Александр Нечаев - Илья Муромец
– Спасибо, братья крестовые. Не обедать я приехал, а привёз вести нерадостные, печальные, – вымолвил Илья Муромец. – Стоит под Киевом рать – сила несметная. Грозится собака Калин-царь наш стольный город взять да спалить, киевских мужиков всех повырубить, жён, дочерей во полон угнать, церкви разорить, князя Владимира со Апраксией-княгиней злой смерти предать. И приехал к вам звать с ворогами ратиться!
На те речи отвечали богатыри:
– Не станем мы, Илья Муромец, коней седлать, не поедем мы биться-ратиться за князя Владимира да за княгиню Апраксию. У них много ближних князей да бояр. Великий князь стольно-киевский поит-кормит их и жалует, а нам нет ничего от Владимира со Апраксией Королевичной. Не уговаривай ты нас, Илья Муромец!
Не по нраву Илье Муромцу те речи пришлись. Он сел на своего добра коня и подъехал к полчищам вражеским. Стал силу врагов конём топтать, копьём колоть, мечом рубить да бить шалыгой подорожною. Бьёт-поражает без устали. А конь богатырский под ним заговорил языком человеческим:
– Не побить тебе, Илья Муромец, силы вражеской. Есть у царя Калина могучие богатыри и поляницы[17] удалые, а в чистом поле вырыты подкопы глубокие. Как просядем мы в подкопы – из первого подкопа я выскочу и из другого подкопа повыскочу и тебя, Илья, вынесу, а из третьего подкопа я хоть выскочу, а тебя мне не вынести.
Те речи Илье не слюбилися. Поднял он плётку шелковую, стал бить коня по крутым бедрам, приговаривать:
– Ах ты, собака-изменщица, волчье мясо, травяной мешок! Я кормлю, пою тебя, обихаживаю, а ты хочешь меня погубить!
И тут просел конь с Ильёй в первый подкоп. Оттуда верный конь выскочил, богатыря вынес на себе. И опять принялся богатырь вражью силу бить, как траву косить. И в другой раз просел конь с Ильёй во глубокий подкоп. И из этого подкопа резвый конь вынес богатыря.
Бьёт Илья Муромец татар, приговаривает:
– Сами не ходите и своим детям-внукам закажите ходить воевать на Русь Великую веки-повеки.
В ту пору просели они с конём в третий глубокий подкоп. Его верный конь из подкопа выскочил, а Илью Муромца вынести не мог. Набежали татары коня ловить, да не дался верный конь, ускакал он далёко во чистое поле. Тогда десятки богатырей, сотни воинов напали в подкопе на Илью Муромца, связали, сковали ему руки-ноги и привели в шатёр к царю Калину. Встретил его Калин-царь ласково-приветливо, приказал развязать-расковать богатыря:
– Садись-ка, Илья Муромец, со мной, царём Калином, за единый стол, ешь, чего душа пожелает, пей мои питьица медвяные. Я дам тебе одёжу драгоценную, дам, сколь надобно, золотой казны. Не служи ты князю Владимиру, а служи мне, царю Калину, и будешь ты моим ближним князем-боярином!
Взглянул Илья Муромец на царя Калина, усмехнулся недобро и вымолвил:
– Не сяду я с тобой за единый стол, не буду есть твоих кушаньев, не стану пить твоих питьёв медвяных, не надо мне одёжи драгоценной, не надобно и бессчётной золотой казны. Я не стану служить тебе – собаке царю Калину! А и впредь буду верой и правдой защищать, оборонять Русь Великую, стоять за стольный Киев-град, за свой народ да за князя Владимира. И ещё тебе скажу: глупый же ты, собака Калин-царь, коли мнишь на Руси найти изменников-перебежчиков!
Размахнул настежь дверь-занавесь ковровую да прочь из шатра выскочил. А там стражники, охранники царские тучей навалились на Илью Муромца: кто с оковами, кто с верёвками – ладятся связать-сковать безоружного.
Да не тут-то было! Поднатужился могучий богатырь, поднапружился: раскидал-разметал басурман и проскочил сквозь вражью силу-рать в чистое поле, в широкое раздолье.
Свистнул посвитом богатырским и, откуда ни возьмись, прибежал его верный конь с доспехами, со снаряжением. Выехал Илья Муромец на высокий холм, натянул лук тугой и послал калёну стрелу, сам приговаривал: «Ты лети, калёна стрела, во бел шатёр, пади, стрела, на белу грудь моему крёстному, проскользни да сделай малую царапинку. Он поймёт: одному мне в бою худо можется». Угодила стрела в Самсонов шатёр.
Самсон-богатырь пробудился, вскочил на резвы ноги и крикнул громким голосом:
– Вставайте, богатыри могучие русские! Прилетела от крестника калёна стрела – весть нерадостная: понадобилась ему подмога в бою с сарацинами. Понапрасну ведь он бы стрелу не послал. Вы седлайте, не мешкая, добрых коней, и поедем мы биться не ради князя Владимира, а ради народа русского да на выручку славному Илье Муромцу!
В скором времени прискакали на подмогу двенадцать богатырей, а Илья Муромец с ними во тринадцатых. Накинулись они на полчища вражеские, прибили, притоптали конями всю несметную силу, самого царя Калина во полон взяли, привезли в палаты князя Владимира. И возговорил Калин-царь:
– Не казни меня, князь Владимир стольно-киевский, я буду тебе дань платить и закажу своим детям, внукам и правнукам века вечные на Русь с мечом не ходить, а с вами в мире жить. В том мы подпишем грамоту.
Тут старина-былина и окончилась, синему морю на тишину, а добрым людям на послушание.
ТРИ ПОЕЗДКИ ИЛЬИ МУРОМЦА
По чистому полю, по широкому раздолью ехал старый казак Илья Муромец и наехал на развилку трёх дорог. На развилке горюч-камень лежит, а на камне надпись написана: «Если прямо ехать – убиту быть, направо ехать – женату быть, а налево ехать – богатому стать». Прочитал Илья надпись и призадумался:
– Мне, старому, в бою смерть не писана. Дай поеду, где убиту быть.
Долго ли, коротко ли ехал он, выскочили на дорогу воры-разбойники. Три сотни татей[18] – подорожников. Горланят, шалыгами размахивают:
– Убьём старика да ограбим!
– Глупые люди, говорит Ильи Муромец, – не убив медведя, шкуру делите!
И напустил на них своего коня верного. Сам копьём колол и мечом разил, и не осталось в живых ни единого душегуба-разбойника.
Воротился на развилку и стёр надпись: «Если прямо ехать-убиту быть». Постоял возле камня и повернул коня направо:
– Незачем мне, старому, женату быть, а поеду, погляжу, как люди женятся.
Ехал час либо два и наехал на палаты белокаменные.
Выбегала навстречу красна девица-душа. Брала Илью Муромца за руки, провела в столовую горницу. Кормила-поила богатыри, увещала:
– После хлеба-соли ступай опочив держать[19]. В дороге небось умаялся! – Провела в особый покой, указала на перину пуховую.
А Илья, он смекалист, сноровист был, заприметил неладное. Кинул девицу-красу на перину, а кровать повернулась, опрокинулась, и провалилась хозяйка в подземелье глубокое.
Выбежал Илья Муромец из палат во двор, разыскал подземелье то глубокое, двери выломал и выпустил на белый свет сорок пленников, женихов незадачливых, а хозяйку красну девицу в тюрьму подземную запер крепко-накрепко.
После того приехал на развилку и другую надпись стёр. И новую надпись написал на камени: «Две дорожки очищены старым казаком Ильёй Муромцем».
– В третью сторону не поеду я. Зачем мне, старому, одинокому, богатым быть? Пусть кому-нибудь молодому богатство достанется.
Повернул коня старый казак Илья Муромец и поехал в стольный Киев-град нести службу ратную, биться с ворогами, стоять за Русь Великую да за русский парод!
На том сказ о славном, могучем богатыре Илье Муромце и окончился.
Примечания
1
Пал – пожог; пал палить – сжигать срубленные деревья.
2
Калики перехожие – странники.
3
Ендова – широкий сосуд с отливом (открытым носком) для кваса, пива, вина.
4
Неражий – здесь: невидный.
5
Палица – боевая дубина.
6
Сыть – еда, корм.
7
Подколенный – здесь: подначальный.
8
Околенки – оконная рама, оконный переплёт.
9
Окарачь – на четвереньках.
10
В плечах косая сажень – широкие плечи.
11
Нищехлибина – презрительное обращение к нищему.
12
Аршинный – здесь: огромный. Аршин – старинная мера длины, равная примерно 72 см.
13
Ободверина – косяк, дверная колода.
14
Паробок – оруженосец.
15
Шалыга – посох с загнутой ручкой.
16
Набольший – самый главный.
17
Поляницы – богатырки, наездницы.
18
Тать – разбойник, грабитель.
19
Опочив держать – опочивать, спать, отдыхать.
