Памела Трэверс - Мэри Поппинс в парке
Джейн ткнула Майкла локтем.
— Это наши тени! — смеясь, шепнула она.
— Освободите дорогу! Расступитесь! Пропустите Премьер-Министра!
Тень в форменной фуражке оттеснила детей в сторону.
— А, это вы! Соблюдайте правила! Не стойте на дороге! — строго произнесла она.
Джейн с Майклом взглянули на тень и узнали Смотрителя Парка.
— Я думала, вы не придете. Ведь вы говорили, что боитесь призраков и приведений.
— Это не я их боюсь, a оно. Мое тело, так сказать. Очень нервный парень. Он даже собственной тени боится. Ха-ха-ха! Прошу прощения за каламбур. Освободите дорогу! Расступитесь! Соблюдайте правила!
Тень Премьер-Министра вышла вперед и принялась раскланиваться направо и налево.
— Приветствую вас, друзья! Какая замечательная ночь! Бог мой! — он уставился на Джейн и Майкла. — Вы слишком толстые и неуклюжие!
— Тс-с-с! — тень Смотрителя Парка наклонилась и зашептала ему что-то на ухо.
— Специальное приглашение… друзья… — донеслось до детей.
— А! Ну, если так, то добро пожаловать! Но будьте осторожны, смотрите, куда идете! Мы не любим, когда на нас наступают!
— Один из них уже наступил на меня! — раздался откуда-то из травы раздраженный голос.
Майкл осторожно поднял ногу и увидел тень Смотрителя Зоологических Садов, стоящую на четвереньках.
— Ну, как, повезло? Удалось что-нибудь поймать? — закричала толпа оживленно.
— Еще бы! — радостно воскликнул Смотритель Зоологических Садов, размахивая сачком для ловли бабочек. — Красные Адмиралы! Синие Адмиралы! Пятнистые Бермуды! Розовые Амазонки!
Его сачок был доверху заполнен тенями бабочек.
— Ха! Я знаю, какого адмирала у вас нет! Это Адмирал Бум! — рассмеялась, протискиваясь сквозь толпу, тень с треуголкой на голове и таксой на поводке. — Очень редкий экземпляр! Самая большая бабочка в мире! На абордаж, ребята!
Ио — хо-хо! И бутылка рому!
Тень Адмирала повернулась к детям.
— Добро пожаловать на борт! — прорычала она, подмигивая. — Листок схватил — письмо получил! Всего лишь старая поговорка, не так ли? А, вот и она! К вашим услугам, мадам!
Голова в треуголке поклонилась тени, одетой в широкую юбку и темный плащ. Вокруг нее летали тени, очертаниями напоминающие голубей.
— Птичница! — прошептала Джейн Майклу.
— Корм для птиц! Два пенса пакетик!
В толпе приветственно закричали, заметив вновь прибывшую. Дети увидели, как их собственные тени повисли у нее на шее, и тоже побежали к Птичнице, словно тенями сегодня были они, а не наоборот.
Вокруг становилось все оживленнее. Парк звенел от смеха, а сквозь голоса доносился высокий голос свирели.
«Я долго по белому свету бродил», — выводил на ней Том, сын трубача.[8]
И люди на Вишневой улице, лежа в своих постелях, прислушивались к этим звукам и ежились под одеялами.
— Это Хэллоуин! — шепотом говорили они друг другу. — Конечно, я не верю в приведения, но послушайте, как они пронзительно кричат!
Пожалуй, они удивились бы еще больше, если бы осмелились выглянуть на улицу.
С каждой секундой толпа увеличивалась. В конце концов детям стало казаться, что в Парке собрались тени всех, кого они знали. Где-то промелькнула тень тетушки Флосси. А может, это была не она? Дети не могли сказать наверняка. Рядом с ней резвились два небольших темных силуэта, очертаниями напоминающие Джона и Барбару.
И как только Том принимался играть.
— Ну, мои дорогие? — воскликнула тень Птичницы, улыбаясь детям и их теням, идущим рука об руку.
— Га-га-га! — раздался в этот момент пронзительный голос.
— О, это Гусак, приятель Матушки Гусыни! Подожди нас! — и тени детей убежали прочь.
Птичница подобрала юбку и освободила место на скамейке для Джейн и Майкла.
— Боже! — воскликнула она, обнимая их. — Вы твердые, в этом нет никакого сомнения!
— Это потому, что мы настоящие! — объяснила Джейн.
— Плоть и кровь! — вежливо вставил Майкл.
— Вот как! — хмыкнула тень Птичницы. — Но тогда у вас должно быть специальное приглашение! Не каждый его получает. Но вы сказали, что тени… не настоящие?
— Ну… они проходят сквозь вещи. А еще они сделаны из ничего… — попыталась объяснить Джейн.
Птичница покачала головой.
— Ничто не может быть сделано из ничего, дорогуша. А про ходите сквозь вещи — их обязанность. Проходя сквозь вещи, тени становятся мудрыми. Поверьте, если вам доведется узнать то, что знают ваши тени, вам очень повезет. Тень — это часть вас самих, отражение вашего внутреннего мира, если, конечно, вы понимаете, что я имею в виду.
— Да бесполезно им это объяснять! Они все равно ничего не понимают!
Мимо скамейки важно прошествовала сердитая тень Робина.
— Какую-нибудь минуту назад они мне заявили, что Робин не существует на самом деле! Кого же тогда хоронили, хотелось бы мне знать! Почему все звери и птицы вздыхали и рыдали? Эй, осторожно, малютка Мэри![9]
Смотри, куда идешь! Твои овцы чуть не сбили меня!
Тень с хлыстиком в руках пробиралась сквозь толпу. За ней вприпрыжку следовало целое стадо кудрявых силуэтов.
— Но я думал, что малютка Мэри потеряла своих овечек! — в изумлении воскликнул Майкл.
— Верно! — рассмеялась тень Птичницы. — Но только не ее тень!
— Мы вас повсюду искали! — прорычали какие-то три большие мохнатые фигуры и, схватив малютку Мэри и ее овечек, унесли прочь.
— Ой! — воскликнула Джейн. — Это три Медведя![10] Надеюсь, они не причинят Мэру и ее овечкам вреда?
— Но, помилуйте, зачем? Насколько я знаю, тень еще никогда никому не причиняла вреда. Взгляните, они танцуют!
Тень Птичницы указала в сторону и, отбивая ритм ногой, принялась следить за танцем.
Неожиданно музыка изменилась, и, вскочив, Птичница воскликнула:
— Вот и они наконец! Встаньте на скамейку и посмотрите!
— Кто там? — спросил Майкл, но уже произнося эти слова, он знал, кто пришел в Парк.
Концертино заиграло торжественный марш. Тени освободили проход в середине, и скоро дети увидели две хорошо знакомые фигуры.
Одна из них была маленькой, худенькой, одетой в покрытый заплатками плащ и старомодные туфли.
А другая… была в шляпке, украшенной тюльпаном, и несла в руках зонтик с ручкой в форме головы попугая.
«Ти-ди-ум-пом-пом!» — гудело концертино, а две фигуры продвигались вперед, грациозно кланяясь публике. За ними, неуклюже переваливаясь, следовали Анни и Фанни Корри. Все четверо были живыми, настоящими, а их тени располагались там, где им и надлежало находиться.
Толпа восторженно закричала. Обитатели Вишневой улицы вздрогнули в своих постелях и спрятали головы под подушки.
— Добро пожаловать на Хэллоуин, Мэри Поппинс! Да здравствует канун Дня Рождения!
— Гип-гип-ура! — во все горло вопила тень Птичницы.
— А чей это День Рождения? — спросила Джейн, сгорая от любопытства.
— Как «чей»? Завтра День Рождения мисс Поппинс! А Хэллоуин — днем раньше. Поэтому празднуем мы все ночью. Корм для птиц! Два пенса пакетик! — закричала она Мэри Поппинс.
Та улыбнулась в ответ. Затем перевела взгляд на детей, и улыбка моментально исчезла с ее лица.
— Почему ты не надел халат, Майкл? Джейн, где твои шлепанцы? Подумать только, в таком виде явиться на званый вечер!
— Ха! Вы оказались умнее, чем это можно было предположить, — усмехнулась миссис Корри. — Вовремя вспомнили о своих тенях!
Но прежде чем дети успели ответить, торжественный марш сменился озорным танцем.
— Выбирайте партнеров! Время неумолимо идет! — прогремел голос Полицейского. — Помните, что с двенадцатым ударом часов мы должны вернуться к своим хозяевам!
— Будьте любезны, не откажите, — произнесла тень Отца-медведя, кланяясь миссис Корри.
— Эх, волны-цунами! — взревела тень Адмирала Бума и, подхватив мисс Эндрю, закружила ее в танце.
Тень Торговца рыбой расшаркивалась перед другой тенью, очень напоминающей миссис Брилл.
Тень Матери-медведицы направилась к Старому Королю Колю, а тени Премьер-Министра и тетушки Флосси скакали возле фонтана. Робин плясал с какой-то странной тенью, движения которой были замедленны, а голова сонно свисала на грудь.
— Проснись, проснись, моя хорошая! Кто ты? Где живешь? — сладко пропел Робин.
Тень громко зевнула и повисла на Робине.
— Э-э-э… гхм… гхм… там… в доме № 17…
Джейн и Майкл переглянулись.
— Ха-ха-ха! — рассмеялись они. — Это же Робертсон Эй!
А тени, держась за руки, кружились в стремительном хороводе.
Тени Джейн и Майкла, казалось, поспевали всюду. То они бегали за Медвежонком, то разговаривали с Танцующей Коровой…
— Бог мой! — время от времени раздавался тоненький голос миссис Корри.. — На такой веселой вечеринке я не бывала со времен Доброй Королевы Елизаветы!
