Владимир Колин - Сказки
Содрогнулся весь лес от этого удара, рухнула лысая гора, а с нею вместе в ведьмин дом, что стоял на вершине. Свалился ведьмин дом вниз и треснул, как ореховая скорлупа под ногой.
— Ага, так вот вы какие! — закричала ведьма. — Погодите, я на вас сейчас управу найду!
И ну дуть на них жаром! Чувствует Пшеничное Зерно, вот-вот у него глаза от жара полопаются. А Легче Ветра, как говорится, и в ус не дует: взял да и поднялся над землей, высоко, за самые облака.
— На помощь, Пшеничное Зерно! — зовет Тяжелее Земли. — Погубит меня ведьма, заживо сожжет!..
Тогда Пшеничное Зерно схватил с неба тучу и выжал ее, как мокрую тряпицу. А из тучи столько дождя на землю пролилось, что ведьмино пламя мигом погасило, и потекла из лесу река, широкая да глубокая, как Дунай. Чуть было Тяжелее Земли в ней не захлебнулся.
— На помощь, Пшеничное Зерно! — кричит он, в воде барахтаясь. — Это, брат, называется «из огня да в полымя»!
А уж о ведьме и говорить нечего, вымокла до костей!
Видит она, что ей одной с Пшеничным Зерном не сладить. Свистнула ведьма и, откуда ни возьмись, налетела целая туча оборотней, и набросились они на доброго молодца и его товарищей. Бьются Пшеничное Зерно, Тяжелее Земли и Легче Ветра, а оборотней все больше и больше становится. Где один упадет, там двое встают.
Увидел Пшеничное Зерно, что ему с товарищами одним не справится, вынул из-за пояса заветную веточку, которую ему дед-лесовик подарил и подул на нее. И что же ты думаешь? Двинулись к ним на помощь вековые леса с рубежа ведьминого царства. Идут старые деревья в три обхвата: дубы железные, мощные буки, высокие сосны, прямые, как боевые копья, гордые сикоморы, клены кудрявые и другие деревья. Шагают деревья корнями, как ногами, нерушимой стеной на оборотней. Глянул на них Пшеничное Зерно, и стало у него отваги вдвое больше прежнего.
Ну, и бой же был! Такого никто еще не помнит с тех пор, как земля стоит. Наступал лес на оборотней, давил их, мокрого пятнышка не оставлял. Ведьма чуть было совсем без оборотней не осталась. Тогда взвилась она вверх под облака и бросила в лицо Пшеничному Зерну горсть песка. Попал песок ему в глаза, опустились у молодца веки, и заснул Пшеничное Зерно крепким сном. Набросились тут на него оборотни, схватили мельничный жернов, надели молодцу на шею, понесли Пшеничное Зерно и сбросили его в широкую да глубокую реку. А Легче Ветра и Тяжелее Земли были так заняты боем, что ничего и не видели, не слышали!
Упал Пшеничное Зерно в реку, на самое дно опустился — проспал здесь целых три дня и три ночи. Проснулся и никак понять не мог, как это он на дне речном очутился, да еще носом в песок уткнувшись?
— Где я? — спрашивает.
— Ты что, не знаешь? Тебя оборотни в воду сбросили, — ответила маленькая рыбка, глядя на него своими смешными выпученными глазами.
Ух, и рассердился же Пшеничное Зерно! Уперся он ногами о речное дно — тотчас на берегу очутился. А оборотни, как увидели, что он выходит из воды жив и здоров, с мельничным жерновом на шее, так со страху окаменели, не могут с места сдвинуться!
Начал их Пшеничное Зерно уму-разуму учить, мельничным камнем угощать. Только теперь молодец вправду разъярился!
И так он их жерновом угощал, что скоро только горсточка оборотней уцелела. Да и те увидели, что дело плохо, и давай удирать. А о ведьме совсем забыли, самим бы ноги унести.
Напрасно звала колдунья оборотней! Напрасно просила их биться-сражаться. Окружили деревья ведьму, все ближе и ближе на нее наступают, все теснее и теснее круг свой сжимают, пока не очутилась ведьма, как в клетке. И билась она, и грозилась, и жаром-полымем на них дышала. Только впустую. Связал ее крепко-накрепко по рукам и по ногам добрый молодец Пшеничное Зерно, поклонился до земли деревьям за то, что пришли на помощь. А деревья ветвями качнули, назад повернули, ушли на родные места и вросли там корнями в землю, будто никогда и не двигались.
— Как бы нам теперь ведьму на край света к матушке-Земле доставить? — спрашивает Пшеничное Зерно своих верных товарищей.
— Я вас всех мигом на спине отнесу! — предложил Легче Ветра.
— Это было бы хорошо, да ведь пути до края света девяносто девять лет и девяносто девять дней!..
— Только бы горя и было! — смеется Тяжелее Земли. — Положись на меня! — И давай колотить кулачками по земле, а кулачки у него, даром что малы, — увесисты, как кузнечные молоты, вот-вот землю насквозь пробьют.
Мало ли, много ли прошло времени, послышался голос из-под земли:
— Кто там стучится, не ты ли, кум?
— Я самый и буду, — ответил Тяжелее Земли. — Сделай милость, выйди ко мне на минутку!
И тотчас же из земли появился маленький серый зверек.
— Будьте знакомы, это мой кум Суслик, — сказал Тяжелее Земли своим товарищам. — Помоги мне, дорогой куманек! Надо во что бы то ни стало для меня ведьмино помело достать. Я, вот, гору с домом ее разрушил. Никак теперь ведьминого помела под камнями и бревнами не найду!
— Для тебя, кум, с удовольствием! Подожди здесь, я мигом! — ответил Суслик.
Сказал, мелькнул среди развалин и камней и исчез. Не успели они оглянуться, а Суслик уже тут как тут — подает им ведьмино помело. Стал кум его благодарить, расспрашивать, как он живет и здоров ли, только Суслику было не до бесед. Он очень торопился. Юркнул в норку — и был таков.
— Дельный у тебя кум, как я погляжу, — сказал Пшеничное Зерно. — Да только что мы с этим помелом делать будем?
— А вот что, — ответил Тяжелее Земли. — Я схвачу Легче Ветра за одну ногу, а ты взвали себе ведьму на плечи и садись ему на другую ногу, бери помело в руки и говори вот так:
Помело, лети, лети.Все преграды размети!Несись,Торопись!Туда, где света край, Мигом слетай!
Сказано — сделано! Как проговорил Пшеничное Зерно заветные слова, которым научил его Тяжелее Земли, очутились они в дикой стране, куда нога человеческая еще не ступала, куда и птицы-то не залетали. И стояла там вечная тишина, и когда дождь лил, и когда снег шел, и когда звезды с неба по ночам падали.
Оглядывается Пшеничное Зерно вокруг, удивляется. Вдруг видит он вдали две островерхие горы. Стоят те горы и не стоят, — то друг к дружке пригнутся, то разойдутся, будто играют. Понял добрый молодец, что не горы это, а уши Земли: насторожилась Земля, заслыша их шаги, вот ушами и поводит.
Поднес он ладони ко рту да как крикнет:
— Эй, Земля!
Содрогнулась тут Земля у них под ногами, затряслась так, что гул пошел. Тяжелее Земли в комок сжался и к земле припал, а Легче Ветра, вытянувшись во весь рост, взлетел вверх. Один только Пшеничное Зерно не оробел, стоит и ждет, что дальше будет. И раздался из глубины мощный голос, громом вдали отдался:
— Кто Землю зовет, тревожит?
— Я, Пшеничное Зерно! Я ведьму полонил, по ногам, по рукам скрутил и тебе на расправу принес!
— Подать ее сюда! — прогремел голос, и разверзся перед ними каменный зев — пропасть бездонная.
Схватил тут Пшеничное Зерно ведьму и кинул ее в ту пропасть. И закрылась пропасть, будто ее и не бывало. Обрадовалась Земля, что покончили с ее заклятым врагом.
— За твою услугу великую проси, — говорит, — чего хочешь, добрый молодец! Скажи только, чего желаешь…
— Одного хочу, об одном прошу, — отвечает с поклоном Пшеничное Зерно. — Помоги мне найти Салкостю-колдуна.
— Хорошо, Пшеничное Зерно.
Тут открылась перед ним трещина глубокая. Словно колодец в самые недра земные уходит.
— Ну, смелее вперед! — говорит Земля. — Как спустишься на самое дно, так и найдешь колдуна Салкостю.
Ухватились друг за друга товарищи: Пшеничное Зерно, Тяжелее Земли и Легче Ветра. Взял добрый молодец ведьмино помело и крикнул:
Помело, лети, лети,Все преграды размети!Несись,Торопись!Мигом слетайВ подземный край!
А помело… ни с места! Поняли друзья, что здесь им помело не поможет.
— Ничего, — сказал Легче Ветра. — Пусть только Тяжелее Земли приналяжет — меня попридержит, но так, чтобы не очень… Чтобы мы себе шеи не сломали.
И так, держась за ноги Легче Ветра, начали друзья потихоньку в колодец спускаться. И спускались они так девять дней и девять ночей, пока, наконец, не попали по ту сторону земли, где жил Салкостя.
Ну, и чудная там сторона! Все вверх ногами перевернуто: и деревья и цветы! А реки по небу текут, и, чудо-чудное! Ни капельки воды на землю из них не проливается!
— Уж не спятили ли мы? — спросил со страхом Легче Ветра, и хотел было на руках походить, но заметил, что товарищи смеются, встал как следует на ноги. Вот идут они втроем, направо, налево, озираются, виденному дивятся. И дошли они до высоких гор. Стали по кручам, по горным тропам, по каменным уступам взбираться, видят — медный замок стоит, огнем на солнце горит. А возле замка, на зеленом лугу, сидит девица — писаная красавица. Сидит невеселая, вздыхает, золотые волосы чешет, в косы заплетает.
