.
Она пришла в деревню под названием Родники и выбрала самый богатый дом. Здесь жила семья резчика по дереву по имени Рон. Мигуны славились умелыми руками. Среди них было много искусных механиков и кузнецов, плотников и столяров. Но вот фермерами Мигуны были неважными. Они привозили из Зеленой страны пшеницу, из Голубой – чудесные фрукты и лечебные травы. Сами они ничего этого выращивать не умели.
Корина с силой потерла глаза, чтобы они стали красными, и громко захныкала.
Седой Рон вышел на крыльцо и с удивлением увидел очень красивую девочку в мятом, пыльном платье.
– Что с тобой, девочка? – спросил он.
– А-а… – всхлипывала Корина, заливаясь слезами. – Я заблуди-и-илась…
Рон взял ее за руку и ввел в дом. У стола хлопотала его жена Дора. Супруги были уже не молоды, их дети давно выросли и разъехались кто куда, а старшая дочь Лина даже устроилась служанкой во дворец самой правительницы Бастинды. Так что Рон и Дора жили одиноко и очень скучали по детям.
Увидев плачущую девочку, Дора чуть не уронила тарелку с дымящимися пирожками.
– Это что за прелестный ребенок? Девочка, почему ты плачешь?
– У-у-у!…– завопила Корина, отчаянно растирая глаза.
Насилу старики ее успокоили. Дора умыла девочку и усадила за стол. Глядя, как Корина с аппетитом ест пирожки, словно голодала целую неделю, Рон и Дора только качали головами.
Когда девочка насытилась, старики засыпали ее вопросами. Но Корина заранее все обдумала. Она сказала старикам, что ее родители умерли (что было правдой) и она пошла к тетке в деревню Лопухи, но заблудилась.
Рон вздохнул и пожал плечами:
– Не знаю, как помочь тебе, дочка… Убей меня молния, но я даже не слыхал о деревне Лопухи. Что же с тобой делать-то?
Дора толкнула мужа в бок.
– О чем тут говорить? – ласково сказала она. – Девочка останется у нас. Если ее тетушка объявится – что ж, тогда мы Корину отдадим. А если нет, нам только веселее будет.
Корина обрадованно захлопала в ладоши и бросилась обнимать своих новых родителей.
Так и зажили они втроем. Рон и его жена проводили большую часть времени за работой. Они вырезали такие чудесные кружки, тарелки, ложки, что только диву можно было даваться. Старики пытались обучить этому ремеслу и Корину, но у той ничего не получалось.
