Миёко Мацутани - Таро и огненная птица

— Тут хозяин, — услышал он вдруг спокойный голос, — Взгляни-ка под брюхо коню и увидишь хозяина.

Наклонился Таро, заглянул под брюхо коню, видит: висит под брюхом маленький старичок с белой бородой, за шерсть уцепился!

— Ой! Дедушка, а удобно ли вам висеть там?

— А как же! Очень удобно. Но скажи мне, Таро, куда ты идёшь?

Дед с белой бородой остановил своего конька точно у морды Куро.

— Как? Вы знаете моё имя?

— Ну да? И ты моё знаешь.

— Я? Ваше имя?

— Ну конечно. Только что кликал меня громким голосом.

— Я? Вас? — удивился Таро, и вдруг его осенило: — А… Так вы Дед — Новый год?

— Ну да! — прищурил глаза Дед — Новый год.

— Вот как! Дед — Новый год! Мой покровитель! Ведь я родился в первый день января.

— Верно! Я твой покровитель. Так куда же ты идёшь, Таро?

— Иду я, дедушка, в белый свет. В этой горе томится Огненная птица, никак не может взлететь она в небо. Не знаете ли вы, Дед — Новый год, как помочь ей? Думаю я, должны вы всё знать.

— Конечно, мне всё ведомо, — сказал Дед — Новый год. — Есть на свете удивительное сокровище — живая вода. Брызнешь этой водой на Огненную птицу — вернётся к ней сила. Но взлететь она всё же не сможет.

— Почему же? Станут сильными крылья, и взлетит она в небо.

— Нет, Таро! Для того чтоб взлететь, нужно птице от чего-то отказаться. Не захочет этого Огненная птица, не поднимется в небо.

— Отказаться от чего-то? — задумался Таро. — Ну ладно, я хочу найти для Огненной птицы живую воду. Не скажете ли вы мне, Дед — Новый год, где искать её?

— Пойдёшь в белый свет, сам узнаешь, где она. Ну как, пойдёшь?

— Пойду.

— Возьми тогда Белого конька. Твой-то конь притомился.

Посмотрел Таро на своего коня. Вздохнул Куро тяжко — того и гляди, подкосятся у него ноги и рухнет он наземь.

— Прости меня, Куро, не заметил я: стар ты стал. Спасибо, что довёз меня сюда.

Защемило вдруг в груди у Таро: оставишь коня, умрёт он тут. Как же довести его до дому? И сказал тогда Дед — Новый год:

— Не волнуйся, Таро. Отведу я коня твоего. А ты ступай себе в белый свет.

— Спасибо вам, Дед — Новый год. Так даёте мне коня?

— Дать-то дам, только справишься ли ты с ним? Не простой это конь — летает по небу.

— По небу?

— Ну да. Словно птица. Сможешь ли ты удержаться на нём?

— Конечно, смогу! — вскричал Таро. — Сейчас покажу. Можно мне сесть на коня?

— Садись.

Подвёл Дед — Новый год Белого конька к Таро:

— Ну, бери. Только не осрамись.

— Ладно.

Оттолкнулся Таро от земли, вскочил легко на спину коня, уцепился за гриву, закричал ему: «Пошёл!»

Поднялся конь на дыбы, сбросить хотел Таро. Но не тут-то было: крепко держался тот за гриву.

Заржал Белый конёк, стукнул о землю копытами, взвился в небо и полетел в долину.

Зажмурился Таро: думал, вот-вот свалится он с конька, однако почувствовал, что летит на коне, и стало тело его лёгким, как пушинка.

— Лечу! Лечу по небу! — закричал он; не успел оглянуться, как Белый конёк взвился высоко в небо, прорезая облака, словно кусочек серебра, и вдруг он нагнул шею и ринулся вниз — того и гляди, вопьётся в землю.

Вцепился Таро в гриву коня, раскрыл глаза, сидит не дышит.

Потемнело вокруг, хлынул дождь водопадом, сверкнула молния, осветила небо и землю ослепительным светом, грянул гром.

Гремит гром, грохочет вокруг Таро, а он летит себе на Белом коньке в небесах, глядит во все глаза.

И сколько времени прошло — неведомо: может, много, а может, мало. Только кончилась буря.

Посветлело вокруг, небо голубым стало, ярко засияло солнце.

Приутих конёк, плавно кружась, опустился на прежнее место, заржал тонко, отряхнулся — посыпались с него капли дождя, повисла меж ними радуга.

— Молодец, Таро! Ловко управился с Белым коньком. Даю тебе его на три года. Езжай в белый свет.

Поднял Дед — Новый год руку, выпал из ладони его листок юдзуриха и обернулся лодочкой.

Сел Дед — Новый год в листок-лодочку, взял за повод Куро и сказал:

— Не волнуйся, Таро, отведу я Куро к отцу твоему. А ты езжай на Белом коньке.

И заскользила листок-лодочка к долине Гремучей горы, на глазах становилась всё меньше и меньше и вскоре пропала из виду.

Стоял Таро будто зачарованный. Уж не сон ли это? Но послышался вдруг ясный голос:

— Ну, поедем, Таро!

Обернулся Таро, а Белый конёк стучит золотыми копытами, смотрит на него глазами-виноградинками.

— Так ты и говорить умеешь, Белый конёк? — Таро погладил конька по шее.

— Умею. Так поедем, Таро, в белый свет?

— Поедем, Белый конёк!

Вскочил Таро на конька и поскакал.

Глава пятая

Омут, где живёт Корова-чёрт

Оттолкнулся от земли Белый конёк, перелетел одним махом через ущелье, на другой стороне опустился. Взобрался на пик, опустился вниз, снова через ущелье перемахнул. Не успел Таро оглянуться, как все девяносто девять вершин Гремучей горы позади остались.

— Одолели мы Гремучую гору. По небу теперь полетим иль землёю поскачем? — спросил его Белый конёк.

— Конечно, землёю. Хочу я увидеть белый свет своими глазами, каждую малость, — ответил Таро.

Кивнул ему конёк, поскакал по горам.

А были горы эти совсем не похожи на камни и скалы Гремучей горы. Кипарисы и криптомерии поднимались до самого неба, а под ними там и сям росла красная земляника. Нарвали ягод Таро и Белый конёк и поскакали вперёд, да вдруг почувствовали они запах воды.

— Что это? Будто река. Остановись, Белый конёк. Попьём воды, отдохнём, — сказал Таро.

Раздвинул он кусты и видит: глубокий омут меж высоких скал. Тихо кругом, тёмная вода в омуте, и дна не видать.

Напился воды Таро, сел на скалу, достал из-за пазухи просяную лепёшку, и вдруг дрогнула его рука и упала лепёшка в воду.

— Ну вот! — огорчился Таро и поглядел в воду.

Просяная лепёшка погружалась в омут, будто кто-то её за верёвку тянул. Вода расступилась, и лепёшка пропала.

«Рыба, что ли, съела?» — подумал Таро, но тут со дна омута стало всплывать что-то тёмное, и наконец высунулась голова, это была голова маленького телёнка.

«Вот как! Телёнок! Но разве в воде живут коровы? Странно всё это!»

Пока Таро размышлял так, телёнок выбрался из воды на скалу. Голова у него была телячья, а тело как у чёртика. Это был совсем маленький Телёнок-чёрт. Уселся Телёнок-чёрт на скале, скосил глаза на лепёшку, облизнулся.

— Съем-ка я её, — сказал он.

— Но это моя лепёшка, — возразил Таро.

— Ну тогда половинку дай, — попросил хитрый Телёнок-чёрт. — Я и на меньшую согласен.

— Ну ладно, — засмеялся Таро. — Разделим на три части: Белому коньку, мне и тебе.

Обрадовался Телёнок-чёрт. Разинул огромный рот, схватил лепёшку обеими руками, стал откусывать по кусочку.

Наелся, уставился на Белого конька, глядит не моргает.

Поднимет голову конёк, и он поднимает; наклонит голову конёк, и Телёнок-чёрт наклонит. Взмахнёт хвостом конёк, и чертёнок покрутит тонким хвостиком.

Удивился Таро, спросил:

— Телёнок-чёрт, а Телёнок-чёрт! Видно, понравился тебе мой конёк?

— Угу. Подаришь мне? — обрадовался Телёнок-чёрт, вцепился в колени Таро.

«Ой, что же я наделал!» — подумал Таро, да уж поздно было.

— Видишь ли, этого коня одолжил мне Дед — Новый год. Нет цены ему. Лепёшку могу отдать, коня — нет. Извини, дружок, — погладил Таро чертёнка по голове. — Постой-ка, сделаю я тебе хорошую игрушку — деревянную лошадку. Будешь играть ею в воде. Идёт?

Вынул Таро нож из-за пояса, срезал деревце поблизости, выстругал из него лошадку.

— Смотри: вот голова, а вот туловище. Славная лошадка, не правда ли?

Телёнок-чёрт сидел тихо, ждал, когда лошадка будет готова.

Посмотрел Таро на чертёнка — такой смирный малыш, — и охватило его странное чувство.

С малых лет слышал Таро голос Коровы-чёрта. В ясные лунные ночи доносилось из-за гор: «У-он, у-он!» Это было тоскливое мычание, не похожее на надсадный вопль Огненной птицы.

Но мама всегда крепко прижимала к себе Таро и говорила:

— Это мычит Корова-чёрт. Вылезла из омута, бродит по горам. Любит Корова-чёрт человеческие тени. Незаметно от людей слизывает их шершавым языком. И тот, у кого слизнула она тень, становится чёрным, как головешка, и умирает.

Но Телёнок-чёрт, сидевший теперь рядом с ним, был совсем не страшный. Словно его младший брат.

— Ну вот, готово. Снизу я прикрепил каменное грузило так, что конь будет стоять и в воде… Ну, я пошёл, — сказал Таро.

Протянул он деревянную лошадку чертёнку, отряхнул щепки с одежды, встал. И тут заревел вдруг чертёнок громким голосом, покатились из его глаз круглые, как лепёшки, слёзы. Затопал он ногами, замахал руками, даже лошадку, которую ему Таро сделал, отбросил.