Александр Волков - Огненный бог Марранов
Серебряный обруч вернулся на голову Энни, но пользоваться им, чтобы скрыть от чужих глаз многочисленную компанию верховых и пешеходов, было затруднительно. Поэтому положились на свое счастье и двинулись на юго-восток, в страну Мигунов. Там их ждали Смелый Лев и Лестар, там они померятся силами с наглым Урфином Джюсом, если он вздумает их преследовать.
До рассвета прошли порядочное расстояние и стали располагаться лагерем в густой чаще.
И только здесь Страшила и Железный Дровосек по-настоящему разглядели свою освободительницу Энни. Их радость была при этом необычайна. У Железного Дровосека сердце сильно билось в груди, а Страшила почувствовал небывалый прилив сил. Правда, это можно было объяснить ещё и тем, что он ехал на теплой спине Ганнибала и значительно подсох.
Оба друга не могли наглядеться на Энни и уверяли девочку, что она, ну прямо вылитая Элли и вид её живо напоминает им прежние счастливые времена. А когда Энни передала им горячий привет от сестры и уверила, что Элли никогда-никогда о них не забывала, Дровосек так растрогался, что обильные слёзы хлынули у него из глаз. И конечно, челюсти у него тут же заржавели. Пришлось смазывать их маслом, которое, к счастью, нашлось в рюкзаке у Тима.
Фарамант и Дин Гиор сердечно благодарили своих спасителей. В тюрьме узников кормили плохо, и они сильно похудели, но держались бодро. Настроение у них было веселое, они шутили и смеялись. Фарамант насмешил всю компанию. Он нацепил Артошке на глаза зелёные очки, защёлкнув их сзади замочком.
Озадаченный пес в недоумении смотрел вокруг, не понимая, почему всё вдруг сделалось таким зелёным. А потом принялся рычать на Фараманта и пытался его укусить. Арто успокоился, лишь когда очки были сняты.
– А Тотошка любил зелёные очки, – с укором сообщил собаке Фарамант.
Дин Гиор, проделавший весь путь пешком, запылил свою длинную бороду, и Энни, выбив из неё пыль веткой и расчесав гребешком, заплела её в три пряди. Фельдмаршалу по душе пришлась такая забота.
Скудно позавтракав, улеглись спать под развесистыми кустами.
Тим, Дин Гиор и Фарамант после бессонной ночи давно спали, а Дровосек и Страшила всё ещё не давали покоя Энни, без конца расспрашивая её о том, как живёт, как учится Элли, большая ли она стала, и прочее, и прочее, и прочее. Потом они перешли к расспросам о добром Великане из-за гор, о Фреде…
Наконец, увидев, что у девочки закрываются глаза, а язык уже не поворачивается, два друга догадались оставить Энни в покое, и та, недоговорив слова, крепко уснула.
А восхищённые Дровосек и Страшила целый день восхваляли достоинства двух сестер. Страшиле этот разговор пришлось вести не в очень удобной позе: он висел вниз головой на спине Ганнибала. Туда его пристроил для просушки Железный Дровосек.
К вечеру все проснулись бодрые, освежённые. Отправляться было ещё рано, и Энни вспомнила о своём обещании показать королеве мышей механических мулов. Она подула в свисточек, и на полянке появилась Рамина с несколькими фрейлинами.
– Здравствуйте, ваше величество! – сказала Энни. – Я позвала вас, чтобы показать животных, на которых мы приехали в Волшебную страну. Мы зовем их мулами. Не правда ли, они красивы?
– Они великолепны! – ответила Рамина и залюбовалась гордыми стройными скакунами с гладкой блестящей шкурой. – И вы говорите, дитя моё, что им не надо никакой пищи, кроме солнечных лучей? Тогда это просто чудо!
– Видите ли, мы называем это не чудом, а изобретением, – возразила Энни. – Настоящие чудеса – здесь, у вас. Это серебряные башмачки Гингемы, волшебный ящик Стеллы, магическая книга Виллины, серебряный обруч Бастинды… Это – ваша способность мгновенно появляться в любом месте по звуку чудесного свисточка. Вот это настоящие чудеса!
Рамина рассмеялась.
– Для нас это самые обычные вещи. И то, что вы перечислили, милая Энни, лишь малая доля наших «чудес». Такой уж создал нашу страну Гуррикап, великий волшебник древних времён. Ведь это он наделил даром речи животных и птиц, заставил здесь цвести вечное лето, отгородил этот удивительный уголок земли горами и Великой пустыней. Честь и хвала ему за это!
– Честь и хвала! – подхватила вся компания.
Мулы заржали, затопали копытами, призывая хозяев в путь.
– Нет, они поистине чудесны, хоть и явились сюда из-за гор! – воскликнула Рамина, прощаясь. – Доброго вам пути, дитя моё, доброго пути вам всем! И помните, если я буду вам нужна, я всегда к вашим услугам.
И королева исчезла со всей своей свитой.
Путешествие в Фиолетовую страну закончилось благополучно. Правда, беглецам изредка встречались небольшие отряды Марранов. Но те не осмеливались нападать на такую внушительную силу, какую представляли наши друзья. Дровосек и Дин Гиор поднимали увесистые дубины, а мулы топали копытами и скрежетали зубами при виде врагов. И Марраны, обойдя грозных животных сторонкой, спешили с донесением к Урфину Джюсу. Но рота капитана Клема, посланная вдогонку, не могла настичь беглецов.
Пришёл момент желанной встречи.
Лев, под старость сделавшийся очень чувствительным, чрезвычайно растрогался, увидев старых друзей – Страшилу, Железного Дровосека, Дина Гиора, Фараманта. А когда Энни смело подошла к нему и слегка хлопнула его рукой по морде, Лев чуть не упал в обморок.
– Как тебе не стыдно обижать маленьких?! – повторяя когда-то сказанные сестрой слова, воскликнула Энни и взяла на руки струсившего Артошку.
– Неужели я спал десять лет и проснулся? – в изумлении проговорил Лев, глядя на Энни и собачку. – Элли? Тотошка?! Но этого не может быть!
Ему рассказали, в чём дело, и он подошёл к Энни и стал тереться о её плечо, как огромный добродушный кот. А когда девочка начала играть кисточкой его хвоста, слёзы счастья хлынули из глаз старого Льва…
А какая радость была у Мигунов, когда их возлюбленный правитель снова появился перед ними и с ним его новые друзья, которые в тот же миг стали бесконечно милы и простосердечны с его подданными.
Беспрерывно мигая, Мигуны пустились в такой пляс, что от мельканья их фиолетовых одежд у Энни и Тима зарябило в глазах. Они громко щёлкали пальцами и хвалились, что если дела у них идут хорошо и все беды обходят их стороной, то это только потому, что они никогда не забывали умываться трижды в день в честь Феи Спасительной Воды!
Они обещали наказать и потомкам строго выполнять этот священный обычай…
Узнав, что девочка, прибывшая с Железным Дровосеком и Страшилой, вовсе не Фея Спасительной Воды, а её младшая сестра, Мигуны ничуть не огорчились. Они прозвали Энни Феей Будущей Победы и проводили её к кухарке Фрегозе.
Добрая женщина тотчас отвела Энни в ванну, вымыла её и переодела в лиловое платье, сшитое для Элли Мигунами и оставленное ею в Фиолетовом Дворце. Затем Фрегоза занялась Тимом и Артошкой.
Страшилу и Железного Дровосека тотчас же взяли в капитальный ремонт.
Драгоценные мозги из головы Страшилы не осмеливались вынуть, а потому голову повесили сушиться целиком. Костюм вымыли, выгладили, набили свежей соломой, ботфорты вычистили. И когда Страшила предстал перед Энни свежий, благоухающий запахом поля, но только с расплывшимися чертами лица, девочка раздобыла кисточку и краску и занялась его глазами, носом и ртом. И ещё прежде чем она кончила, Страшила пел во всё горло:
– Эй-гей-гей-го, я снова-снова-снова с Энни!
Безмятежно счастливый Страшила пел и приплясывал и ничуть не стеснялся этого, потому что Мигуны не были его подданными!
А Железного Дровосека лучшие мастера страны во главе с Лестаром разложили на верстаке и возились над ним целый день: разбирали на части и вновь складывали, паяли, развинчивали отдельные детали и свинчивали, и смазывали, и полировали – и он вышел из их рук совершенно новенький, как из мастерской. Его сердце набили свежими опилками, зашили, и оно по-прежнему осталось самым добрым и нежным в Волшебной стране.
Когда Дровосек появился среди своего народа, он сиял так, что у всех, кто на него смотрел, слезились глаза. Мастера сделали ему новый топор вместо того, что остался у Джюса, и Дровосек грозно взмахнул им, так что воздух засвистел вокруг, и воскликнул:
– Ну теперь посмотрим, кто кого!
Чудовищный обман
Заветная мечта Урфина Джюса сбылась: он снова захватил власть в Волшебной стране. Но удивительное дело: как и в первое свое царствование, он не чувствовал себя счастливым. Честолюбивый диктатор хотел всеобщего преклонения, хотел, чтобы при его появлении на улицах и площадях собирались толпы народа, бросали в воздух шапки и восторженно кричали.
А этого не было. На пирах он брезгливо выслушивал всегда одни и те же хвалы немногих прихлебателей во главе с главным государственным распорядителем Кабром Гвином и жирным, обрюзглым первосвященником Крагом. А на улицах он вообще перестал появляться с тех пор, как его чуть не убил пущенный с кровли камень. И он подозревал, что этот камень вылетел из пращи, находившейся в руке Маррана.
