Брайан Джейкс - Белые лисы
нырнул под меч и ударил Дипплера головой, тот пошатнулся и упал. А Фенно наставил меч на него. Только быстрота реакции и спасла юного землеройку. Он перекатился в сторону, схватил обломок рапиры и вонзил в грудь повернувшегося врага. Тот упал в пыль. Тяжело дыша и пошатываясь от усталости, Дипплер стоял над телом поверженного недруга.
— Не надо было тебе поворачиваться, Фенно. Я должен был ударить тебя в спину, как ты убил Лог-а-Лога!
Позднецвет взял свой меч. Встав на колени, он осмотрел рукоять рапиры, вонзившейся в грудь Фенно.
— Дипп, это твоя рапира. Я узнал рукоять. Тот взглянул:
— Да, точно. Но откуда она у этого мерзавца? Я потерял ее в пещерах.
Бурбл помолчал мгновение, а потом радостно заявил:
— А я понял, да, да! Твоя рапира не такая тяжелая, как меч Позднецвета, поэтому течение ее просто протащило под горой и занесло в эту реку. Наверняка этот негодяй нашел ее где-нибудь на отмели!
Дипплер поднял половинку рапиры и швырнул ее в глубь реки, где течение тотчас подхватило ее и понесло дальше.
— Наверное, ты прав, Бурбл. Да и какая теперь разница? Никакая рапира не выдержит удара меча Мартина Воителя.
Позднецвет вложил меч в ножны.
— Ты прав, Дипп! Рапира не перерубит этот меч! Через некоторое время они пошли вниз по реке. Они шли быстро и к ночи успели уйти от горы довольно далеко. Позднецвет совсем уж было собрался предложить остановиться, как Бурбл приложил палец к губам, призывая друзей к молчанию. Они молча застыли на месте. Бурбл прислушивался. Потом он показал на большой клен:
— Оставайтесь здесь, возле этого дерева. Я скоро вернусь. Не высовывайтесь, пока я не осмотрю все вокруг.
Позднецвет сжал лапу Бурбла:
— В чем дело? Что случилось? Почему ты нам не говоришь?
Водяная мышь показала на реку:
— По запаху там, впереди, что-то вроде болота. Да, да, я знаю такой тяжелый запах. Но есть там еще нечто, и это нечто мне очень не нравится!
Бельчонок вынул из ножен меч:
— Один ты туда не пойдешь. Что бы там ни было, Бурбл, пошли вместе! Давай потихоньку.
День плавно перетек в вечер, когда наконец они увидели болотце справа. На самом деле река здесь просто расширялась, образовывая пруд, который почти весь зарос тиной. Но на другом конце виднелась протока, и там река снова становилась чистой. Здесь царил аромат лилий, купальницы, камышей, и этот запах смешивался с запахом чего-то гниющего. В сонной тишине неожиданно громко прозвучал голос Дипплера:
— Фуу, чем это здесь так пахнет, а, Бурбл? Бурбл оглянулся на друзей и шагнул в густые заросли камыша.
— Что-то здесь похуже, чем просто прелые растения…
Они пошли дальше, обходя камыши и стараясь наступать на моховые кочки, чтобы не утонуть в вонючей болотной жиже. Бурбл направлялся к сломанной иве, стоящей на краю болотца.
— Оттуда запах сильнее… Аааааа!
Бедняга буквально уткнулся в полусгнивший скелет водяной крысы, который болтался на ветке. Казалось, череп следит за друзьями пустыми глазницами и насмехается.
Позднецвет похолодел:
— Так вот чем тут пахнет…
Сссссс! Бац! Неизвестно откуда вылетело два копья. Одно из них воткнулось в землю прямо перед Дипплером, другое пролетело, едва не задев голову Позднецвета. Послышалась барабанная дробь, и в воздухе засвистели новые копья. Бурбл увидел целую армию ящериц, тритонов и жаб, которые преграждали им путь.
— Они убьют нас! Бежим!
Под лапами захлюпала жидкая грязь, друзья перепрыгивали с кочки на кочку, с одного сгнившего бревна на другое. Увидев, что жертвы убегают, преследователи подняли вой и рев. Позднецвет, Дипплер и Бурбл бежали по болоту, крепко держась за лапы. Топот погони раздавался все ближе и ближе. Бурбл споткнулся и полетел лицом в грязь. Кашляя и отплевываясь, он крикнул:
— Бегите! Спасайтесь! Я больше не могу! Дипплер подхватил водяную мышь за шкирку:
— Бежим только вместе! Шевелись!
Задыхаясь и оступаясь на каждом шагу, они потащили Бурбла. Наперерез бросились две жабы и ящерица с копьями наготове. Вцепившись друг в друга, Дипплер, Позднецвет и Бурбл бежали прямо на них. Не успели те поднять копья, как наши друзья смели врагов и промчались прямо по их телам. Позднецвет почувствовал, что наступил на мягкий живот жабы. В другое время бельчонку бы стало плохо от омерзения, но сейчас было не до этого. Они уже мчались по лесу, петляя между деревьями, уворачиваясь от копий, которые то и дело свистели в воздухе. Позднецвет понимал, что долго не выдержит этой гонки, — надо было найти место, чтобы спрятаться. На пути у него оказался полусгнивший ствол клена, дерево давным-давно рухнуло, и теперь его покрывал ковер прошлогодних листьев.
— Туда, туда, скорее под дерево!
Они нырнули в спасительное убежище, стараясь листьями и полусгнившей корой скрыть его. Друзья лежа-
ли, вдыхая омерзительный запах гнили, и старались не шевелиться, чтобы не выдать своего присутствия. Их сердца стучали так сильно, что можно было только удивляться, что преследователи не слышат этого грохота.
Минуты, казалось, превратились в часы. Позднецвет услышал шелест сухих листьев. Теперь рептилии искали их совсем рядом. Друзья вновь крепко схватили друг друга за лапы. Сейчас уже темнело, и они понимали, что сумерки могут им помочь — в темноте их убежища совсем не видно. Преследователи переговаривались свистом и шипением — их языка не знал никто, однако по звукам стало понятно, что теперь враги совсем близко. Вот в дыру просунулось копье, скользнуло по спине Дипплера, оцарапало лапу Позднецвету и воткнулось в землю. Наконец, убедившись, что под деревом никого нет, жаба вытащила копье. Друзья лежали совершенно неподвижно, понимая, что болото кишит жабами, ящерицами и тритонами. Они оказались в ловушке.
ГЛАВА 29
Эскрод сидел в засаде перед аббатством. Ночь была теплой и безлунной, вокруг стояла тишина. Белолис вдруг встрепенулся от радости, — кажется, он нашел решение. Главные ворота Рэдволла запирались только длинным брусом, который клали на четыре широких кронштейна — по два на каждой створке ворот. Если вчетвером налечь на копье и просунуть его между створками, а потом дернуть вверх, брус упадет. Эскрод еще около часа сидел и в сумерках просчитывал, удастся ли его план. Потом он подобрался к воротам, просунул топор между створок и попытался приподнять тяжелый брус. Тот слегка сдвинулся с места. План должен сработать!
Оставалось привести сюда Предан и вернуть армию. Белолис еще послушал тихий звон аббатского колокола, отзванивающего полночь. Если повезет, Вэннана, Предан и Чернохвост со своими дикарями прибудут на рассвете, как раз когда все рэдволльцы будут крепко спать, ни о чем не подозревая. Почти слившись с землей, Эскрод лежал, наблюдая, как часовые лениво расхаживают по стене. К рассвету, если их не сменят, они уснут.
Когда высоко в небе запел первый жаворонок, армия захватчиков вернулась. По приказу Вэннаны все залегли во рву, который тянулся вдоль тропинки у западной стены. Эскрод показал на неподвижных часовых на стене:
— Смотри, как я и говорил, они почти заснули. Наверняка все аббатство спит, ну кроме разве что нескольких поваров, которые поднялись готовить завтрак.
Чернохвост достал свою кривую саблю.
— Хорошее время выбрал Волшебнолис. Кийй-аарр! Главное — ударить вовремя!
Эскрод метнул на дикаря раздраженный взгляд:
— Не беспокойся, мой план сработает. Все, что от тебя требуется, — исполнять приказы! А думать должны Белолисы.
Чернохвост облизнул клинок.
— Волшебнолис отдает приказы, а мы убиваем, убиваем!
Предан дала узкое копье четырем крысам, которых она сама отобрала, — все они были как на подбор — сильные, крепкие звери.
— Отлично! Вы, четверо, пойдете за мной и Эскродом. Вэннана, жди нашего сигнала, мы взмахнем копьем, когда все будет готово. А теперь пошли. И никаких криков и воплей, в Рэдволле не должны знать о нашем присутствии! Ясно?
Вэннана осмотрела дикарей, которые приплясывали от нетерпения. Ей надо было убедиться, что все поняли ее приказание.
— Мы молча откроем ворота и тихо войдем в аббатство.
Старый отец Батти провел бессонную ночь в приврат-ницкой. Уже начался рассвет, когда он понял, почему ему не удалось хорошенько отдохнуть: он пропустил ужин! Летописец никогда не мог уснуть на пустой желудок. Поэтому он решил, что вознаградит себя ранним завтраком да заодно поможет на кухне. Он уже отправился к аббатству, как вдруг услышал осторожные шаги за воротами и глухой стук упавшего на землю бруса. В сероватом предутреннем свете летописец разглядел шесть серых фигур — двух Белолисов и четырех крыс, которые замахали кому-то копьем. Изо рва стали вылезать другие тени, и все они направлялись к воротам аббатства. Батти со всех ног бросился к главному зданию, крича во все горло:
— Атака! На нас напали! Бейте набат!
