Стивен Элбоз - Тэмми и ледяной дракон
— Меня зовут Тэмми, сударь, — выпалил Тэмми. — Это сокращенно от Тэммифий.
— А я — Агна! — сказала девочка, когда волшебник указал на нее своей палочкой.
Он довольно кивнул.
— А это что за существо?
— Это Каш, — пояснил Тэмми, обнимая медвежонка. — Летучий медведь.
— Понятно, понятно… Сегодня у меня день встречи со странными созданиями. К счастью для летучих медведей и к несчастью для троллей, я умею отличать добрых от злых.
— Значит, это вы поставили магическую защиту вокруг деревни? — прямо спросила Агна.
— Я.
— Зачем?
Прежде чем ответить, Оллимун Набб похлопал ладонью по мертвому троллю.
— Чтобы хотя бы некоторое время держать подальше таких, как он и его друзья.
Тэмми посмотрел на огромные мышцы тролля и нахмурился, представив, сколько в них было силы.
— Мы едва не стали его обедом! — пробормотал он.
— Возможно, — кивнул волшебник и спокойно перевел взгляд на Агну. — Вне всякого сомнения, он охотился за тобой, дитя. И мне кажется, это из-за одной вещицы, которая есть у тебя. Я тоже ее почувствовал.
Тэмми с Агной озадаченно переглянулись.
— Ты владеешь предметом, наделенным огромной магической силой, — продолжал волшебник.
— Да нет же… — начала было Агна, но вдруг вспомнила безделушку, которую подарила ей Царствующая Ведьма, королева Ведьмогорья, в то время, когда Агна была принцессой.
— Вы про это? — спросила она, вытаскивая из кармана крошечную вещицу из чистейшего льда. — Я называю ее Сосулька, только этот лед никогда не тает.
— Она волшебная! — добавил Тэмми. — С ее помощью мы сбежали из дворца Ведьмы, правда, Агна?
Девочка кивнула.
— С тех пор я ею больше не пользовалась.
Тэмми посмотрел на волшебника. Трудно было сказать, о чем тот задумался, но было видно, что задумался он глубоко. Наконец волшебник протянул руку с браслетами из змеиной кожи на запястье.
— Можно?
Агна поглядела на Тэмми, но тот только плечами пожал. Почему бы нет?
Волшебник осторожно поднес Сосульку к свету и принялся разглядывать ее со всех сторон. Затем он вытащил какие-то удивительные очки, состоявшие из единственного передвижного увеличительного стекла в оправе. Сначала волшебник пододвинул стекло к своему лунному глазу, потом передвинул к солнечному, а затем снова сдвинул обратно, так что каждый раз один его глаз казался детям намного больше второго.
— Ведьма что-нибудь тебе об этом рассказывала? — спросил он, глядя на Агну. Его лунный глаз был теперь почти в три раза больше солнечного.
Агна покачала головой.
— Вроде нет… Сказала только, что это драгоценность, что она волшебная, и что когда-нибудь я узнаю о том, какая в ней заключена огромная сила.
— Она когда-нибудь предупреждала тебя о том, что ее ни в коем случае нельзя выносить за пределы замка?
— Нет… Но ведь в то время никто и не думал о том, что я когда-нибудь из него уйду! А почему вы спрашиваете? Что такого особенного в моей Сосульке?
Оллимун Набб сбивчиво заговорил.
— Сосулька! Какое глупое, детское название… Никакая это вам не сосулька! И это не то, что можно таскать в кармане, как игрушку… Глупые дети, это же самая главная драконья драгоценность! Драконий манок. Вы не поверите, но если подуть в нее, как в трубу, дракон прилетит на зов!
Наконец он заметил озадаченные лица детей и немного успокоился. Потом вздохнул.
— Вы ведь, наверное, слышали о драконах?
— Конечно! — радостно воскликнул Тэмми. — Они большие и, кажется, довольно свирепые.
Несколько секунд не было слышно ничего, кроме бормотания Оллимуна Набба.
— Большие и довольно свирепые… Большие и свирепые! Нет, мальчик они не большие. Они гигантские! И не свирепые. Они свирепейшие! Они короли-цари-императоры среди всех земных созданий! — Волшебник говорил так возбужденно, что Каш поднял голову и посмотрел на него. — Они не злые и не добрые, они живут сотни лет и их почти невозможно убить. Но у них есть две слабости. Первая — это любовь к сокровищам. У каждого дракона есть своя сокровищница, и каждое полнолуние он вылетает на поиски новых драгоценностей. Вторая слабость сложнее… Как только дракон вылупляется из яйца, у него сразу появляется нечто, что для него дороже всех сокровищ вместе взятых. Это и есть драконий манок. Это может быть кольцо, лампа или меч. Это может быть безделушка, которая ничего не стоит для вас или для меня, но для дракона она бесценна. Тот, кто владеет драконьим манком, становится хозяином дракона.
— И моя Сосулька тоже драконий манок? — прошептала Агна и в восторге обхватила руками колени.
— В этом-то все и дело. Она принадлежит ледяной драконихе по имени Гримскалка и была похищена у нее старой Царствующей Ведьмой. С тех самых пор Гримскалка не знает покоя и хочет во что бы то ни стало вернуть сокровище.
— Значит, теперь у меня есть дракон? Собственный дракон!
Оллимун Набб помрачнел.
— Ты очень глупая девочка, если думаешь, что можешь владеть собственным драконом! Глупее этого может быть только попытка вызвать дракона с помощью драконьего манка! Лишь очень сильный волшебник может стать хозяином дракона. Тому, кто не владеет магией, достанется лишь проклятие дракона.
Ни слова о проклятии, ни голос, которым они были сказаны, не понравились детям.
— Что значит проклятие? — медленно спросила Агна.
— А то и значит! Все сокровища драконов прокляты, и чем ценнее предмет, тем ужаснее проклятие, лежащее на нем. Пока ты жила во дворце Ведьмы, королева использовала свою сильную магию, чтобы спрятать драконий манок от глаз Гримскалки, но самое главное — магия Ведьмы сдерживала проклятие. Заточенный в ледяном дворце, драконий манок не мог вызвать дракона, но продолжал оставаться волшебным предметом, поэтому Ведьма и подарила его тебе. Но все изменилось, когда ты вынесла его из-под зашиты магии… — Оллимун Набб на мгновение закрыл глаза, и Тэмми увидел, что у него даже веки украшены татуировкой. — Ах, дитя, проклятие дракона подобно болезни, и ты можешь заразить им свою деревню. Твари из Подземья зашевелились и начали подниматься на поверхность. Наш тролль лишнее тому подтверждение. Проклятие дракона заставляет их выползать из своих подземных нор и пещер.
— Ох, — помрачнела Агна, — в таком случае, я должна поскорее избавиться от Сосульки! Тэмми, ты ведь мне поможешь, правда? Мы выйдем на середину озера и бросим ее в воду…
— Это ничего не изменит, — перебил ее волшебник. — Проклятие слишком сильно и существует единственный способ его уничтожить. Ты — и только ты! — должна до наступления следующего полнолуния вернуть Гримскалке ее манок. В полнолуние она отправится в горы за новыми сокровищами… Другого способа избавиться от проклятия нет.
— Совсем? — уточнил Тэмми.
— Совсем, — твердо ответил Оллимун Набб. — Разумеется, я с радостью стану вашим проводником… Ты готова отправиться вместе со мной в долгий путь?
Агна просто не знала, что ответить.
— Что ты думаешь? — спросила она, поворачиваясь к Тэмми.
Он задумчиво потер подбородок.
— Насколько я понял, выбирать приходится между троллями и драконами… по крайней мере, одним драконом.
Это замечание нисколько не помогло Агне, поэтому она долго сидела, размышляя, и Тэмми ясно видел по ее лицу, что она никак не может решиться. Ее никто не торопил.
Наконец Агна взяла Сосульку и положила ее обратно в карман.
— Ну? — резко спросил Тэмми. — Если ты пойдешь в горы к Гримскалке, я пойду с тобой!
— Спасибо! — обрадовалась Агна. — Я боялась, что ты не предложишь!
Глава третья
Так и решили.
Тэмми просто не мог поверить, что столько событий могло произойти за такое короткое время!
Под боком у него жалобно заскулил Каш.
— Тебе лучше попрощаться с ним, мальчик, — посоветовал Оллимун Набб и, опираясь на волшебную палочку, поднялся с мертвого тролля.
— Да, — неохотно ответил Тэмми. Он обхватил Каша за лохматую шею и замер, чувствуя ухом теплое дыхание медвежонка.
— Я буду скучать по тебе, Каш… Каждый день буду скучать! Только ты смотри, не попади без меня в беду, ладно? И предупреди остальных летучих медведей о троллях и всякой другой нечисти. Пока, малыш… Пока, Каш…
Напоследок он крепко-крепко обнял Каша, а оглянувшись, увидел, что медвежонок очень серьезно смотрит на него. Тэмми показалось, что Каш все понял.
Но тут Агна подбежала к Тэмми и дернула его за рукав. Лицо у нее было красное от злости.
— Тэмми, этот волшебник говорит, что мы должны отправляться прямо сейчас! Говорит, что даже домой нельзя зайти! Но я так не хочу, слышишь? Как мы можем уйти, никого не предупредив? Да все с ума сойдут от страха!
