Александр Афанасьев - Народные русские сказки А. Н. Афанасьева в трех томах. Том 2
Плывет он по морю и думает: «Что мне отдавать сироте золото? За простого котика да столько денег отдать — жирно будет! Нет, лучше все себе возьму». Только решился на грех, вдруг поднялась буря, да такая сильная — вот-вот корабль потонет! «Ах я, окаянный! На чужое польстился. Господи, прости меня, грешного! Ни копейки не утаю». Стал купец молитву творить — и тотчас ветры стихли, море успокоилось, и приплыл корабль благополучно к пристани. «Здравствуй, хозяин! — говорит сиротинка. — А где мой котик?» — «Продал, — отвечает купец, — вот твои деньги, бери все сполна».
Сиротинка взял мешок с золотом, распрощался с купцом и пошел на взморье к корабельщикам; сторговал у них за свое золото целый корабль ладану, свалил ладан на берегу и зажег во славу божию: пошло по всему царству благоухание, и явился вдруг старичок. «Чего хочешь, — спрашивает сиротинку, — богатства или жену добрую?» — «Не знаю, старичок!» — «Ну, ступай ты в поле, там три брата землю пашут; спроси у них, что тебе скажут».
Пошел сиротинка в поле: видит — мужики землю пашут. «Помогай бог!» — «Спасибо, добрый человек! Что тебе надо?» — «Послал меня старик, велел спросить у вас, чего пожелать мне: богатства али доброй жены?» — «Спроси у большого брата; вон на той телеге сидит». Подходит сиротинка к телеге и видит ребенка малого — как бы трехлетка. «Уж ли ж это старший брат?» — подумал сиротинка и спрашивает у него: «Что повелишь мне взять: богатство али добрую жену?» — «Возьми добрую жену». Сиротинка воротился к старику. «Велено, — говорит, — жену просить». — «Ну и ладно!» — сказал старик и с глаз пропал.
Сиротинка оглянулся, а возле него стоит красавица: «Здравствуй, добрый молодец! Я, — говорит, — твоя жена; пойдем искать места, где бы можно жить нам». Пришли они в деревню и нанялись работать у одного помещика. Барин как увидал этакую красоту, сейчас в нее влюбился и задумал, как бы извести ее мужа... (Конец такой же, как в сказке «Мудрая жена»).
№218 [170]
Жил-был купец именитый; в одно время приходит к нему неведомый человек и наймывается в работники. Проработал год и просит у купца расчету; тот ему дает заслуженное жалованье, а работник берет за свою работу только одну копеечку, идет с ней к реке и бросает в воду. «Если, — говорит, — я служил верой и правдой, то моя копейка не утонет!» Копеечка утонула. Он опять пошел к тому же купцу работать; проработал год, купец опять дает ему денег, сколько надо, а работник опять берет одну копеечку, идет с ней к реке на старое место и бросает в воду. Копечка утонула. Пошел в третий раз к купцу работать; проработал год, купец дает ему денег еще больше прежнего за усердную его службу, а работник берет опять одну копеечку, идет с нею к реке и бросает ее в воду; глядь — все три копеечки поверх воды! Он взял их и пошел вдоль по дороге в свое место.
Вдруг ему попадается купец — к обедне едет; он дает тому купцу копеечку и просит свечку образам поставить. Купец взошел в церковь, дает из кармана своего денег на свечи и как-то обронил ту копеечку на пол. Вдруг от той копеечки огонь возгорел; люди в церкви изумились, спрашивают, кто копеечку обронил. Купец говорит: «Я обронил, а мне ее дал на свечу какой-то работник». Люди взяли по свече и зажгли от той копеечки. А работник тем временем продолжает свой путь вперед.
На дороге попадается ему другой купец — на ярмарку едет; работник вынимает из кармана копеечку, отдает купцу и говорит: «Купи мне на эту копеечку на ярмарке товару». Купец взял, накупил себе товару и думает: чего бы еще искупить? И вспомнил про копеечку. Вспомнил и не знает, чего бы на нее купить. Попадается ему мальчик, продает кота и просит за него ни больше, ни меньше, как одну копеечку; купец не нашел другого товару и купил кота.
Поплыл он на кораблях в иное государство торг торговать; а на то государство напал великий гнус[171]. Стали корабли в пристани; котик то и дело из корабля выбегает, гнус поедает. Узнал про то царь, спрашивает купца: «Дорог ли этот зверь?» Купец говорит: «Не мой это зверь; мне велел его купить один молодец», — и нарочно молвил, что стоит трех кораблей. Царь отдал три корабля купцу, а котика себе взял. Воротился купец назад, а работник вышел на рынок, нашел его и говорит: «Купил ли ты мне на копеечку товару?» Купец отвечает: «Нельзя потаить — купил три корабля!» Работник взял три корабля и поплыл по морю.
Долго ли, коротко ли — приплыл к острову; на том острове стоит дуб; он взлез на него ночевать и слышит: внизу под дубом хвастается Ерахта[172] своим товарищам, что вот завтра среди бела дня он украдет у царя дочь. Товарищи ему говорят: «Если ты не утащишь, то мы тебя всего железными прутьями исхлещем!» После того разговора они ушли; работник слез с дуба и идет к царю; пришел в палаты, вынул из кармана последнюю копеечку и зажег ее. Ерахта прибежал к царю и никак не сможет украсть его дочери; воротился ни с чем к братьям, а они давай его хлестать железными прутьями; хлестали-хлестали и бросили в неведомое место! А работник женился на царевне и стал себе жить-поживать, добра наживать.
Морской царь и Василиса Премудрая
№219 [173]
Жил-был царь с царицею. Любил он ходить на охоту и стрелять дичь. Вот один раз пошел царь на охоту и увидел: сидит на дубу молодой орел; только хотел его застрелить, орел и просит: «Не стреляй меня, царь-государь! Возьми лучше к себе, в некое время я тебе пригожусь». Царь подумал-подумал и говорит: «Зачем ты мне нужен!» — и хочет опять стрелять. Говорит ему орел в другой раз: «Не стреляй меня, царь-государь! Возьми лучше к себе, в некое время я тебе пригожусь». Царь думал-думал и опять-таки не придумал, на что бы такое пригодился ему орел, и хочет уж совсем застрелить его. Орел и в третий раз провещал: «Не стреляй меня, царь-государь! Возьми лучше к себе да прокорми три года; в некое время я пригожусь тебе!»
Царь смиловался, взял орла к себе и кормил его год и два: орел так много поедал, что всю скотину приел; не стало у царя ни овцы, ни коровы. Говорит ему орел: «Пусти-ка меня на волю!» Царь выпустил его на волю; попробовал орел свои крылья — нет, не сможет еще летать! — и просит: «Ну, царь-государь, кормил ты меня два года; уж как хочешь, а прокорми еще год; хоть займи, да прокорми: в накладе не будешь!» Царь то и сделал: везде занимал скотину и целый год кормил орла, а после выпустил его на волю вольную. Орел поднялся высоко-высоко, летал-летал, спустился на землю и говорит: «Ну, царь-государь, садись теперь на меня; полетим вместе». Царь сел на птицу.
Вот и полетели они; ни много, ни мало прошло времени, прилетели на край моря синего. Тут орел скинул с себя царя, и упал он в море — по колени намок; только орел не дал ему потонуть, подхватил его на крыло и спрашивает: «Что, царь-государь, небось испужался?» — «Испужался, — говорит царь, — думал, что совсем потону!» Опять летели-летели, прилетели к другому морю. Орел скинул с себя царя как раз посеред моря — ажно царь по пояс намок. Подхватил его орел на крыло и спрашивает: «Что, царь-государь, небось испужался?» — «Испужался, — говорит он, — да все думал: авось, бог даст, ты меня вытащишь». Опять-таки летели-летели и прилетели к третьему морю. Скинул орел царя в великую глубь — ажно намок он по самую шею. И в третий раз подхватил его орел на крыло и спрашивает: «Что, царь-государь, небось испужался?» — «Испужался, — говорит царь, — да все думалось: авось ты меня вытащишь». — «Ну, царь-государь, теперь ты изведал, каков смертный страх! Это тебе за старое, за прошлое: помнишь ли, как сидел я на дубу, а ты хотел меня застрелить; три раза примался стрелять, а я все просил тебя да на мысли держал: авось не загубишь, авось смилуешься — к себе возьмешь!»
После полетели они за тридевять земель; долго-долго летели. Сказывает орел: «Посмотри-ка, царь-государь, что над нами и что под нами?» Посмотрел царь. «Над нами, — говорит, — небо, под нами земля». — «Посмотри-ка еще, что по правую сторону и что по левую?» — «По правую сторону поле чистое, по левую дом стоит». — «Полетим туда, — сказал орел, — там живет моя меньша́я сестра». Опустились прямо на двор; сестра выступила навстречу, примает своего брата, сажает его за дубовый стол, а на царя и смотреть не хочет; оставила его на дворе, спустила борзых собак и давай травить. Крепко осерчал орел, выскочил из-за стола, подхватил царя и полетел с ним дальше.
Вот летели они, летели; говорит орел царю: «Погляди, что позади нас?» Обернулся царь, посмотрел: «Позади нас дом красный». А орел ему: «То горит дом меньшой моей сестры — зачем тебя не примала да борзыми собаками травила». Летели-летели, орел опять спрашивает: — «Посмотри, царь-государь, что над нами и что под нами?» — «Над нами небо, под нами земля». — «Посмотри-ка, что будет по правую сторону и что по левую?» — «По правую сторону поле чистое, по левую дом стоит». — «Там живет моя середняя сестра; полетим к ней в гости». Опустились на широкий двор; середняя сестра примает своего брата, сажает его за дубовый стол, а царь на дворе остался; выпустила она борзых собак и притравила его. Орел осерчал, выскочил из-за стола, подхватил царя и улетел с ним еще дальше.
