Мария Крюгер - Голубая бусинка
«Когда-нибудь ведь должны кончиться эти пирожные, — подумала Каролинка. — Собственно говоря, жаль, что у нас сегодня нет гостей».
И вдруг, словно по приказу, кто-то позвонил. Каролинка окаменела. Ну, конечно, она неосмотрительно подумала о гостях, и уже появились гости.
— Пойду-ка открою, — сказала тётя, проскакивая между подносами с пирожными.
Как оказалось, звонил почтальон.
— Добрый вечер, — сказал он, — проходил я как раз поблизости, да и подумал, почему бы мне не навестить вас… Вот и навестил…
— Прошу вас, — гостеприимно приглашала его тётя Агата, — хорошо, что вы заглянули, у нас сегодня прекрасные пирожные.
Почтальон ел пирожные очень быстро и ежеминутно облизывал, как кот, свои длинные висячие усы, но пирожных не убавлялось.
«Что же это будет? — подумала с тревогой Каролинка, — он один, ведь, не сможет съесть все пирожные».
Но через минуту опять прозвенел звонок, и явилась какая-то супружеская пара с первого этажа с тремя детьми.
— Мы пришли к вам в гости, — сказали они и тут же принялись за еду.
— Прошу вас, угощайтесь, — приглашала тётя. — Правда, я с вами пока ещё незнакома, но это пустяки.
Тут опять кто-то позвонил. Это была какая-то дама в шляпе и с зонтиком.
— Добрый день, — сказала она, хотя уже был вечер, — я не помешаю?
— Ну, что вы, — ответила тётя Агата, причём, чуть было не подавилась, потому что и сама всё время ела пирожные. — Может быть, вы тоже отведаете? По-моему, у меня сегодня именины.
— Благодарю вас, — кивнула дама в шляпе и с зонтиком. Она как будто принялась за пирожные, а сама, Тем временем, оглядывала комнату.
— Вы ищете что-нибудь? — спросила тётя Агата.
— Нет… то есть да, — запуталась незнакомка. — Я потеряла одну пустяковую вещицу, которая, собственно говоря, никому и низачем не нужна. Вы случайно её не видели? Такая маленькая голубая бусинка…
— Не эта ли? — спросила тётя Агата, облизываясь, и взяла бусинку, которую Каролинка оставила на одеяле.
— Да! Эта! — радостно завопила незнакомка.
Каролинка только теперь заметила, что она необычайно похожа на продавщицу из отдела игрушек в универмаге. Да, не может быть сомнений, у неё тот же длинный острый нос! Да! Не может быть никаких сомнений! Это — Филомена!
И Каролинка мгновенно, в последнюю минуту, успела выхватить бусинку из рук тёти Агаты.
— Это моя бусинка, — прошипела Филомена (потому что — несомненно это была именно она). И, протягивая когтистые пальцы, сказала угрожающе: — Отдай мне её сейчас же!
Но, прежде чем она успела отобрать бусинку, Каролинка про себя пожелала, чтобы пирожные, гости и Филомена исчезли как можно поскорее из её комнаты, а тётя Агата — обо всём позабыла. Желание это было выполнено молниеносно. В комнате под абажуром горела небольшая лампочка, которую Каролинка называла маленьким светом, а в кресле, подле постели, дремала тётя Агата, которая, минуту спустя, проснулась и пробормотала:
— Ну и смешной же я видела сон: мне снились пирожные с кремом. И было их очень много. Ну, засыпай, засыпай, Каролинка! Уже пора!
АВТОБУС И МНОГОЕ ДРУГОЕ
Когда на следующее утро Каролинка проснулась, было уже очень поздно. Папа давно ушёл на работу, а мама как раз собиралась выходить.
— Ну, как, Каролинка? Голова не болит? — заботливо спрашивала мама. — Вчера мне показалось, что ты нездорова.
— Нет, на самом деле я совершенно здорова, — уверяла её Каролинка. Можно мне будет пойти во двор?
— Можно, но только тогда, когда перестанет идти дождь. Видишь ведь, как сыро сейчас на улице.
И, действительно, — опять шёл дождь. По стёклам стекали капли.
— Так что же я буду целый день дома делать? — вздохнула Каролинка.
— Потерпи, Каролинка, займись чем-нибудь, — сказала мама, — через неделю мы должны выехать в деревню. Но ты ведь знаешь, что мне ещё нужно договориться об отпуске. Может быть, ты почитаешь что-нибудь или кто-нибудь придёт к тебе играть? Ну, мне нужно поторопиться. Хорошо бы, чтобы автобус не был переполнен… Не люблю я мокнуть на остановке под дождём.
Каролинка понимающе кивает головой. И тут же решает, что попросит у бусинки пустой автобус для мамы. А бусинка теперь на прочной шёлковой ниточке висит у Каролинки на шее.
Тем временем у входной двери раздался звонок. Это Петрик, тот, который живёт наверху, пришёл спросить, можно ли им сегодня вдвоём поиграть.
— Конечно, можно, — сразу же согласилась мама. — Только не переворачивайте всю квартиру вверх ногами. Особенно, когда тётя Агата отправится за покупками,
— Да нет, не перевернём, — уверяют её Петрик и Каролинка.
Мама говорит «до свидания» и быстро сбегает по ступенькам.
— Пойдём! Посмотрим, удалось ли маме сесть, — кричит Каролинка Петрику и тащит его к окну.
На автобусной остановке собралась уже толпа людей с зонтиками. Как раз подъезжает автобус и начинается страшная давка. Ну, конечно, мама не села, потому что её оттеснили. Стоит теперь она, бедняжка, и мокнет. Но Каролинка улыбается — сейчас мама наверняка сядет, ведь ей достаточно только прикоснуться к бусинке и произнести желание.
И в ту же самую минуту к остановке подъезжает пустой, совершенно новый автобус, красивый и красный. Мама первая в очереди. Она усаживается спокойно и удобно. Мама занимает самое лучшее место у окна. Каролинка всё это прекрасно видит. А потом только начинают протискиваться остальные набежавшие люди. Вот — какая-то старушка пытается сесть, но противный большой парень отталкивает её.
— Ox! Дал бы я ему взбучку, будь я сейчас внизу! — грозится Петрик.
— Я бы тоже хотела быть внизу и дать ему порядочную взбучку! — горячо, но опрометчиво воскликнула Каролинка.
В то же мгновение окно распахнулось, и Каролинка, к невообразимому изумлению Петрика, поднялась сначала в воздух, выплыла на улицу и оказалась на автобусной остановке, рядом с этим противным парнем. А теперь все на улице с изумлением наблюдали, как маленькая девочка с бантиком подпрыгнула вверх и стукнула верзилу кулачком в нос так, что тот опрокинулся, а потом начал быстро удирать.
— Помогите! — вопил верзила, держась за нос, а Каролинка опять подпрыгнула, поднялась в воздух и через минуту оказалась в комнате.
Петрик стоял у окна, открыв от изумления рот. Потом он протёр глаза руками, — ему казалось, что всё это сон.
— Дала ты этому верзиле как следует, — сказал он с почтением. — Только, минуточку, я никак не могу понять, каким образом ты очутилась внизу и вернулась. Ведь я видел, что ты летаешь. А ведь человек не может летать. Наверное это всё мне только приснилось!
— Ничего тебе вовсе не снилось.
— А как же так? Ведь не будешь же ты уверять меня, что ты действительно летала. Ведь это же — невозможно.
— А почему бы мне и не летать, — обиделась Каролинка. — Если мне захочется, я могу делать самые различные вещи. Не веришь?
В эту минуту в комнату вошла тётя Агата.
— Я на минуточку схожу в город, — сказала она. — А вы будьте послушными, никому не открывайте дверь, а у меня с собой ключи.
Не успели за тётей Агатой закрыться двери, как Каролинка повторила:
— Не веришь? Я могу сделать всё, что мне только захочется.
— Ну да! — пробормотал с сомнением Петрик, — это ты просто так болтаешь!
— Что? Я болтаю? Может, хочешь держать пари?
— Конечно, могу держать пари! Даже на мою австралийскую марку.
— Нужна мне твоя австралийская марка! — Каролинка считала, что теперь она может держать пари на что угодно. — Если ты проиграешь, отдашь мне свой глобус.
— Ого, глобус! — Глобус был самым ценным сокровищем Петрика и просто так ни с того, ни с сего глобус отдавать ему не хотелось.
— Глобус! — повторил он угрожающе. — На глобус я мог бы поспорить, если бы ты, например, сумела бы…
Тут Петрик на минутку умолк, призадумавшись, как бы ему загадать самое трудное, что вообще невозможно было бы сделать.
— Ну, например, если бы ты сумела…
— Ой, какой ты, я ведь сказала, я всё сумею! — хвастливо закричала Каролинка, совершенно забывая уже о том, что давала себе слово осторожно высказывать пожелания. Ей хотелось поразить Петрика во что бы то ни стало.
А Петрик, тем временем, придумывал. Он стоял, морща лоб и повторяя:
— Ну, например, сумела бы ты, сумела бы…
— Говори скорее, что ты там мямлишь? — торопила его Каролинка.
— Да-а-а?! — заволновался в свою очередь Петрик. — Такая ты хитрая? А ты ведь наверное не сумеешь стать… невидимкой!
— Невидимкой? — Каролинка пожала плечами. — Да для меня это сущий пустяк. Могу сейчас же сделаться.
— Эх, до чего же ты смешная с этим своим хвастовством. И ты думаешь я так тебе и поверю? — дразнил её Петрик.
