Сергей Козлов - Всё-всё-всё о Ёжике

Крокодил прикрыл глаза.

Сестра Крокодила, разинув страшную пасть, глядела на Львёнка.

— Начали!

Я на солнышке лежу, —

затянули Львёнок с Черепахой.

Проснулся Носорог и теперь, вытаращившись, глядел на племянников.

— Подтягивайте! Все-все! И ты, Носорог! Дружно! — командовал Львёнок.

Племянники встали на хвосты.

Дядя пел зажмурившись.

Сестра Крокодила так и сидела с разинутой пастью.

— Пойте-пойте! — кричал Львёнок. — А я пока подготовлю фокус!

И он, как факир, поведя лапой, отвернул специальную шишечку и в такт песне стал надувать Носорога.

Носорог-рог-рог идёт, —

дружно пели Большая Черепаха и дядя с племянниками.

Крокодил-дил-дил плывёт, —

спел Крокодил соло.

Львёнок уже завинчивал шишечку.

Только я всё лежу, —

подхватил Львёнок, усаживаясь в гондолу.

И на солнышко гляжу! —

Крикнула Черепаха, прыгнул в корзину. Носорог оттолкнулся, и… они полетели.

— А фокус? Фокус! — кричали, прыгая на хвостах, молодые племянники.

— А разве это не фокус? — хохотал в небе Львёнок. — Улететь из-под носа у молодых крокодилов на стареньком Носороге!

Глава четвёртая —

четвёртый сон Большой Черепахи, в котором в утреннем небе парят слоны

«Вот уж чего не ожидал, так не ожидал», — думал о крокодилах Носорог, паря в утреннем небе.

Черепаха с грустью глядела на проплывающую под ними Африку.

«Кит, чудище морское, — думала Черепаха, — встретил царским обедом, а эти…»

И тут Львёнок вскрикнул:

— Гляди! — и Черепаха припала к подзорной трубе.

В синем африканском небе навстречу им плыл Слон.

Он был серый, как туча, и лёгкий, как облако. Слон вздымал уши, как орёл, и трубил, радостно вытягивая хобот.

— Слон! — выдохнула Черепаха.

— Ту-ру-ру! — трубил Слон, подлетая. — Ту-ру-ру! Доброе утро! Как поживаете? Я — Слон.

— Доброе утро! — крикнул Львёнок. — Я…

— Кто же вас не знает, глубокоуважаемый Ррр-Мяу?

— Доброе утро! — сказала Черепаха. — Я…

— Кто же вас не знает, дорогая Черепаха?

— Доброе! — буркнул Носорог: он не мог забыть крокодилов.

— Это наш друг Носорог, — сказал Львёнок. — У него большое будущее.

— Очень приятно! Очень приятно! Что вы здесь делаете, в небе? Ту-ру-ру! — пел Слон.

— Путешествуем!

— Ах! Ах! Это — чудесно! — трубил Слон. — Обед в океане!

— А куда вы летите, глубокоуважаемый Слон? — спросил Львёнок.

— Сейчас — никуда! Если вы не возражаете, я полечу рядом, и мы чудесно побеседуем в утреннем небе.

— Давно из дома? — хмуро спросил Носорог. После встречи с крокодилами ему уже не хотелось путешествовать.

— С недельку.

— Где были?

— Ах! Ах! У пингвинов! Поднявшись, я полетел строго на юг, и — представляете? — сразу за океаном — Страна Пингвинов. Если б вы только знали, что это за изысканный народ!

— Как это? — спросил Львёнок.

— Все — во фраках! Представляете? Чёрный фрак, белая манишка, чёрные рояли на белоснежном снегу!..

«Рояли, — хмуро подумал Носорог. — А у нас — племяннички».

— И знаете? — трубил Слон. — Все — поют!

Солнце уже поднялось, но высоко в небе не было жарко.

— Хотите кофе? — спросила Черепаха.

— Благодарствую.

Слон взял кончиком хобота чашечку тонкого фарфора, которую ему предложила Черепаха.

— Представляете? Не успел я приземлиться: «Вы поёте?» — «Пою». — «Не откажите в любезности, спойте!» Если б вы только знали, как меня слушали!

«И этот артист, — насупился Носорог. — Все артисты».

— Потом были танцы! Господа — во фраках, дамы — в декольте! Восхитительно!

Носорог вздохнул и покрепче прижал к животу корзину.

Слон плавно вздымал уши, солнце сияло, и теперь уже все, а не только догадливый Носорог знали, что летят не куда-нибудь, а к Южному Полюсу, в страну, где повсюду на сверкающем льду стоят распахнутые рояли и все жители с утра до ночи ходят в чёрных фраках, белоснежных манишках, трубят в трубы, играют на роялях и, конечно, поют.

Глава пятая —

пятый сон Большой Черепахи, в котором сверкают сахарными зубами распахнутые рояли

К Стране Пингвинов подлетали в полдень — снежные горы сияли.

Пингвины высыпали на берег, выстроились рядами, встречая гостей.

Слон снизился и, плавно поводя ушами, совершил круг почёта.

У подножья ледяных гор, сверкая клавишами, как большие чёрные птицы с поднятым крылом, застыли рояли.

Носорог парил в вышине.

Первым сел Слон.

Его сразу окружили пингвины в чёрных фраках с белой грудью, дуя в золотые трубы.

Приземлился и Носорог.

Из гондолы на лёд плавно сошёл Львёнок, с поклоном подал лапу Черепахе.

Слон, сияя улыбкой и бивнями, представил пингвинам друзей.

— Дорогие пингвины! — сказал Слон. — Я привёз к вам знаменитого Львёнка Ррр-Мяу, прославленную Большую Черепаху и нашего друга Носорога, у которого большое будущее!

— Дорогие пингвины! — сказал Львёнок…

Но тут выскочил маленький Пингвинёнок, тоже во фраке и с бабочкой.

— А я вас знаю! — крикнул он Львёнку. — И вас! — обернулся к Черепахе. — А с вами, дорогой Носорог, очень рад познакомиться!

— Ту-ру-ру! — жмурясь от удовольствия, трубил Слон.

— А сейчас мы вас приглашаем на большой концерт, — сказал Пингвинёнок, — который мы дадим в вашу честь!

И гости уселись в специально приготовленные кресла, а пингвины задудели в золотые трубы, заиграли на сверкающих роялях, запели.

Слон танцует и поёт, —

пели пингвины, —

И садится, и встаёт,Хобот вытянув, ложится,Машет тоненьким хвостом,Говорит:«Зачем не птицейЯ родился,А слоном?»

— Ай-яй-яй! Ха-ха! Ту-ру-ру! — сиял Слон.

И, не сдержавшись, с лёгкостью, неожиданной для Слона, выпрыгнул из кресла, заплясал, запел:

Если б я родился птицей,Я б на веточке сидел.Если б я родился птицей,Я бы к морю полетел.Но его заглушил хор пингвинов.На спине Кита большого, —пели пингвины, —Посидел, поотдыхал.«Здравствуй, Кит! Слона такогоТы когда-нибудь видал?»

— Вот это да! — шептал Носорог. Ему тоже хотелось петь, но он не знал слов.

— А ты спляши! — шепнула Черепаха.

И Носорог запрыгал вокруг Слона — вот было весело!

А тут ещё вступили Львёнок с Черепахой.

«Неужели этой птицейСтать сумел огромный Слон?» —

пели они дуэтом. —

Кит подумал: «Не годитсяОставаться мне Китом».Выпустил фонтан до неба, —подхватили пингвины, —Разогнал волну хвостом…

— Эх! Эх! — плясал Носорог.

… Размечтался:«Ах, и мне быПревратитьсяТоже в птицу —Что за радость быть Китом?»«Мы б взлетели, полетели, —

пели уже все вместе, —

Птица-Кит и птица-Слон,А устали — посидели,Отдохнули среди волн».

Слон был счастлив.

Пингвины плясали, Носорог прыгал, Львёнок скакал по сверкающему льду верхом на Черепахе, они пели, и пингвины, и Носорог, и Слон им подпевали.

И тут все увидели в синем небе огромный чёрный дирижабль. Плавно помахивая хвостом, он снижался.

— Да это же Кит! Прилетел Кит! — радостно закричал маленький Пингвинёнок, и все бросились встречать Кита.

Когда Кит приземлился, его усадили в самое большое кресло, а когда зажгли свечи и был подан праздничный ужин, Кит кушал свой любимый планктон из самой большой тарелки, какая только нашлась в Стране Пингвинов.

Глава шестая —

шестой, и последний, сон Большой Черепахи, в котором появляется весёлый Ки-ку — маленький Кролик с голубыми усами

На утро, распрощавшись с пингвинами и Слоном, Львёнок, Черепаха и Носорог полетели на Север. И вот высоко в небе Черепахе приснился сон.

В жёлтой Африке, которую омывают синие моря и голубые океаны, под раскалённым солнцем сидел на песке весёлый Ки-ку — маленький Кролик с голубыми усами. На голове у него была соломенная шляпа, потому что в Африке большинство кроликов летом ходят в шляпах — такое там жаркое солнце.

Ки-Ку сидел на песке и рисовал палочкой домик с окошком.

Высоко над ним сухо шелестели пальмы, а в соседнем болотце громко чавкал Гиппопотам.

«Вот, — думал Ки-ку, — сейчас я нарисую домик с окошками, а внизу — швейцара, точно такого, как я видел в городе Капатуки, когда ходил смотреть на дедушкин памятник. На голове у швейцара должна быть фуражка с золотым шитьём, на груди — блестящие пуговицы и по всему костюму — обязательно много полосок. Здесь надо нарисовать усы… А здесь — скамейку, чтобы он мог посидеть и отдохнуть…»

— А меня? — вдруг спросил кто-то сверху.

— Что — тебя? — не отрываясь от рисунка, переспросил Ки-ку.