Евгений Шварц - Сказочные повести. Выпуск шестой
— Я так и знал! — промямлил Мякиш, отклеивая свои тапочки от раскаленной крыши. — Этого можно было ожидать.
Но друзья не расслышали его слов. Над ними раздался могучий рокот, а через минуту подул ураган, да такой сильный, что малыши еле удержались на крыше.
— Смотрите! — закричал Непоседа. — Смотрите, на нас падает самолет!
— Не самолет, а ве-ертолет, — поправил Мякиш.
И верно, это был вертолет. На его спине вращались большие лопасти, а на хвосте вертелся маленький пропеллер.
— Эх и красота! — радовался Непоседа, любуясь вертолетом. — Весь из винтиков и пружинок!..
А вертолет плавно опускался вниз, прямо на крышу цирка. Из его дверцы свисала веревочная лестница.
Непоседа нетерпеливо закричал:
— Эй, эй, прокатимся!
— Стой, стой! — пропищал Мякиш, но было поздно.
Непоседа, держа в одной руке шнурок от мяча, другой ухватился за веревочную лестницу и повис в воздухе.
Мякиши Нетак ухватились за мяч, чтобы стащить Непоседу, но лестница плавно поплыла вперед. Крыша покачнулась и ушла из-под ног. Мякиш облепил мяч своим пластилиновым телом и прочно держался на нем, а Нетак кряхтел и выбивался из сил: новенький мяч был скользким, и руки его напрасно искали, за что бы уцепиться…
Как только крыша исчезла и путешественники очутились над тротуаром, силы Нетака окончательно иссякли. Может быть, беды и не произошло бы, если бы сердобольный Мякиш не крикнул ему:
— Держись, дорогой Нетак, держись!
Упрямец, конечно, поступил по-своему. Только услышал слово «держись», как немедленно разжал руки и стал пикировать. Но что произошло с ним внизу, мы расскажем потом, а сейчас вернемся наверх и последуем за новыми пилотами Непоседой и Мякишем.
Вертолет плавно поднимался вверх. Солнце палило, не жалея лучей, но воздух вокруг становился все холодней и холодней. Лопасти могучего винта вращались быстрее и быстрее, и вскоре целый ураган обрушился на Непоседу и Мякиша. Мяч мотало во все стороны, и Непоседе приходилось напрягать все силы, чтобы не упустить шнурок. Пружинки его рук и ног вытянулись до отказа и стали как бечевочки, но Непоседа не унывал и даже сочинил на лету песенку:
Эй, могучий вертолет,Мчись повыше да вперед!Не горюй, приятель Мякиш,Я пилот, и ты пилот!
Но с Мякишем дело обстояло хуже. Под ветром он совсем окаменел и уже с трудом открывал глаза и рот.
— Пе-етя! — жалобно пищал он.
— Чего, чего ты скулишь? — отозвался Непоседа. — Разве тебе плохо? Летишь, как на спутнике! Прокатимся немного и сверху скорее увидим Петю…
Вертолет медленно поднимался и поворачивал к окраине города, туда, где виднелись поле и лес. А внизу глазам утомленного Мякиша открылась чудесная картина.
Город был словно игрушечный. Даже самый большой дом, казалось, мог вместить только одного пластилинового малыша. Все дома напоминали кубики с зелеными и красными крышами. Улицы и переулки, как тропинки, вдоль и поперек перерезали игрушечный город. Сады и скверы походили на зеленые перины и подушки… Ах, как тянуло к ним усталого Мякиша!..
Но сейчас не время думать о том, что виделось сонному Мякишу, — нужно было поскорее вернуться к цирку и узнать, что произошло с нашим пикировщиком Нетаком.
А случилось вот что. Не достигнув мостовой, он внезапно ударился о копну чьих-то упругих волос и крепко за нее ухватился.
Копна заревела на всю улицу, и толстая рука оторвала от нее Нетака.
Гора с горой не сходится, а человек с человечком сталкиваются. Нетак был не на шутку удивлен: прямо в упор на него смотрели заплаканные Петины глаза, а свободная Петина рука щупала на голове шишку, вздувшуюся от неожиданной встречи.
Спасибо директору цирка, который выставил Петю за ворота как раз тогда, когда Нетак сорвался с места, иначе бы пути их разошлись, и, быть может, навсегда…
Петя, улыбаясь сквозь слезы, крепко сжимал в руках своего старого друга и спрашивал:
— Ты один? А где остальные?
— Там они. И мяч там… — Нетак указал на вертолет, парящий уже за чертой города. — Надо бежать за ними!
— Пешком не пойду, давай машину! — заявил вдруг Петя.
— Какую? — не понял Нетак.
— Легковую!
— Ах, легковую! Крытую или открытую? «Победу» или «ЗиЛ»?
— Все равно, — настаивал Петя.
— Ах вот как! — рассердился Нетак. — Тогда пойдешь пешком.
— Не пойду!
— Пойдешь!
— Не пойду!
— Пойдешь!
— Не пойду!
— Ты так, значит?
Нетак был игрушечным упрямцем, а Петя — настоящим, живым. Так разве же мог ненастоящий переупрямить настоящего? И Нетак сдался. Он уступил еще и потому, что увидел рядом детскую коляску — транспорт, в котором можно ехать не только сидя, но и лежа.
— Ладно, — сказал он, — поедешь на этом. Колеса есть, подушки есть — чего тебе еще надо?
Петя, не задумываясь, пошел к коляске, мокрого хозяина которой унесли в дом перепеленать.
— И поеду! — сказал Петя. — Какая разница, на чем ехать?
Он был человеком не гордым и, не задумываясь, ввалился в коляску. Экипаж затрещал и присел на рессорах. Туловище толстого Пети с трудом уместилось в коляске. Ноги, конечно, не поместились и рогаткой торчали вверх, упираясь в небо расшнурованными башмаками.
— Заводи, поехали! — приказал Петя и вставил в рот бутылку с соской, которая лежала на матрасике.
Нетак затрещал, зафыркал, как мотор, уперся руками в заднюю стенку коляски, и она покатила вниз по тротуару, разгоняя и удивляя прохожих.
Коляска то и дело натыкалась на стены домов и на людей.
— Эй, повнимательней! Эй, поосторожней! — кричал из коляски Петя, предупреждая пешеходов.
Вскоре за ними хвостом бежала детвора.
— Глядите, лилипут Гулливера везет! Лилипут Гулливера везет! — кричали они.
А на другой улице ребята, которые узнали Петю, сочинили специальную дразнилку и хором распевали ее:
Что за тюк лежит в каретеИ бутылочку сосет?В той карете едет Петя,Толстый Петя-бегемот!..
Но Петю нисколько не тревожили дразнилки и возмущенные возгласы прохожих. Ему было удобно, он дремал и, чмокая толстыми губами, потягивал сладкое молочко.
Глава восемнадцатая
«Спасайте Петю!..»
Не думаете ли вы, случайно, что дома забыли о Пете? Конечно, не забыли.
После побега в квартире Маминых-Папиных было объявлено что-то вроде военного положения. Установлена связь со всеми городскими отделениями милиции, и оттуда во все концы города посланы разведчики. Поминутно звонил телефон бабушка принимала сообщения о ходе поисков.
В этой работе не принимал участия только дедушка. Он с утра ушел с псом Сарделем на поиски недостающей тонны металлолома.
Тут надо напомнить, что дедушка в прошлом был неплохим охотником. Он сумел натаскать Сарделя на ржавое железо так, как иных охотничьих псов натаскивают на уток или зайцев.
Теперь, учуяв в каком-нибудь дворе запах металлолома, Сардель делал охотничью стойку и тянул дедушку в подворотню.
Так вот, в разгар событий дедушка позвонил по телефону-автомату домой и радостно сообщил, что в шести кварталах от дома он нашел…
Бабушка, не дослушав, выронила трубку и, присев на стул, радостно сообщила:
— Он нашел!..
Трубку схватила мама:
— Кто нашел? Что нашел?
— Нашел колесо, — послышалось в трубке.
— Какое колесо?
— От трактора! — ликовал дедушкин голос. — Три пуда железа! Сорок восемь килограммов.
— Никаких колес! — крикнула в трубку мама и, разъяснив положение, велела дедушке немедленно заняться поисками Пети.
Повесив трубку, мама продолжала давать новые указания:
— Позвоните в бюро потерь и находок и сообщите Петины внешние приметы!.. Мальчик умный, ласковый, похож на меня, лицом немного на папу, больше всего любит меня и все сладкое… Дуся, готовьте продукты на дорогу!..
В углу на стуле сидел бледный папа. Он совсем был не против того, чтобы Петя поехал в лагерь, но сказать об этом никак не решался.
— Только ты, только ты во всем виноват! — без конца повторяла ему мама. А теперь, когда неизвестно, что с сыном, ты сидишь сложа руки!
Но папа как раз не сидел сложа руки. Он поминутно разводил ими, не зная, что предпринять, что ответить маме. И хотя он уже отлично знал, куда убежал Петя, повторял один и тот же вопрос:
— А куда, куда мог убежать Петенька?.. — сказала Дуся.
— Видать, в лагерь, куда же еще!
— В лагерь? Вы так думаете? — переспрашивал папа, но ничего не предпринимал.
