Николай Носов - Незнайка на Луне (с иллюстрациями)
Крыса, не особенно торопясь, отбежала в сторонку и, остановившись неподалёку, стала поглядывать на Незнайку своими блестящими, словно бусинки, глазками. С тревогой осмотревшись по сторонам. Незнайка заметил, как из-под лавки вылезла другая, точно такая же крыса и тоже стала шевелить носом. Сообразив, что спать в клопином обществе всё же безопаснее, чем в крысином. Незнайка полез обратно на полку. На этот раз он решил последовать совету Покладистого и лежал тихо, добровольно отдавая себя на съедение клопам.
– Ешьте, черти! Хоть всего съешьте! – сердито бормотал он. – Всё равно жизнь такая, что её и не жалко вовсе!
Вокруг него все уже спали. Многие коротышки были простужены и задыхались от душившего их кашля. Некоторых терзали во сне кошмары. Их стоны, мычания, вскрикивания каждый раз заставляли Незнайку вздрагивать. Видя, что и другим коротышкам приходится несладко, Незнайка перестал обращать внимание на свои страдания, на окружающий его шум, вонь, духоту и клопиные укусы. К тому же он почему-то вспомнил о Пончике и начал высчитывать, на сколько дней может хватить ему запасов еды в ракете.
Вспомнив, что запас еды был приготовлен на десять дней для сорока восьми путешественников, Незнайка помножил сорок восемь на десять.
Это он сделал, чтоб узнать, на сколько дней хватит еды, если вместо сорока восьми путешественников останется только один. Получилось четыреста восемьдесят. Зная, что в году, круглым счётом, триста шестьдесят дней, а в месяце тридцать дней, Незнайка вычислил, что еды в ракете должно хватить на год и четыре месяца.
Убедившись, что непосредственная гибель от недостатка питания Пончику пока не грозит, Незнайка успокоился. Произведённые арифметические расчёты, однако, настолько утомили Незнайку, что глаза его сами собой закрылись, и он погрузился в сон.
Глава двадцать четвёртая
Приключения Пончика
А что же Пончик? Занявшись Незнайкой, мы совсем позабыли о нём. Это нехорошо, пожалуй, так как многих читателей может интересовать и его судьба. Мы расстались с Пончиком, когда он пошёл с Незнайкой в лунную пещеру и потерял там один свой космический сапожок. Читатели, наверно, помнят, что Незнайка в тот момент как раз провалился сквозь лунную оболочку.
Окликнув Незнайку несколько раз и убедившись, что его поблизости нет, Пончик страшно перепугался и, вместо того чтоб отправиться на поиски своего друга, решил поскорей возвратиться в ракету. Выбравшись из пещеры, он заковылял по прямой, словно луч, дорожке к видневшемуся вдали космическому кораблю.
Солнышко, однако ж, припекало с такой страшной силой, что Пончик не выдержал и пустился бежать вприпрыжку. От быстрого бега и второй космический сапожок свалился у него с ноги, но Пончик и не подумал его поднимать, а даже обрадовался, так как бежать совсем без сапог было значительно легче. За каких-нибудь двадцать минут он добежал до ракеты и нажал кнопку, которая имелась в её хвостовой части. Дверца шлюзовой камеры гостеприимно раскрылась. Недолго думая Пончик залез в ракету. Здесь он был в безопасности. Ничто теперь не угрожало ему, но всё же тревожило какое-то неприятное чувство, оттого что он убежал из пещеры, оставив Незнайку без помощи.
Зная по собственному опыту, что любое неприятное чувство может быть вытеснено каким-либо противоположным, то есть приятным чувством, Пончик решил пойти в пищевой отсек и несколько, как он имел обыкновение выражаться, подзаправиться там. Забравшись в пищевой отсек, он принялся уничтожать содержимое целлофановых и хлорвиниловых трубочек, тюбиков, мешочков, пакетиков, извлекая их из термостатов, холодильников и саморегулирующихся космических духовых шкафов.
Пончик, который, как известно, был не дурак покушать, показал на наглядном примере, насколько велико может быть расхождение между теоретическими расчётами и практической жизнью. Незнайка установил, что Пончику обеспечен запас еды больше чем на год, так как все свои вычисления произвёл в расчёте на обыкновенного едока, не принимая во внимание его индивидуальные, то есть личные, едовые свойства. Вся беда оказалась в том, что личные едовые качества Пончика заключались в его чрезвычайной едовой недисциплинированности. Говоря проще, он мог есть что угодно, где угодно, когда угодно и в каких угодно количествах.
То, что по расчётам Незнайки должно было хватить на год и четыре месяца, в действительности хватило Пончику лишь на четверо с половиной суток. Прикончив в этот рекордно короткий срок запасы продовольствия, находившиеся в пищевом отсеке, Пончик пробрался в хвостовую часть ракеты и попробовал жевать семена, хранившиеся в складском помещении.
Семена, однако, показались ему невкусными. Вот тогда-то он опять вспомнил о Незнайке.
«Наверно, Незнайка вернулся бы в ракету, если бы не обнаружил где-нибудь продуктов питания, – подумал Пончик. – А поскольку он не вернулся, значит, продукты питания где-то найдены, а раз это так, то мне нет никакого смысла сидеть в ракете, а необходимо отправиться на поиски Незнайки».
Натянув на себя космический скафандр и подобрав новые, подходящие по размеру космические сапоги. Пончик выскочил из ракеты и поскакал во весь опор к уже известной ему пещере. Добравшись до пещеры, он спустился в сосульчатый грот, а оттуда в тоннель с ледяным дном. Здесь он поскользнулся, как и Незнайка, и, прокатившись на животе по наклонной плоскости, полетел в подлунный колодец. Спустя некоторое время он заметил, что выскочил из колодца и летит на страшной высоте с раскрывшимся парашютом над каким-то приморским городом. Сильный ветер нёс его в сторону. Постепенно снижаясь, Пончик пролетел над приморскими городами Лос-Свиносом и Лос-Кабаносом. Уже значительно снизившись, он подлетел к городу Лос-Паганосу, но изменивший своё направление ветер понёс его в сторону моря. Пончик видел, что купания ему не миновать. Утонуть он не боялся, так как был толстенький, а толстенькие коротышки, как известно, в воде не тонут. Единственное, чего он боялся, это как бы его не укусила акула.
Шлёпнувшись в воду, он тотчас принялся работать руками и ногами и спустя час уже был у берега. Прибой в этот день был особенно сильный, и Пончику никак не удавалось пришвартоваться к берегу. Это происходило из-за того, что в громоздком космическом скафандре он был крайне неповоротлив и не мог маневрировать в бурной морской воде с достаточной ловкостью. Как только он ощущал под собой дно и пытался встать на ноги, подкатившаяся сзади волна опрокидывала его и, перевернув на спину, тащила обратно в море. Пробившись у самого берега минут двадцать, он понял в конце концов, что ему необходимо расстаться со скафандром. Кувыркаясь в волнах словно дельфин, он умудрился сбросить с себя космические сапоги, потом гермошлем, а потом и сам скафандр. Все эти ставшие теперь ненужными ему космические причиндалы были тотчас унесены морем, а Пончик, став в тот момент более обтекаемым и подвижным, ускользнул от бросавшихся на него волн и выскочил на сухой берег.
Первое, что требовалось ему после столь героической борьбы с разбушевавшейся водной стихшей, был отдых. Сняв с себя вымокшую одежду, он разложил её на берегу для просушки, сам же лёг рядом и принялся отдыхать. Тёплый, ласковый ветерок приятно обдувал его тело. Морские волны ритмично шумели, что действовало на Пончика успокаивающе и усыпляюще. Решив всё же не спать, так как это было бы неблагоразумно в незнакомой обстановке, Пончик принялся изучать окружавшую местность.
Узкий пологий берег, тянувшийся полосой вдоль моря, был ограничен с противоположной стороны обрывистыми, словно подмытыми водой, холмами, которые поросли сверху зелёной травкой и мелким кустарником. Сам берег был покрыт ослепительно белым песочком и какими-то прозрачными камнями, напоминавшими обломки ледяных или стеклянных глыб. Осмотрев внимательно несколько таких камней и полизав один из них языком, Пончик убедился, что перед ним вовсе не лёд и не стекло, а кристаллы обыкновенной поваренной соли. Выбрав пару кристаллов покрупней, он положил между ними несколько кристаллов помельче и принялся их толочь. В результате у него получилась мелкая, годная для употребления в пищу столовая соль.
Будучи коротышкой практическим, не привыкшим расставаться с тем, что попадается в руки, Пончик натолок соли побольше и набил ею карманы курточки. Убедившись, что одежда его просохла, он оделся и зашагал вдоль холма в ту сторону, где, по его расчётам, должен был находиться город, который он видел, когда спускался на парашюте.
Расчёты его оказались верными. Дойдя до края холмов, он увидел, что море образовало здесь обширный залив, на берегах которого уступами расположился красивейший город. Это был город Лос-Паганос, в который съезжались богачи из всех других городов, так как здесь был отличнейший климат и можно было прекрасно повеселиться.
