Вильгельм Гауф - Сказки (сборник)
Халиф очень обрадовался, что у него будет такая молодая и прекрасная жена, и воскликнул:
— Теперь я самый счастливый человек на свете!
Все трое сейчас же отправились в Багдад. Увидев халифа Хасида, его приближённые очень обрадовались. Все уже думали, что он умер и никогда не вернётся.
Злого Кашнура и его сына, обманщика Мизру, халиф велел схватить и связать. Колдуна он приказал повесить в той самой комнате, где жила сова, а Мизре предложил на выбор — либо понюхать порошку из волшебной коробочки, которая всё ещё лежала у халифа за пазухой, либо умереть.
Мизра решил, что понюхать всё-таки лучше. Визирь поднёс ему коробочку, Мизра втянул в нос хорошую понюшку и сейчас же превратился в аиста.
Халиф посадил его в большую клетку, а клетку приказал вынести в сад.
И халиф Хасид со своей женой и визирь Мансур весело и счастливо зажили во дворце. Визирь каждый день после обеда приходил к халифу, и Хасид всегда был ему очень рад. Когда халиф был в хорошем настроении, он любил подразнить визиря и показывал, как Мансур выглядел, будучи аистом. Халиф важно расхаживал по комнате не сгибая ног, бормотал себе под нос, махал руками, как крыльями, и изображал, как визирь кланялся и кричал: «му… му… му…».
Жена халифа и его дети очень любили эти представления и весело потешались над визирем.
А если халиф уж слишком долго мычал и кланялся, визирь шутливо грозил рассказать его жене, что он говорил про неё, когда она была совой. И Хасид сейчас же переставал дразнить своего визиря.
Маленький Мук
В городе Никее, на моей родине, жил человек, которого звали Маленький Мук. Хотя я был тогда мальчиком, я очень хорошо его помню, тем более что мой отец как-то задал мне из-за него здоровую трёпку. В то время Маленький Мук был уже стариком, но рост имел крошечный. Вид у него был довольно смешной: на маленьком, тощем тельце торчала огромная голова, гораздо больше, чем у других людей.
Маленький Мук жил в большом старом доме совсем один. Даже обед он себе сам стряпал. Каждый полдень над его домом появлялся густой дым; не будь этого, соседи не знали бы, жив карлик или умер. Маленький Мук выходил на улицу только раз в месяц — каждое первое число. Но по вечерам люди часто видели, как Маленький Мук гуляет по плоской крыше своего дома. Снизу казалось, будто одна огромная голова движется взад и вперёд по крыше.
Я и мои товарищи были злые мальчишки и любили дразнить прохожих. Когда Маленький Мук выходил из дому, для нас был настоящий праздник. В этот день мы толпой собирались перед его домом и ждали, пока он выйдет. Вот осторожно раскрывалась дверь. Из неё высовывалась большая голова в огромной чалме. За головой следовало всё тело в старом, полинялом халате и просторных шароварах. У широкого пояса болтался кинжал, такой длинный, что трудно было, сказать — кинжал ли прицеплен к Муку, или Мук прицеплен к кинжалу.
Когда Мук наконец выходил на улицу, мы приветствовали его радостными криками и плясали вокруг него точно шальные. Мук с важностью кивал нам головой и медленно шёл по улице, шлёпая туфлями. Туфли у него были прямо огромные — таких никто никогда раньше не видал. А мы, мальчишки, бежали за ним и кричали: «Маленький Мук! Маленький Мук!» Мы даже сочинили про него такую песенку:
— Крошка Мук, крошка Мук,Оглянись скорей вокруг,Оглянись скорей вокругИ поймай нас, крошка Мук!
Мы часто потешались над бедным карликом, и приходится сознаться, хоть мне и стыдно, что я больше всех обижал его. Я всегда норовил схватить Мука за полу халата, а раз далее нарочно наступил ему на туфлю так, что бедняга упал. Это показалось мне очень смешно, но у меня сразу пропала охота смеяться, когда я увидел, что Маленький Мук, с трудом поднявшись, пошёл прямо к дому моего отца. Он долго не выходил оттуда. Я спрятался за дверь и с нетерпением ожидал, что будет дальше.
Наконец дверь открылась, и карлик вышел. Отец проводил его до порога, почтительно поддерживая под руку, и низко поклонился ему на прощание. Я чувствовал себя не очень-то приятно и долго не решался вернуться домой. Наконец голод пересилил мой страх, и я робко проскользнул в дверь, не смея поднять голову.
— Ты, я слышал, обижаешь Маленького Мука, — строго сказал мне отец. — Я расскажу тебе его приключения, и ты, наверно, больше не станешь смеяться над бедным карликом. Но сначала ты получишь то, что тебе полагается.
А полагалась мне за такие дела хорошая порка. Отсчитав шлепков сколько следует, отец сказал:
— Теперь слушай внимательно.
И он рассказал мне историю Маленького Мука.
Отец Мука (на самом деле его звали не Мук, а Мукра) жил в Никее и был человек почтенный, но небогатый. Так же как Мук, он всегда сидел дома и редко выходил на улицу. Он очень не любил Мука за то, что тот был карлик, и ничему не учил его.
— Ты уже давно сносил свои детские башмачки, — говорил он карлику, — а всё только шалишь и бездельничаешь.
Как-то раз отец Мука упал на улице и сильно ушибся. После этого он заболел и вскоре умер. Маленький Мук остался один, без гроша. Родственники отца выгнали Мука из дому и сказали:
— Иди по свету, может, и найдёшь своё счастье.
Мук выпросил себе только старые штаны и куртку — всё, что осталось после отца. Отец у него был высокий и толстый, но карлик недолго думая укоротил и куртку и штаны и надел их. Правда, они были слишком широки, но с этим уж карлик ничего не мог поделать. Он обмотал голову вместо чалмы полотенцем, прицепил к поясу кинжал, взял в руку палку и пошёл куда глаза глядят.
Скоро он вышел из города и целых два дня шёл по большой дороге. Он очень устал и проголодался. Еды у него с собой не было, и он жевал коренья, которые росли в поле. А ночевать ему приходилось прямо на голой земле.
На третий день утром он увидел с вершины холма большой красивый город, украшенный флагами и знамёнами. Маленький Мук собрал последние силы и пошёл к этому городу.
«Может быть, я наконец найду там своё счастье», — говорил он себе.
Хотя казалось, что город совсем близко, Муку пришлось идти до него целое утро. Только в полдень он наконец достиг городских ворот. Город был весь застроен красивыми домами. Широкие улицы были полны народа. Маленькому Муку очень хотелось есть, но никто не открыл перед ним двери и не пригласил его зайти и отдохнуть.
Карлик уныло брёл по улицам, еле волоча ноги. Он проходил мимо одного высокого красивого дома, и вдруг в этом доме распахнулось окно и какая-то старуха, высунувшись, закричала:
— Сюда, сюда —Готова еда!Столик накрыт,Чтоб каждый был сыт.Соседи, сюда —Готова еда!
И сейчас же двери дома открылись, и туда стали входить собаки и кошки — много-много кошек и собак. Мук подумал, подумал и тоже вошёл. Как раз перед ним вошли двое котят, и он решил не отставать от них — котята-то, уж наверно, знали, где кухня.
Мук поднялся наверх по лестнице и увидел ту старуху, которая кричала из окна.
— Что тебе нужно? — сердито спросила старуха.
— Ты звала обедать, — сказал Мук, — а я очень голоден. Вот я и пришёл.
Старуха громко рассмеялась и сказала:
— Откуда ты взялся, парень? Все в городе знают, что я варю обед только для моих милых кошек. А чтобы им не было скучно, я приглашаю к ним соседей.
— Накорми уж и меня заодно, — попросил Мук.
Он рассказал старухе, как ему пришлось туго, когда умер его отец, и старуха пожалела его. Она досыта накормила карлика и, когда Маленький Мук наелся и отдохнул, сказала ему:
— Знаешь что, Мук? Оставайся-ка ты у меня служить. Работа у меня лёгкая, и жить тебе будет хорошо.
Муку понравился кошачий обед, и он согласился. У госпожи Ахавзи (так звали старуху) было два кота и четыре кошки. Каждое утро Мук расчёсывал им шёрстку и натирал её драгоценными мазями. За обедом он подавал им еду, а вечером укладывал их спать на мягкой перине и укрывал бархатным одеялом.
Кроме кошек в доме жили ещё четыре собаки. За ними карлику тоже приходилось смотреть, но с собаками возни было меньше, чем с кошками. Кошек госпожа Ахавзи любила, точно родных детей.
Маленькому Муку было у старухи так же скучно, как у отца: кроме кошек и собак, он никого не видел.
Сначала карлику всё-таки жилось неплохо. Работы не было почти никакой, а кормили его сытно, и старуха была им очень довольна. Но потом кошки что-то избаловались. Только старуха за дверь — они сейчас же давай носиться по комнатам как бешеные. Все вещи разбросают да ещё посуду дорогую перебьют. Но стоило им услышать шаги Ахавзи на лестнице, они мигом прыг на перину, свернутся калачиком, подожмут хвосты и лежат как ни в чём не бывало. А старуха видит, что в комнате разгром, и ну ругать Маленького Мука. Пусть сколько хочет оправдывается — она больше верит своим кошкам, чем слуге. По кошкам сразу видно, что они ни в чём не виноваты.
