Илья Новак - Солнечная магия

Стражник охнул, увидев несколько фигур, показавшихся из-за угла, и побежал к дверям, на ходу вопя:

– Тревога!!!

Его крик услышали и приняли ко вниманию. Из большинства дверей и окон вначале показались любопытные лица, а потом – наконечники и клинки.

С десяток стрел разлетелось над площадью, и бунтовщики были вынуждены залечь. Один из них швырнул мешочек с порохом и вставленным в горловину, пропитанным смолой и подожженным шнурком. Бомба взорвалась, не долетев на несколько локтей до дворца, и заставила подняться в чистое утреннее небо стаю голубей с соседней крыши.

В большом столовом зале третьего этажа из рук графа Сокольника чуть не выпал хрустальный кубок. Граф как раз стоял во главе длинного стола и знакомил присутствующий в зале цвет дворянства Лаверикс с известием о том, что он, граф, взваливает на себя тяжкое бремя управления городом-государством. От взрыва заколебались ажурные серебряные висюльки на большой люстре под потолком.

– Что это было? – хладнокровно поинтересовался барон фон Бирон, толстый бородатый мужчина с красным лицом. Он сидел вместе с рыжей женой и тремя рыжими дочерьми слева от графа. – Ганка с Топа упало?

Присутствующие тихо загомонили, стараясь побыстрее доглодать и дожевать содержимое своих тарелок.

– А! – сказал Сокольник, всем своим видом показывая, что он ничего не боится. – Тут у нас объявились заговорщики… ну какой же трон без заговорщиков, господа? Местный ростовщик Нилсон, потом еще Харлик – помните его, он раньше руководил охраной дворца – и славный рыцарь Дэвидсон. Наверное, они наконец решились напасть…

Снаружи громыхнуло опять, начищенные до зеркального состояния висюльки на люстре дружно колыхнулись, по залу забегали солнечные зайчики.

– Это немного мешает усваивать пищу, – заметил фон Бирон. – Хотя так даже интереснее. – Он со хрустом раскусил мозговую кость. – Так что вы там говорили про тяжесть ответственности и повышение налогов, граф?

– О, это очень важный вопрос! – Сокольник с энтузиазмом извлек из рукава толстый пергаментный сверток. – Именно этой темы я коснулся в своем воззвании к горожанам. Позвольте мне…

Присутствующие отложили вилки и приготовились внимать, но тут снаружи раздался зычный рев.

– Э-э… – заметил барон, прислушавшись. – Кажется, это вас, граф…

Отставив тарелки, они вместе с Сокольником подошли к окну. Отсюда была видна залитая солнечными лучами площадь, по которой от укрытия к укрытию перебегало с десяток фигур. Еще одна фигура, конная, сплошь в железе и с длинным копьем наперевес, заняла позицию в центре площади.

– Это еще что такое? – удивился граф.

– Боден Дэвидсон, – авторитетно ответил фон Бирон, знавший толк в драках, потасовках и поединках. – Судя по всему, вызывает вас на бой.

– Барон, немедленно сюда! – приказала сзади баронесса, и рыжие дочери что-то осуждающе пискнули. – Не вмешивайтесь!

– О, извините… женщины… – Барон подмигнул Сокольнику и вернулся к столу.

– М-да… – потоптавшись возле окна, граф последовал примеру Бирона, искоса наблюдая за произведенным впечатлением – все должны были видеть, как спокойно он воспринимает нападение заговорщиков. – Ну да ладно. Я послал Топ-Ганку к плахе, они, наверно, еще не вернулись. Услышат шум и придут. К тому же наверху есть старая катапульта. В любом случае, все это не достойно нашего внимания, господа. Надо только приказать, чтобы акса отправили на площадь… – подозвав слугу, граф отдал короткое распоряжение, и вновь повернулся к гостям. – Теперь, если позволите, я продолжу. – Он вновь извлек из рукава свиток. Гости, продолжившие было обед, опять отложили вилки.

Кто-то постучал по стальному наколеннику, и рыцарь Боден Дэвидсон медленно наклонил голову. Внизу, возле волосатых копыт першерона, стояли двое детей. Девочка с всклокоченными соломенными волосами постучала еще раз.

– Чаво надо? – хрипло спросил рыцарь.

– Что вы все здесь делаете? – спросила она, в то время как мальчик тянул ее за рукав, пытаясь увести прочь.

Над их головами с визгом пронесся запущенный из катапульты с крыши дворца снаряд.

– Всех поубиваю! – сообщил рыцарь. – Узлом завяжу! Я штурмую дворец!

– Фи! – сказала девочка и ногтем колупнула ржавый налет на доспехе. – Я, кстати, тоже штурмую дворец, но никого узлом завязывать не собираюсь. Ладно, Бобер, пошли дальше…

Рыцарь проводил взглядом странную парочку и вздохнул. Нилсон очень жадный человек, мог бы купить доспехи и поновее. У этих совсем не было вентиляции, и под шлемом узкий лоб рыцаря покрывала испарина.

Позади него лежащий за перевернутым бочонком Харлик подозвал помощника и спросил:

– Кто это там идет?

– Да вот, не могу понять, – помощник почесал затылок. – Это не из наших. Вроде… дети?

– Время атаковать всерьез, – решил бывший начальник дворцовой стражи.

Заноза с Бобриком тем временем приближались ко дворцу. То ли засевшая в голове Куксы магия Лагуны опять начала действовать, когда они вернулись в город, то ли такой уж меткостью отличались защитники дворца, но только пока они шли, в них не попали ни разу. Хотя несколько раз стрелы и копья падали в непосредственной близости, а однажды запущенный из катапульты булыжник разворотил мостовую совсем рядом.

Прижавшись к стене, Кукса внимательно рассмотрела камни, из которых она была сложена.

– А я Сокольника видел, – заявил Бобрик. – В окне на третьем этаже его голова мелькнула. Ты ведь не полезешь туда?

– Как раз туда я и собираюсь, – ответила Заноза. – Ты, знаешь что, оставайся лучше здесь, внизу. Там еще неизвестно, как все обернется. До третьего этажа слишком высоко, так что придется подниматься со второго…

– А может не надо? – спросил Бобрик. – Помнишь гончих? Ты ведь тогда не всех убила, еще две оставались. Вдруг они все это время дожидались нас где-нибудь здесь, а теперь почуют твой запах и опять нападут? И вообще, откуда ты знаешь, что твой Ловкач там?

– Этого я не знаю, – возразила Кукса. – Но я знаю, что там граф Сокольник. Хочу с ним поговорить.

Бобрик сделал последнюю попытку:

– Вон ведь кто-то и так на дворец нападает. Ворвутся внутрь, тогда и мы проскочим…

– А если не ворвутся? – Заноза просунула пальцы в щель между камнями и медленно полезла вверх.

– Мне это не под силу! – крикнул снизу Бобрик. – Я по такой стене не залезу!

– Я ведь тебе сказала, жди здесь, – прокричала в ответ Заноза, подтягиваясь. – Постараюсь скоро вернуться.

На краю площади помощника Жура Харлика сказал:

– Теперь там кто-то наверх лезет! Отчаянные парни! Что будем делать, шеф?

Приподнявшись над бочонком, Харлик окинул площадь быстрым взглядом. Заговорщики залегли в разных местах и то и дело поглядывали на начальника, ожидая сигнала к решающему нападению. Из окон дворца (к одному из них прямо по стенке ползла миниатюрная фигурка) вяло постреливали защитники. Чуть в стороне стояла грустная кляча, запряженная в телегу с порохом. Харлик открыл рот, собираясь отдать громкий приказ к решительному наступлению, но тут раздался вопль помощника:

– Лягуш!

Жур Харлик оглянулся. Из-за угла дома выступила дородная зеленая фигура в ладно сшитом камзоле. Воздушный пузырь под камзолом раздулся до угрожающих размеров.

А Кукса в этот момент просунула свою последнюю шпильку в щель, поддела задвижку и локтем раскрыла окно. По обоим концам коридора, в середине которого она очутилась, возле окон стояли стражники и периодически швыряли что-то наружу. Она спрыгнула с подоконника и замерла, но никто на нее внимания не обратил. Тогда Заноза приняла независимый вид и быстро пошла в сторону лестницы, видневшейся слева. Эта лестница вела наверх и, если бы Заноза знала, что как раз в этот момент с другой стороны дворца из запасного хода выносят скованного Пака Ловкача, то направилась бы в другую сторону, туда, откуда можно было спуститься.

– Глянь, пришел! – донесся до нее возглас одного из защитников. Заинтересовавшись, Кукса приблизилась к окну и, распихав стражников, выглянула. На противоположной стороне площади медленно разворачивался конник в латах, а чуть дальше маячила фигура лягуша.

– Щас он даст залп! Спасайся, кто может! – стражники сыпанули прочь. У окна кроме Занозы остался лишь какой-то седоусый бывалый вояка. Он покосился на Куксу, которая тоже покосилась на него.

– А ты чего не убегаешь, дочка? – спросил он.

– А ты чего остался, папаша? – вопросом на вопрос ответила она.

– Мне терять нечего. Хотя, вообще-то, здесь почти безопасно. Смотри, что сейчас будет…

На площади Жур Харлик увидел, что большинство заговорщиков очень быстро бегут в сторону дворца. Правда, делали они это не потому, что вдруг осмелели, а потому, что дворец был как раз в противоположной стороне от Топ-Ганка.

Исключение составлял только Боден Дэвидсон. Граф Сокольник к нему так и не вышел, а лягуш, по крайней мере, представлял собой приличного противника. Покряхтывая под весом доспехов, рыцарь стал разворачивать задумчивого першерона. Пробегавший мимо Харлик на ходу крикнул ему: