Вивиан Ванде Велде - Сказки братьев Гримм и сестричек Жутть
Перед ней появился юный прекрасный лесной эльф. Он поклонился точно так же, как поклонился утром перед уходом, как будто весь день только и ждал, чтобы вернуться к Делле.
— На этот раз, — сказала девушка, — мне есть что тебе предложить.
Она вынула из ушей рубиновые серьги и сказала:
— Я придумала способ. Я скажу королю, что законы волшебства запрещают мне колдовать одному и тому же человеку более трех раз. Три — магическое число, сам знаешь.
Она сняла с шеи брильянтовое ожерелье, но Румпельштильцкин и не подумал прикасаться даже к серьгам.
— Что‑то не так? — спросила девушка.
— Ты не можешь мне дать эти вещи, — сказал эльф. — Они не твои. Они принадлежат королю.
— О‑о…
Делла показала ему кольца и драгоценные камни, которыми была расшита ее одежда, но Румпельштильцкин только качал головой.
— Король не заплатил тебе за вторую комнату золота?
— Нет, — сказала Делла. — Он предложил жениться на мне и сделать своей королевой.
— Ясно, — произнес Румпельштильцкин. — Сначала он говорит: «Напряди золота из соломы, или я отрублю тебе голову». Потом он говорит: «Напряди золота из соломы, и я женюсь на тебе». Человек умеет обращаться со словами. Неудивительно, что ты хочешь за него замуж.
— Это нечестно! — запротестовала девушка. — Не каждый день дочери мельника выпадает возможность выйти замуж за короля.
— Да, — негромко сказал Румпельштильцкин. — Могу себе представить.
Делла задрожала. А она‑то вообразила, что у нее появился шанс выпутаться из неприятностей, в которые она попала из‑за отцовского плана.
— Мне нечего предложить тебе, — призналась она.
Перед тем как ответить, Румпельштильцкин долго смотрел на нее.
— Тогда, — произнес юный эльф, — я сделаю это задаром.
И опять они работали вместе, Румпельштильцкин носил золото из своего мира, а Делла выбрасывала солому в окно. Но если в первую ночь они трудились как проклятые, потому что не были уверены, можно ли обмануть короля, и если во вторую ночь они смеялись и шутили, потому что им нравилось быть друг с другом, то на третью ночь им нечего было друг другу сказать, и они работали молча и мрачно.
Выкинув в окно последнюю охапку соломы, Делла повернулась к юному эльфу, который три раза спас ей жизнь, и сказала:
— Румпельштильцкин, я…
Но он уже ушел в свой мир, оставив Деллу в одиночестве дожидаться прихода короля в серых предутренних сумерках.
Король обрадовался новой комнате золота, но когда Делла сообщила, что законы волшебства запрещают ей прясть золото для одного человека более трех раз, то весьма рассердился. Он сказал, что она его обманула, и собирался даже отрубить ей голову, но королевские советники сказали, что, поскольку уже объявлено о свадьбе, казнь — не самая удачная мысль.
И король женился на дочери мельника.
Король издал декрет, что, поскольку Делла теперь королева, ей нельзя делать самые обычные вещи, прясть, например. Этим он и объяснил, почему она больше не будет превращать солому в золото. Что до мельника — его провозгласили Старшим мельником королевства, и все остальные мельники вынуждены были платить ему налог, так что королевскому тестю тоже больше не надо было работать.
Но король постоянно и изнуряюще думал о золоте, которое Делла не напряла ему, и брак был несчастливым.
Прошло время, королева сообщила супругу, что ждет ребенка. Король был счастлив в ожидании наследника. Но когда ребенок появился на свет, оказалось, что это девочка, и король сказал, что девочка в наследницы не годится, и даже не навещал свою дочь.
— Назови ее как пожелаешь, — сказал король Делле. — Мне все равно.
Делла сидела в детской у окна и качала в колыбели свою безымянную дочь, а глаза ее наполнялись злыми слезами. Она стала смотреть в окно, чтобы слезы не капали на ребенка, потому что постановила: девочка не должна знать, что отец не любит ее.
— Она прекрасна, — негромко произнес голос рядом.
Делла оглянулась и увидела, как Румпельштильцкин осторожно прикасается к ладошке ребенка.
— Прекрасна, — повторил юный эльф. — Совсем как ты. Почему ты плачешь?
За целый год Делла ни разу не видела эльфа, с того самого утра в комнате, полной золота. Она хотела рассказать ему, как рада видеть его, как думала о его доброте каждый день своего замужества, но вместо этого выпалила, что король разочарован, потому что у нее родилась дочь, а не сын.
— Любой, у кого есть здравый смысл, гордился бы такой дочерью, — сказал эльф. — Может, соврешь королю, что, когда девочка подрастет, она сможет напрясть золота из соломы?
Он опустился на колени возле колыбели.
— Я вернусь, — пообещал Румпельштильцкин. — И принесу ей золота на три комнаты.
— Ты такой добрый, — ответила Делла. — Но уверена, муж любит дочь, просто ему нужно остановиться и подумать об этом.
— Разве любовь — это вещь, о которой надо останавливаться и думать? — едва слышно спросил Румпельштильцкин.
— Я не то имела в виду! Я уверена, что король любит девочку, но просто не осознает этого… Может быть, мне сказать ему, что она заболела? Он станет беспокоиться за нее и увидит, какое она сокровище.
— Но слуги скажут, что она не больна, — возразил Румпельштильцкин. — Лучше скажи ему, что старый, гадкий эльф хочет забрать ее, если только…
Он задумался, а Делла сказала:
— Ты не похож на гадкого старика.
Румпельштильцкин улыбнулся, отчего еще меньше стал напоминать старого или гадкого.
А Делла вдруг пожелала… Но то была опасная мысль.
— Мы скажем ему, что ты научил меня прясть золото из соломы, — предложила Делла. — А в награду я пообещала тебе своего первенца. И единственный способ разорвать соглашение… — она вздохнула. — Что бы ты ни попросил от короля, это должно быть легкое задание, иначе он никогда в жизни не сможет исполнить.
— Это точно, — согласился эльф. — А насколько легкое?
Делла все обдумала.
— Пусть угадает твое имя!
— Да уж, вот что проще простого! — сказал Румпельштильцкин. — У меня не самое распространенное имя.
— Скажи ему, что даешь ему три дня, а потом заберешь ребенка. Уж за это время мы сможем организовать, чтобы кто‑нибудь узнал твое имя.
Но все оказалось не так просто, как думала Делла.
Король был слишком занят совещаниями и приказами, что даже не спросил, а зачем, собственно, старому гадкому эльфу понадобилась его дочь. Зато засадил всех слуг в замке составлять список имен, какие они только могут придумать и вспомнить.
На следующий день, когда Румпельштильцкин появился в тронном зале, король зачитал все списки, начиная с Аарона и заканчивая Яковом.
Румпельштильцкин отрицательно качал головой на каждое имя, а потом сказал, что осталось два дня, а им ни за что не догадаться.
В тот день король должен был присутствовать при спуске на воду нового корабля, но он приказал всем советникам и ученым просмотреть хроники и исторические фолианты и выписать каждое имя, какое им попадется.
На следующий день Румпельштильцкин опять появился в тронном зале, и король зачитал все списки, начиная с Авессалома и заканчивая Януарием.
И опять Румпельштильцкин отрицательно качал головой на каждое имя, а потом сказал, что остался один день, а им ни за что не догадаться. Он начинал беспокоиться, что так оно и будет.
Король был приглашен на охоту в соседнее королевство, но перед отъездом выслал гонцов по округе — а вдруг они раскопают новое имя.
Слуги вернулись домой очень поздно, ночью и даже утром, но никто не знал новых имен. Делла решила, что сама назовет имя и будет надеяться, что король не спросит, откуда оно ей известно.
Наконец вернулся последний слуга.
— Хорошие новости, ваше величество, — сказал королеве гонец. — Я искал целый день и ничего не нашел, но, возвращаясь по лесу в замок, увидел эльфа, который угрожает нашей юной принцессе. К счастью, он меня не заметил. Мне повезло даже больше. Он отплясывал вокруг костра и пел: «Ио‑хо, Румблескилцтин…»
— Прошу прощения, — перебила его Делла. — Румблескилцтин?
Слуга добросовестно повторил.
— Он пел: «Ио‑хо, Румблескилцтин мое имя. Румблескилцтин, Румблескилцтин, Румблескилцтин. Король не знает, королева не знает, только я знаю имя, я — Румблескилцтин».
— Ничего себе песенка…
Делла давилась от хохота, представив, как полный достоинства, вежливый Румпельштильцкин выплясывает вокруг костра. Столько труда, а слуга все равно запомнил имя неправильно. Ну все равно, едва ли Румпельштильцкин станет жаловаться, что его имя не так произнесли.
— О да, — согласилась королева. — Тебе действительно сильно повезло. Мы благодарны тебе, я и король.
По крайней мере, Делла надеялась, что король будет благодарен.
В положенное время Румпельштильцкин появился в тронном зале, но король опаздывал, потому что еще не вернулся от королевского специалиста по изготовлению париков. Когда же он все‑таки пришел, смеясь и весело беседуя со спутниками, он даже внешне волновался меньше, чем его посетитель.
