Эдит Несбит - Водяная магия

— Да, это фальшивые хвосты, — промолвила королева. — В них невозможно плавать и нельзя ходить по дну. Кроме того, вы не сможете их снять и должны будете передвигаться только ползком… Ну, в чем там задержка? — обратилась она к тюремщику.

— Ни один из хвостов не подходит к этой пленнице, Ваше Величество, — ответил тот, безуспешно пытаясь надеть оковы на принцессу.

— Я принадлежу к королевскому роду Мореландии, — сказала Фрея, — и ваши фальшивые хвосты не могут ко мне подойти.

— В таком случае посадите их всех в тюрьму, да и дело с концом, — распорядился король. — Сколько можно возиться с этими пленниками?

Тюрьма Глубинного Королевства размещалась в странной формы здании, сильно вытянутом в длину и более широком вверху, чем в своей нижней части. Пленники были доставлены туда вновь засунутыми в сеть и смогли по-настоящему оглядеться только после того, как за тюремщиком захлопнулась дверь их камеры. И вот тут-то они обнаружили, что находятся не где-нибудь, а внутри огромного корабля, в целости и сохранности покоящегося на океанском дне. Казалось, вода нисколько не повредила обшивку стен и прочие детали внутреннего убранства — кстати сказать, их тюремной камерой оказалась корабельная кают-компания, — и трое детей, утомленные бурными событиями последних суток, прилегли на бархатные подушки диванов и мгновенно уснули. Даже Мэвис не ворочалась, засыпая, и не терзала себя мыслями о Кэтлин — она несколько успокоилась, догадавшись, что ее сестре не грозит сколько-нибудь серьезная опасность, пока та находится под покровительством королевы.

Последней легла принцесса Фрея. Она долго ходила по каюте и то и дело поглядывала на своих спящих спутников.

— Но почему, почему никто из них не подумал о такой простой вещи? — рассуждала она. — И почему я не решилась сама предложить им этот выход?

Не найдя ответов на эти вопросы, она вскоре также погрузилась в сон.

Я со своей стороны тоже удивляюсь недогадливости наших героев: ведь вместо того, чтобы преспокойно спать, они могли бы провести всю ночь за произнесением вслух стиха о Владычице моря. Разумеется, это заклинание не осталось бы без ответа: всякий раз оно вызывало бы сюда очередного обитателя Мореландии. Таким образом к утру им наверняка удалось бы собрать небольшую армию и, одолев тюремщиков, вырваться на свободу.

Конечно, я понимаю многих юных читателей, которым очень хотелось бы узнать о жизни Кэтлин при дворе, где она стала любимицей королевы. Точно так же, наверно, ваши Бобики или Жужи, умей они читать, заинтересовались бы описанием жизни любимых спаниелей английской королевской семьи. Однако если я буду отвлекаться на то и на это и подробно рассказывать обо всем, мне никогда не удастся дойти до финала нашей истории. Поэтому давайте вновь обратимся к пленникам, помещенным в каюту корабля-тюрьмы.

На следующее утро тюремщик принес им еду, а также еще один кубок с Напитком Забвения, который и на сей раз не произвел желаемого эффекта. Несколько часов после этого они провели в размышлениях, придумывая и обсуждая всевозможные способы бегства. Днем сын тюремщика доставил им обед вместе с новой порцией колдовского напитка и остался в каюте дожидаться, когда они покончат с трапезой. Этот молодой человек, судя по его поведению, был настроен достаточно дружелюбно, и Фрэнсис попробовал завязать с ним беседу.

— Послушайте… — сказал он.

— Послушать? Что именно я должен слушать? — удивленно спросил парень.

— Вам не запрещено с нами разговаривать?

— Нет.

— Тогда скажите, что они с нами сделают?

— Пока не знаю. Но со временем это станет известно. Заключенные продолжают поступать, наши тюрьмы скоро переполнятся, и тогда мы устроим то, что у нас называется «условно-досрочным освобождением». Почему досрочным — это понятно, а условным, потому что вас освободят при одном условии: вы должны будете надеть фальшивые хвосты-оковы и не сможете удрать отсюда в свою страну, даже если на вас не действует Напиток Забвения, — тут он бросил взгляд на опорожненные ими кубки и озадаченно пробормотал:

— Странно, что он совсем не действует. А ведь это очень крепкий напиток.

— Послушайте, — подал голос Бернард.

— Что послушать?

— Почему ваши король и королева не участвуют в сражениях, как это делают члены Мореландской королевской семьи?

— Это запрещено законом, — ответил парень. — Мы однажды взяли в плен чужого короля, и люди испугались, что наши собственные повелители могут точно так же попасть в плен к врагам. Поэтому и был придуман специальный закон, не позволяющий им лично участвовать в битвах.

— А что стало с тем королем, которого вы взяли в плен? — спросила принцесса.

— Он сидит в заключении на Водном Острове — это такое место, где небольшое пространство воды со всех сторон окружено воздухом или землей.

— Я бы хотела его увидеть, — сказала принцесса.

— Нет ничего проще. Как только вас досрочно освободят, вы сможете там побывать. Туда трижды в неделю ходят молодые люди — его ученики. Вы понимаете, что теперь он, конечно, не может быть королем, но он считается у нас большим ученым и носит почетное звание Профессора Глубокологии.

— Значит, он забыл о своем прошлом и о своем королевстве? — продолжала расспрашивать принцесса.

— Разумеется. Однако он оказался настолько мудрым и образованным, что Напиток Забвения не смог начисто лишить его памяти, и даже оставшейся ее части вполне хватило для получения профессуры.

— А каким королевством он правил до этого? — принцесса поднялась со своего места за столом и казалась сильно взволнованой.

— Он был Королем Варваров, — ответил сын тюремщика, и принцесса разочарованно вздохнула.

— Я подумала: а вдруг это мой папа? — сказала она. — Он однажды ушел в дальний морской поход и с той поры бесследно пропал.

Ее собеседник сочувственно покачал головой и вышел из каюты.

— Мне кажется, он совсем неплохой человек, — заметила после его ухода Мэвис.

— В том-то и дело, — сказала принцесса. — Меня это сбивает с толку. Я с детства привыкла к мысли, что Люди Глубин — это жестокие, злобные и тупые существа, главной целью которых является уничтожение моего родного города.

— В то время как они на самом деле не так уж сильно отличаются от нас, — подхватил Бернард, — разве только по внешнему виду.

— А из-за чего началась война между вашими странами? — поинтересовалась Мэвис.

— Понятия не имею, — пожала плечами принцесса. — Вероятно, мы всегда были врагами.

— Но эта вражда должна была с чего-то начаться…

— Ну, это началось так давно — еще в глубокой древности, на заре нашей истории, — что об этом не сохранилось никаких сведений.

— Как жаль, — вздохнула Мэвис.

Однако на этом она не успокоилась и вечером, когда Ульфин — а именно так звали сына тюремщика — принес ужин, она задала ему тот же самый вопрос.

— С чего началась война? — удивленно повторил он. — Не знаю. Но я постараюсь это выяснить. Мой дядя служит Главным Хранителем Национальных Архивов — наши исторические документы высечены на каменных плитах, и этих плит с письменами так много, что до сих пор не могут подсчитать их точное число; однако существуют еще каменные таблички размерами поменьше, из которых можно узнать, о чем написано на той или иной плите… — тут он запнулся и после недолгой паузы вдруг произнес:

— Если я смогу раздобыть выходные листы и проведу вас в Хранилище Архивов, вы обещаете не делать попыток к бегству?

Пленники, которым успели уже надоесть бездействие и скука тюремного заключения, охотно дали требуемое обещание.

— В тюрьме почти не осталось свободных камер, — пояснил Ульфин. — Пора проводить условно-досрочное освобождение, и я не вижу причины, почему бы не начать его с вас. Я попрошу отца выписать вам листы в числе первых.

Он собрал пустую посуду и направился к двери.

— Послушайте! — окликнула его Мэвис.

— Что? Где? Ах, да, никак не привыкну к этому обращению. У нас так не говорят.

— Я хотела спросить о моей младшей сестре. Что вам о ней известно?

— Это та, что живет у королевы? Не беспокойтесь, с ней все в порядке. Королева души не чает в своей живой игрушке. Для нее уже изготовлен золотой ошейник с именем — его делал шурин моего двоюродного брата, который считается у нас одним из лучших ювелиров. Я недавно был у него в гостях и видел этот ошейник. Прекрасная работа.

— А какое имя на нем написано: Кэтлин?

— Нет, там было написано «Фидо», — сказал Ульфин. — Это ее новое имя.

На другой день он, как и обещал, принес им выходные листы, изготовленные из натуральных листьев Дерева Свободы, растущего на дне глубокой океанской впадины, именуемой Бездной Истины.

— Смотрите, не потеряйте их, — предупредил он. — Это очень важные документы. А теперь одевайте хвосты и следуйте за мной.