Юрий Греков - Там, на неведомых тропинках
Гном слез с ковра, сказав:
— Вы, ребятки, здесь укладывайтесь, а я себе местечко присмотрел.
— Да, завтра будет трудный день, — вздохнул Килим. — Ложитесь, ребята.
Зучок и Мурашка уложили звездочку поудобнее, а сами примостились рядышком. Гном тем временем постелил опавший листок у ножки большого мухомора, накрылся другим и, высунув нос из-под зеленого одеяла, сказал:
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, дедушка, — тихонько откликнулись все.
Килим еще долго тихо вздыхал, и под его вздохи мальчишки и сами не заметили, как уснули...
Что-то защекотало нос. Мурашка потер его кулачком и открыл глаза. Прямо перед ним покачивалась тоненькая былинка с чахлыми листочками. «Что это?» — подумал Мурашка и тут же вспомнил, где они. Он толкнул Зучка, и тот сразу проснулся.
Звездочка тихо прозвенела:
— Доброе утро!
— Доброе утро! — откликнулся Зучок и спросил: — Как спала?
— Плохо, — прозвенела Стелуца, — очень боюсь за вас. А где дедушка?
— В самом деле — под мухомором валялись только два листка, Старого Гнома не было.
Зучок с Мурашкой обошли полянку, окликая Гнома.
— Килим, ты не знаешь, куда ушел дедушка Ротрим? — обеспокоенно спросил Зучок, убедившись, что на полянке никого, кроме них, нет.
— Не знаю! — встревожился ковер. — Может, решил кое-что разведать и не хотел будить нас? Подождем.
Зучок с Мурашкой, делать нечего, присели на краешек ковра и огляделись вокруг. Солнце стояло уже довольно высоко, но светило тускло и почти не грело. В воздухе клубился грязноватый туман, оседавший черными капельками на чахлых листьях.
— Это ведь чернила из реки испаряются! — вспомнил Зучок рассказ Стелуцы.
Трава вокруг была какая-то серая, слабенькая. Деревья — невысокие, с кривыми тонкими ветками. «Мало солнца» — понял Зучок. Только ядовитые мухоморы тут и там поднимали свои красные шапки над жухлой травой.
— Где же дедушка? — вслух размышлял Мурашка и вдруг догадался: Старый Гном решил отправиться в Дураконию в одиночку!
И в эту минуту в воздухе что-то мелькнуло, и прямо у ковра опустилась черная ласточка с белой грудкой, а через мгновенье рядом уселась вторая, и со спинки ее... слез дедушка Ротрим!
— Доброе утро! — улыбнулся он. — Знакомьтесь. Первая ласточка наклонила головку и прощебетала:
— Чика.
Вторая назвала себя:
— Рика.
— А это Зучок, Мурашка и Килим, — сказал Гном.
— Очень приятно! — прошелестел Килим.
— Ну так вот, друзья, — продолжал Старый Гном, — вчера ты, Килим, спрашивал, как мы переберемся на тот берег. Теперь я могу ответить на этот вопрос. Чика и Рика согласились перевезти нас через Чернильную реку.
Мурашка не без гордости сказал:
— На яблоке летали, на стрекозе летали, на ковре-самолете летали. А теперь и на ласточке полетим!
Гном усмехнулся:
— Да, полетим. И немедленно — времени мало, и остается все меньше.
Стелуца погладила голубой ладошкой Зучка по щеке и прозвенела:
— Будьте осторожны, мальчики!
На прощание Старый Гном сказал Килиму:
— Ждите нас здесь. Только спрячьтесь получше.
Зучок с Мурашкой взобрались на спину Рике, держась друг за друга. Гном уселся на Чику, и обе птицы взмыли в серое небо.
Воздух свистел в ушах, далеко внизу чернела поверхность реки. По ней перекатывались тяжелые грязные волны.
— Держись! — прокричал в ухо Зучку Мурашка. — Не хватает еще свалиться вниз: даже если и выберешься — не отмоешься!
Серый туман сгущался, и солнце виднелось сквозь него расплывчатым желтоватым пятном. А берег, где остались Килим со Стелуцей, был уже далеко-далеко и почти пропадал во мгле. И вот наконец земля.
Ласточки, что-то прощебетав на своем языке, взлетели и исчезли. А Старый Гном, Мурашка и Зучок, раздвигая толстые стебли травы, зашагали навстречу неизвестности. Неподалеку послышались скрипучие голоса. Гном сделал знак: внимание. Зучок и Мурашка замерли.
Притаившись за широким лопухом, Гном, Зучок и Мурашка вслушивались в разговор трех стражников, остановившихся в двух шагах от них.
— Его превосходительство господин Остолоп сказали, что завтра начнем топить бунтовщиков, — говорил первый стражник.
— Вот уж потешимся! — радовался второй. — Нашли тоже дело — звезды выращивать! Выращивали бы репу — ее хоть есть можно!
— Ну, не говори, — вступился третий, — все-таки сбить пару-другую звезд — приятно. Я вчера целых четырнадцать раскрошил. А если б их не выращивали — стрелять было бы не во что.
— Э, не беда, — возразил первый, — вот перетопим половину зорян, потом за вторую примемся. А звезды все собьем — на пару лет их хватит, не больше. А там и до солнца очередь дойдет. И днем и ночью темно будет — хорошо! Дожить бы!
Зучок с Мурашкой вслушивались в разговор и одновременно разглядывали говоривших. Все они были очень толстые — ну прямо шары.
На каждом большом шаре сидел маленький шарик — чуть побольше сливы. «Оно и понятно, — подумал Зучок, — у балбесов ведь мозгов нет, зачем им большая голова?»
Под носом у каждого балбеса торчало по четыре сосновых иглы — как усы. Зачем — непонятно. Только позже выяснилось, что по указу царя Дуракона каждый из его подручных приклеивал себе иглы на губу. Рядовые стражники-балбесы носили по одной игле, которая торчала вперед. Эти, у которых под носом было по четыре иглы, были наушники из Наушного министерства. Сам Дуракон Второй носил длиннющие иглы, торчавшие в стороны, и еще несколько на подбородке.
Вдруг все трое замолчали и подозрительно повели носами. «Не нас ли учуяли?» — испугался Зучок и посмотрел на дедушку Ротрима. Тот приложил палец к губам. Но тревога оказалась напрасной: трое наушников вдруг сорвались с места и, топоча сапогами, помчались за бабочкой, которая неосторожно пролетела поблизости.
— Зачем им она? — шепотом спросил Мурашка.
Гном пожал плечами, нахмурился:
— Это же балбесы, разве угадаешь, что им взбредет в башку...
Гном, Зучок и Мурашка не знали, что вчера царь Дуракон издал строжайший указ: всех цветастых бабочек в стране перекрасить в серый цвет, а если убегать будут, изничтожить.
Балбесы-наушники гонялись за бабочкой, пока та, устав, не присела на подвернувшуюся травинку. Подскочили балбесы, сбили бабочку наземь и долго топтали сапогами. А потом с важным видом отправились дальше.
Еще много диковинного увидели Гном, Мурашка и Зучок в то утро. Они видели, как стражники подкатили к берегу двадцать огромных бочек и вылили их в реку. Потом они видели, как два балбеса красили кисточкой бабочку. И когда ее наконец отпустили, она бросилась наутек, бессильно перепархивая грязным лоскутком с травинки на травинку.
Крадучись, Гном, Зучок и Мурашка пробирались дальше. Идти становилось все труднее — трава поредела, прятаться было почти негде, и вот впереди, среди деревьев, на которых почти не было листвы, показалась огромная куча земли.
— Что это? — переглянулись Зучок и Мурашка и вопросительно посмотрели на дедушку Ротрима.
— Дворец его величества Дуракона Второго, — презрительно усмехнувшись, тихо шепнул Гном.
На верхушке кучи сидело десятка два стражников. У входа тоже слонялись балбесы с копьями.
— Ишь, как они своего Дуракона охраняют, — съязвил Мурашка.
— Не только его. Они сказки охраняют, — пояснил Старый Гном. — Ведь подвал-то, где Сундук стоит, под этой кучей-дворцом находится.
Осторожно обошли разведчики дворец, все хорошенько высмотрели, и Старый Гном сказал:
— Ну, все ясно. Ночью мы проберемся внутрь... Пробираясь назад, они увидели, как двадцать стражников вели колонну зорян.
— Живей, живей! — орали стражники и подталкивали зорян пиками, потому что те не слышали — у них в ушах ведь были затычки из воска.
Зорян вели туда, где за деревьями дымили высокие трубы чернильной фабрики.
— До вечера переждем здесь, — сказал Старый Гном, когда они добрались до густого куста шиповника, который каким-то чудом сохранился неподалеку от реки. — И поесть не мешало бы, — добавил он.
Дедушка Ротрим вытащил из кармана небольшой узелок, развязал и разложил все, что вынул из него, на небольшом чистом листике.
— Такого вы, ребятки, еще не едали, — улыбнулся Гном, — это специальная подкрепительная еда. Так что подкрепляйтесь! Сил нам много нужно.
Еда была необыкновенно вкусная, да и Зучок с Мурашкой изрядно проголодались. С каждым новым кусочком они чувствовали, как исчезает усталость и прибавляются силы. И теперь они поняли то, что их раньше удивляло: как может дедушка Ротрим, которому, наверное, триста лет, так легко, быстро и долго ходить, совсем не уставая.
Едва успели друзья поесть, как неподалеку послышались осторожные шаги. Выглянув из-за ветки, разведчики увидели трех зорян и замерли: зоряне разговаривали! И в ушах их не было воска!
