Ципили, Тимбака и смех(Повесть-сказка) - Арутюнян Сагател Мимиконович
— Куда ему деваться? — пожала плечами Тимбака.
В это время они услыхали за спиной шорох. Подумали, не Людоед ли, но перед ними появился волк.
— Что вы тут делаете, паршивые старухи? — зло прохрипел он.
— Почему паршивые! — закричала Ципили.
— А какие же, если не паршивые? На вас и мяса-то нет, кожа да кости… Нечем поживиться!.. Ф-фу, отрава!.. Нет, вы не съедобны…
— Что верно, то верно, мы не съедобны, — сказала Ципили. — Моим костям тысяча лет. Но у нас есть такая вкуснятина…
— Видел. Да не про мою честь это лакомство. Людоеду везет!.. — недовольно пробурчал волк и облизнулся.
— А где он, что-то не видать… Для него мы и старались… Но, погоди, может, еще и повезет тебе.
Волк покачал головой.
— Как бы не так! Он в колодце. С утра не ел, голодный. Боюсь, мне и косточек не оставит…
— Ну и хитрец! Он давно нас увидел, потому и спрятался! — Ципили погрозила пальцем. — Я же говорила тебе, Тимбака, тут Мануш не спасется, Людоед ее не упустит.
— Это еще вопрос. А волк уже тут как тут. Давай позовем Мануш, пусть он ее съест, а то, кто знает?..
— Нет, нет, нет! Мне тогда несдобровать. Людоед никогда не простит. Я не желаю враждовать с ним! — запротестовал волк. — Он иногда дает мне костей, а то и мяса кусок.
Вдруг Мануш вышла из-за дома. Она была явно в растерянности. Мало того что и там не было никакого входа, в доме к тому же была полная тишина. А если бы Асмик и Тарон были там, наверняка донеслись бы их голоса.
Мануш пошла обратно к калитке, и тут раздалось воронье карканье. Видно, он давно здесь. Может, на вышке сидел, ждал, чем окончится затея старух. Для него в этом была последняя надежда.
Крышка колодца приподнялась. Старухи все сразу поняли.
— Пошли, — сказала Тимбака, — нам тут больше делать нечего.
— Пошли, пошли, пока он нас не видел!
Волк успел уже убраться. Подружки спрятались за орешинами. А Ворон опять сел на вышку и с любопытством уставился вниз.
— Ой, дядя! Я чуть было не проглядела тебя! — радостно воскликнула Мануш, увидав Людоеда.
— Хорошо, что не проглядела, — осклабился он, выбравшись из колодца. — Идем в дом?..
— Погоди, дядя. Скажи, пожалуйста, в этих местах никто сегодня не появился?
— Что?.. Может, волк?.. Да нет, никто тут не был… А и был бы, так!.. — И Людоед хитро заулыбался. — И был бы кто, так от меня бы не ушел…
— Мальчик и девочка, такие, как я?..
— Такие, как ты?.. Таких, как ты, я очень люблю, особенно на ужин…
Людоед долго смеялся, а Мануш не поняла, чему он смеется.
— О чем вы, дядя? Я не поняла…
— Поди поближе, тогда все расслышишь и все поймешь… И вообще, идем в дом.
— Но я не одна. — Мануш обернулась и с удивлением увидела, что старухи исчезли. — Ой, куда же они подевались?..
— Кто подевался?
— Бабушки! Здесь были две бабушки!
— Ну и ладно, что ушли… Лучше о себе подумай.
— Дядя, я заблудилась в лесу, не проводите ли вы меня домой? — спросила Мануш, уверенная, что дядя лесник именно так и сделает.
— Только этого не хватало, домой тебя провожать. Дурной я, что ли?
Мануш подошла, обняла Людоеда за ноги. Она была ему чуть выше колен.
— Ну, пожалуйста, дяденька, проводи меня домой, прошу тебя!..
Людоед грубо оттолкнул девочку.
— Посмотри-ка на меня как следует, глупышка! Посмотри, кто я!..
— Ну, посмотрела, дядя! — И Мануш заулыбалась.
— Не очень хорошо смотришь, если не увидела. Знаешь, что ты ко времени явилась. Сейчас я тебя съем, я с утра голодный, понимаешь.
— Дядя, ты совсем как мой дедушка. Он тоже всегда говорит: съем тебя. И ни разу еще не съел.
— Дедушка не съел, а я съем!
— Ой, дядя, милый, ты шутишь! Помоги тогда сначала друзей моих разыскать, они плутают в лесу…
— Слушай, девчонка! — потеряв терпение, закричал Людоед. — У тебя, похоже, глаза плохо видят? Ты когда-нибудь слыхала про Дандалоша?
— Про Дандалоша?.. А, это про людоеда Дандалоша?.. Мне мама сказку про него рассказывала.
— Ну то-то же… Я как раз и есть Дандалош-Людоед. И знай: я съем тебя.
— Ой, дядя, какой же ты непонятливый… Людоеды только в сказках бывают!
И Мануш весело рассмеялась.
— Над кем смеешься?.. Над собой ведь смеешься… Подумать только, говорю, съем ее, а эта негодница хохочет. Сейчас увидишь!..
Но Мануш после этих слов еще больше развеселилась и, подпрыгивая, затараторила:
— И не съешь, и не съешь, и не съешь меня!
Людоед удивленно посмотрел на Мануш и говорит:
— Как так не съем? Очень даже съем и запью холодной водой вон из того колодца.
Мануш просто закатывалась от смеха.
— Нет, дядя, я, пожалуй, останусь здесь. С тобой весело.
Людоед покрутил пальцем у виска.
— У тебя, я гляжу, тут не все ладно. Чего расхохоталась?..
— Но ты такое говоришь, — сквозь смех сказала Мануш, — что удержаться невозможно… Съем да съем… Хочешь, наберу тебе смородины?
— Зачем, я же Лю-до-ед, понимаешь?..
Мануш, не унимаясь, весело заливалась.
— Смеешься, да? Ну, хватит, идем.
Людоед рванул Мануш за руку и потащил в дом. Подойдя к двери, он взялся за кольцо и легко отодвинул ее. Она поехала, как на колесиках.
Едва Людоед и Мануш переступили порог, Ворон закаркал, замахал крыльями и, слетев вниз, уселся на плече у Ципили, не переставая каркать. Послушав Ворона, она сказала Тимбаке:
— Дандалош завел Мануш в дом!..
— Значит, конец!
— Как так конец? Что ты хочешь сказать?
— Он съест Мануш!.. До чего же ты глупая…
Ципили вскочила с места.
— И мы останемся без Мануш?..
— «Останемся без Мануш», — передразнила Тимбака. — Ты никак опять стала жалостливой?
— Нет, конечно… Но ведь правда жалко девочку…
— Определенно жалеешь. Чего уж отнекиваться?
— Я жалею?.. Хочет, пусть ест.
— Как так «пусть ест»? — вдруг рассердилась Тимбака.
— Ага, попалась, и ты ее жалеешь…
— Я не жалею… Не жалею, но… Слушай, Ципили, а ведь ни у тебя, ни у меня нет помела!.. Если он ее съест, как же мы проверим, вернутся ли наши колдовские силы?..
— Новое помело тут поблизости под деревом лежит, я тащила его за собой, из сил выбилась. А потом решила оставить на время под деревом. Оно приметное, быстро найдем.
— Ай молодец, Ципили! Я и не знала, что ты такая мудрая!..
А Мануш в это время с любопытством оглядывала жилище Дандалоша. Все тут было непривычным и неожиданным. На полу накиданы кости, на стенах висят шампуры, на полках силки, напильники, веревки, разных размеров котлы. В углу большой сундук, а в другом конце комнаты очаг и над ним на треноге огромный котел. В общем, тут было все, что должно быть в доме Людоеда. Просто Мануш этого не знала.
— Как тут интересно! — воскликнула Мануш.
— Теперь видишь, куда ты попала? А то все смеешься, смеешься, как глупенькая.
— Если хочешь, чтобы я не смеялась, не говори смешных вещей…
— Сама мала, а язык у тебя длинный… Ну, смотри, что сейчас будет? — Людоед подошел к стене, где висели шампуры, снял один из них, подержал в руке, не сводя взгляда с Мануш, и, видно почувствовав некоторое неудобство, поменял шампур на более длинный. — Сейчас нанижу тебя на него и изжарю на углях. Очень люблю шашлык.
Мануш опять засмеялась.
— Дядя Людоед, — сказала она, — ты большой шутник!..
— Ну наконец-то признала во мне Людоеда?
— Ты же себя так называешь…
— А коли я Людоед, значит, ем людей, понимаешь? — И он поднял шампур вверх. — Все еще не веришь мне?
— Ну как же не верить? — хитро улыбнулась Мануш: мол, ты шутник, и я тебе не уступаю. — Ты взрослый, а взрослые ведь не говорят неправды.
— Да-а? — Дандалош понял, что девочка насмешница.
— Что «да»? — продолжала улыбаться Мануш.
— Раз веришь, чего смеешься?
